Адриан Моул: Дикие годы - Таунсенд Сьюзан Сью

Кот, похоже, исхудал, но был рад меня видеть. Дал ему целую банку кошачьей еды. Пандоры дома не было, поэтому я хорошенько осмотрел всю квартиру. Ее ящик комода с нижним бельем переполнен омерзительными вспомогательными секс-устройствами. Синяя Борода явно не на высоте.

Сегодня утром имел интересную беседу о русских выборах с девушкой из местного газетного киоска. Вручая мне номер «Санди Таймз», она заметила (в шутку, я предполагаю):

— Очень тяжелая. Хотите, помогу вам до дому донести?

— Нет, — игриво ответил я. — Мне кажется, тут я и сам справлюсь. — Тем не менее, принимая газету, сделал вид, что прогибаюсь под ее тяжестью. Как мы смеялись!

А она довольно привлекательна — таким довольно непритязательным довольно-таки образом.

6.00 вечера. Перечитав написанное выше, понимаю, что был несправедлив к девушке из газетного киоска. Полосатый нейлоновый комбинезон — не самая выгодная одежда. И ног ее я не видел — они постоянно оставались за прилавком.

Только что прочел книжную страницу «Санди Таймс» и пришел в ужас, изумление и отвращение от того, что «Дневник мурла» сегодня оказался в списке бестселлеров в твердой обложке под номером десять!

По дороге на работу заглянул в газетный киоск купить пачку леденцов «Поло». Девушка пошутила, что я плачу не за свежесть дыхания, а за свежий воздух — т.е. за полость в центре! Мне это раньше в голову не приходило, поэтому я вернул ей «Поло» и сказал:

— Ладно, дайте мне тогда мятных «Требор». — И снова мы громогласно захохотали. У нее определенно хорошее чувство юмора. Ноги по-прежнему за прилавком. Браун по-прежнему отлынивает от работы. Гоффе по-прежнему бесчинствует в конторе. Леонора будет довольна, когда услышит о девушке из газетного киоска.

Письмо от Пандоры — первое пришедшее мне на виллы Ситвелл:

Воскресенье, 17 марта

Адриан,

Я уже много раз просила тебя вернуть ключ от парадного входа. Ты до сих пор этого не сделал. Боюсь, мне придется выдвинуть тебе ультиматум. Либо ключ оказывается в моем распоряжении к 19 часам вторника, либо я вызываю слесаря, меняю замок и присылаю счет тебе. Выбор за тобой. Я больше не собираюсь терпеть, когда ты:

а) вмешиваешься в режим кормления кота;

б) суешь нос в мой ящик с бельем;

в) угощаешься продуктами из холодильника, когда меня нет дома.

Как я уже говорила, я буду и дальше пересылать твою почту (какой бы она ни была) и передавать тебе все сообщения, которые сочту срочными.

В 18.59 я просовывал конверт, содержавший ключ, десятипенсовую монету и немногословную записку, под дверь пандориной квартиры. Записка гласила:

Пандора,

а) по моему мнению, кот слишком похудел и, судя по виду, недостаточно энергичен;

б) я отчетливо припоминаю, как ты говорила, что «подвязки и т.д. — символы порабощения женщины похотью мужчины». То же относится к вибраторам;

в) банка крабовой пасты в холодильнике — моя. Я приобрел ее 20 февраля с.г. В доказательство у меня имеется чек. Признаю, что отрезал ломтик хлеба. К сему прилагаю, как ты не можешь не заметить, десятипенсовую монету в качестве компенсации за кусок зернобобового.

Как же мне вытащить ей ноги из-под прилавка?

Ее зовут Бьянка. Странное имя для человека, работающего в газетном киоске. Таких обычно зовут Джойс. Видел, как она таскала коробки чипсов из грузовика в киоск. Ноги нормальные, только лодыжки немного костлявы, поэтому по шкале от одного до десяти — только пятерочка.

9.00 вечера. Леонора сегодня была в странном настроении. Ее раздосадовало, что я опоздал на пятнадцать минут. Я указал на то, что ей все равно будет заплачено за полный час.

