Басни дедушки Феди - Фёдор Фёдорович Никольников
Кот и мыши
У грызунов, особо у мышей,
Кот – архиважный чин,
У канцелярских крыс до склона дней –
Почетный Гражданин.
Чужой среди служебных злых собак,
Кот – свой средь крыс-мышей.
Он ловко избегает шумных драк,
Все становясь мудрей.
По волеизлиянию мышей
В парламент Кот попал.
Кот серый порыжел за пару дней,
Его нос красно-синим стал.
Был год Свиньи счастливым для Кота,
Для крыс – был золотым.
У всех животных связана мечта
С календарем земным.
Год называть по имени зверей
Заведено от века.
Когда придет к нам год простых людей –
Земной Год Человека?!
Погуляли
Два кума повстречались на вокзале,
Сто лет прошло, как вместе выпивали.
Пока мы живы, пьем на этом свете.
Как этакую встречу не отметить?
Известно, рестораны, что капканы,
Нас ждут, чтоб вывернуть карманы;
Но пьяненький клиент, что тот баран,
Хоть кол теши, припрется в ресторан.
Сначала угощал Степан Ивана,
Затем Иван попотчевал Степана.
Бифштексы, колбаса, пять звездочек коньяк
И на заказ – любимый краковяк.
На славу погуляли в ресторане,
Ан кинулись платить – дыра в кармане.
Наличных явно не хватало:
Подорожало все – бифштекс и сало.
Иван с трудом официанта упросил
Взять под залог заморские часы.
У кума Степы враз прошел угар,
Когда отдал фамильный портсигар
.
Когда копейка на весу,
Не торопись брать колбасу!
Премия грача
Грач просидел в грозу в кустах,
А грудь, как у Героя, в орденах.
Он по примеру жирных индюков
Ходил в парадной форме моряков,
Затем звезд на погоны нацеплял.
Чем Грач не вице-адмирал?
Дружил он с птицами высокого полета
И удостоен был всеобщего почета.
Средь певчих Грач прижился понемногу,
Средь глухарей слыл композитором от бога.
Хоть в нотах был и дока, и мастак,
Грач новой музыки создать не мог никак.
Заслуженным он стал сто лет тому,
Но захотелось и народным стать ему.
Грач на дворе монетном все ж медаль отлил
И премией Грача медаль он окрестил.
Медалью награждал лишь самых певчих он,
Конвертом же лишь Гриф был одарен.
После концерта Грач накрыл поляну,
Чем потчевал гостей, перечислять не стану.
Не удивит читателей мое признанье:
И мне вручил Грач премию… без содер
Чернопёрое жюри
На конкурсе Дрозд первым выступал
И пением своим очаровал весь зал.
Затем вступила русская жалейка,
И на эстраду вышла Канарейка.
Под «Браво!» дружных голосов
Певица расцвела среди цветов.
Соловушка в ударе певчем был,
Излил он в трелях юный пыл.
Концерт резвился до зари,
Затем Ворона огласила мнение жюри:
«Отрадно! Дрозд – солист, а не хорист,
Но констатируем мы смело:
Его мелодия уж устарела.
Гармония слаба. В надрыве много крику.
Он воспевает Красную Гвоздику!?
Хоть Дрозд и черного пера,
Но голосом поет чужим.
Ему давно понять пора:
Не модно нынче быть седым».
«Несовременно Канарейки пенье! –
Прокаркала Ворона всем на удивленье. –
Голубка в песне белая от Бога,
А в жизни? Черная от смога!»
Но больше всех досталось Соловью
За то, что прославлял он братскую семью.
За музыку и пенье от бедра,
За восхваленье наготы Востока
Приз Черного Орла и Черного Пера
Снискали Трясогузка и Сорока
«Незаслуженный» Соловей
На старой ветке засиделся Соловей.
Он даже не заслуженный по роще:
Бал на базаре птичьем правит Воробей,
В народные пробились Грач и теща.
Хоть в крае нет весны без Соловья,
Нет утренней зари без звонкой трели,
Повсюду в «звездах» ходят кумовья,
Везде эстрадные бездарности при деле.
Соловушка решил извлечь урок,
Стал на заслуженного собирать бумажки –
За подписью сверчков, жуков, сорок,
И даже от возвышенной букашки.
Нет сил и времени для песен у певца:
Бумажной волоките нет конца.
Ворон Черный – заслуженный,
Ворона – заслуженная,
Дочь Галка – заслуженная,
Даже Галчонок, и тот – заслуженный.
Лишь самый заслуженный
Из «незаслуженных»
В парадном подъездеХрипит простуженный.
Ёж и змея
В тени, там, где стоит садовая скамья,
В капкан Ежу попалася Змея.
Ползла я от Ужа, родного братца, –
Змея тут начала юлить и извиваться. –
За что же ты, безжалостный сосед,
Меня решил отправить на тот свет?
– Ах! Прошлое мое? В мешке не скроешь шила,
Но в новый век я мирно жить решила.
Клянусь! Презрев шипящее коварство,
Готова яд отдать я на лекарство.
Нет, подколодная! – ответил старый Еж. -
Нет мира там, где правду травит ложь!
Как бы Змея ни извивалась под Ужа,
Но ей не обвести колючего Ежа.
Чабан-шкуродер
Худо овцам, где волк в пастухах
пословица
Волк из охотников переметнулся в чабаны,
И сразу таять начали отары.
Куда ни кинь – следы улик видны;
И вор попался за занятьем старым.
Хоть гору шкур и актов на падеж
Представил он, заверив акты кровью,
Всевластный Лев нутром учуял ложь, -
И Волк уволен был с работы «по здоровью».
К чему мораль? В ней проку мало.
Пора признать нам наконец:
Волков повсюду нынче стало
Гораздо больше, чем овец.
Егозливая Овца
Бойся не тесноты, а пустоты
Овце быть под надзором надоело,
Хотелось полной грудью подышать.
Она своей подружке между делом
Призналась, что желает убежать.
– Ты, что плетешь? В своем уме ли?
Тебя ведь волки сразу задерут!
– И пусть! Мне так собаки надоели.
Смерть, где угодно, только, чур, не тут!
Овечка поздно вечером глухим
Тайком ушла, зеленая от злости.
А утром под горою пастухи
Нашли ее обглоданные кости…
– О! Ближние! Не ссорьтесь без конца,
Друг в друга кулаками тыча.
Смекайте: безотарная Овца
Для волков легкая добыча.
Воробей и попугай
Моя хата с краю – ничего не знаю
пословица
Кот Мурзик не спускал беспутных глаз
С молоденькой вальяжной Воробьихи.
Был нетерпимо так велик соблазн,
Что он схватил ее в гостях Ежихи.
Держите Мурзика! Ах, он, злодей! -
Еж старый захрипел от злости.
Держите! – зачирикал Воробей.
Держите! – подхватили гости.
Сосед! Слетай к Орлу скорей! -
У ног молодожена – Попугая
Чирикал, побивался Воробей.
Но тот: – Моя, брат, хата с краю!
Через неделю Мурзик уволок
Жену заносчивого Попугая.
Тот: – Караул ! Воробушка, дружок,
Слетай к Орлу, тебя я умоляю!
Мужчиной будь, Попуга! Не робей! -
Ему спокойно прочирикал Воробей. -
Твой жене не миновать гарема,
Но это уж, прости, твоя проблема