Она ответила:

— Дело не в этом, Адриан. Наши с вами сеансы тщательно структурированы. Я настаиваю, чтобы в дальнейшем вы были пунктуальнее.

Я ответил:

— Моя хроническая непунктуальность — одна из многих моих проблем. Не следует ли вам ею заняться?

Леонора скрестила стройные ноги под черной шелковой юбкой, и у меня перед глазами сверкнуло чем-то белым. С этого мгновения я оказался беспомощен и мог только кивать или трясти головой, отвечая на ее вопросы. Речь бежала меня. Я чувствовал, что стоит мне открыть рот, как из него вырвутся лишь грубые и несуразные проявления похоти, которые отпугнут ее и сигнализируют об окончании нашего времени вместе.

За десять минут до конца сеанса она заметила:

— В данный момент вы проявляете типичное регрессивное поведение — воспользуемся этим?

Я кивнул, и она побудила меня рассказать о самых ранних моих воспоминаниях. Я вспомнил, как меня укусила собака, и бабушка мазала мне ранку йодом. Также помню, как мой (ныне покойный) дедушка пинал собаку по всей кухне.

Потом наступило время выкатывать тридцатку, и я ушел.

Миссис Хедж спросила меня, стоит ли ей выходить замуж за Джерри, продавать дом и перезжать в Кардифф. Я ей не советовал. Я только-только обустроился, понял, как работает гриль и т.д. Я не в силах искать себе новое жилье. И в любом случае — чего она меня спрашивает? Я с этим уродом лишь несколько раз парой слов перекинулся.

Сиденье стульчака оказалось поднятым, поэтому, я полагаю, Джерри — in situ[25] . Дошел до киоска, купил у Бьянки газету и, разумеется, на обратном пути обнаружил, что Джерри и миссис Хедж едят на кухне яичницу с беконом. Миссис Хедж при моем появлении не обрадовалась. Я швырнул в миску несколько «Рисовых Хрустиков» и понес к себе в комнату. Но к тому времени, как я поднялся по лестнице, они уже перестали щелкать, потрескивать и взрываться, что значительно меня разозлило. Не выношу размокшие хлопья.

Джерри теперь — постоянная деталь интерьера. Я чувствую себя кукушкой в гнезде. Крыжовником на грядке клубники. Пираньей в аквариуме с золотыми рыбками. Разговор смолкает, стоит мне войти в кухню или гостиную, где сидят они. Хотел сегодня вечером посмотреть по телевидению церемонию вручения Оскара, но Джерри выхватил у меня из рук пульт и положил себе на колени, тем самым лишив меня удовольствия видеть , как одаренный и скромный Джереми Айронз завоевывает для Британии Оскара. Пришлось слушать эту чудную новость по Радио-4 и самому представлять себе восторг мистера Айронза. Тот, кто сказал, что «картины лучше смотрятся по радио», был совершенно не прав.

Попросил Бьянку известить меня заранее, если в киоск придет приемлемо звучащая открытка с предложением жилья. Она согласилась. Мне кажется, она считает меня представительным. Спешка изменила значение вышеприведенной фразы: открытки не могут сами входить в газетные киоски и приемлемо звучать. Леонора отменила наш сегодняшний вечерний сеанс. "Непредвиденный случай, " — объяснила она.

А я разве — предвиденный случай? Мой рассудок висит на паутинке. Леонора — единственный барьер между мной и общей палатой в психиатрической клинике. Как она сможет жить с собой в мире, если меня упекут в дурдом с пеной у рта, бьющимся в смирительной рубашке?

Мистер Дэвид Айк, знаменитый лестерский персонаж, признался, что он — «канал для духа Христа». Он выступил по телевидению и сообщил вылупившей глаза прессе, что его жена и дочь — «инкарнации архангела Михаила». Обвинил планету Сириус в том, что насылает на наш мир землетрясения и мор. Джерри и миссис Хедж смеялись над ним и называли придурком, но я в этом не уверен. Мы, лестерцы, известны своей уравновешенностью. Возможно, мистеру Айку известно нечто такое, чего нам, простым смертным, знать не дано.