Оливия Джадсон - Каждой твари — по паре: Секс ради выживания

Джадсон Оливия

Каждой твари — по паре: Секс ради выживания

АГОНИЯ И ЭКСТАЗ. ПРЕДИСЛОВИЕ ДОКТОРА ТАТЬЯНЫ

Обычно мне задают много вопросов, связанных с моей работой. Многие из них способны поразить даже изощренное воображение. Однако самый частый вопрос не так уж необычен: почему я стала экспертом по сексу? Ответ прост: я решила посвятить свою жизнь изучению секса, поняв, что в мире нет ничего более интересного, более важного — и более трудного.

Если бы не секс, множества прекрасных красок природы просто не существовало бы. Растения не цвели бы, птицы не пели, олени не отращивали бы раскидистые рога, сердца не бились бы так быстро. Однако если бы вы спросили представителей разных видов, что такое секс, они ответили бы вам по-разному. Люди и многие другие существа сказали бы, что это совокупление. Лягушки и большинство рыб ответили бы, что это метание икры и спермы в едином содрогании самца и самки. Скорпионы, многоножки, саламандры рассказали бы, что секс — это порция спермы, оставленная на земле, на которую потом сядет самка и захватит ее в свои репродуктивные пути. Морской еж полагает, что секс — это выбрасывание в море яиц и спермы в надежде, что они как-нибудь найдут друг друга в волнах. А для цветущих растений заняться сексом означает доверить свою пыльцу ветру и насекомым, которые отнесут ее к цветущей даме того же вида.

От желающих преуспеть каждый из этих методов требует самых разнообразных черт. Цветок, желающий обрести лавры волокиты Лотарио и опылить своей пыльцой как можно больше «барышень» своего вида, должен быть привлекательным отнюдь не для этих последних, а для пчел. Другим существам приходится одеваться в безвкусные кричащие наряды, будь то поражающие воображение перья или фривольные плавники, часами петь или танцевать, демонстрировать невероятную ловкость, раз за разом строить и перестраивать гнезда и норы. Иными словами, им приходится тратить массу энергии, чтобы прокричать: «Выбери меня, меня, меня-а-а-а!» И для чего же все это?

На самом деле все эти уловки — лишь средство для достижения главной цели, финальный половой акт, к которому стремится каждое существо, — это смешение генов и создание нового существа, обладающего собственным генетическим кодом. Бедолаге, сидящему в баре знакомств, смешение генов, возможно, не кажется целью, стоящей приложения усилий. Однако по большому счету именно это главное. Чтобы понять, почему это так, давайте сделаем шаг назад и посмотрим, как действует эволюция.

Большинству из нас, зажатых в тисках повседневной суеты, трудно понять, в чем заключается цель жизни. Но с точки зрения эволюции цели жизни ясны и понятны: выживание и размножение. Если вы не достигнете ни одной из них, вы унесете свои гены с собой в могилу. Если преуспеете и в том и в другом — передадите их своим детям. При этом — жизнь есть жизнь — одни существа оказываются успешнее других в достижении этих целей. Если бы все вокруг обладали одинаковым набором генов, успех в деле выживания и воспроизводства зависел бы не от генетического кода, а от удачи. Но все же гены у нас у всех разные. И поэтому, если определенный ген обеспечивает индивидууму преимущества по части выживания и размножения, он будет передан потомству.

Этот несложный процесс, открытый Чарльзом Дарвином и Альфредом Расселом Уоллесом в XIX столетии, лежит в основе механизмов эволюции. Он называется естественным отбором. Иногда он происходит быстро и его несложно заметить. Предположим, в природе появляется новый яд — к примеру, антибиотик или инсектицид. Предположим также, что выживание при встрече с этим ядом зависит от определенного гена. Те, у кого его нет, умрут, их гены будут выброшены из популяции. В самом крайнем случае «гена выживания» не окажется ни у кого, и тогда все умрут и целая популяция исчезнет. Однако, скорее всего, некоторые ее члены окажутся удачливыми носителями гена, сопротивляющегося яду. Поскольку лишь они сумеют выжить и произвести потомство, в следующих поколениях генетический код всей популяции изменится и каждый приобретет устойчивость к соответствующей отраве.

Таким образом, генетические изменения оказываются критично важными: без них нет эволюции. Но откуда они берутся? Из двух основных источников: мутаций — и секса. Мутации, или случайные изменения генетической информации, — наиболее примитивный путь. Мутации происходят из-за сбоев в клеточном механизме генетического копирования. Поскольку копирование никогда не бывает идеальным, ошибки неизбежны — и это здорово. Тогда как секс производит новую комбинацию уже существующих генов, мутации создают совершенно новые гены — сырой материал для эволюции. Без мутаций эволюция неизбежно остановится.

Однако самих по себе мутаций недостаточно. Время от времени различные виды существ пытаются отказаться от секса и размножаться иными способами. В этих случаях генетические различия между родителями и детьми зависят лишь от мутаций. Поначалу организмы, отказавшиеся от секса, чувствуют себя отлично. Но их процветание быстротечно. По каким-то таинственным причинам отказ от секса всегда ведет к быстрому исчезновению вида. Так что без секса вы обречены.

При этом нельзя сказать, что секс упрощает жизнь. Неважно, сколь совершенно вы владеете искусством выживания, — вы можете идеально скрываться от хищников, обладать лучшим нюхом, позволяющим находить пищу, или иметь иммунитет от всех болезней — все это не имеет смысла, если вы не сможете найти, поразить и соблазнить партнера. Что еще хуже, успехи в соблазнении часто мешают выживанию. Если вы — птица, огромный хвост может сделать вас привлекательным самцом для целой стаи самок, но он же может обречь вас на роль обеда для кошки. Есть и еще одна плохая новость: битва за партнера иногда бывает чертовски жестокой.

Вот вывод, который следует из всего вышесказанного: необходимость найти и соблазнить партнера — одна из мощнейших движущих сил эволюции. Возможно, больше ничто не способно создать столь восхитительное разнообразие приемов и стратегий, столь удивительную совокупность форм и способов поведения. По сравнению с ними приемы, позволяющие избежать встречи с хищниками, кажутся предсказуемыми и ограниченными. Обычно они включают следование одному или нескольким из нижеперечисленных правил: передвигаться группами, перемещаться быстро, сливаться с окружающей обстановкой, принимать устрашающий вид, обзавестись раковиной или острыми шипами, быть отвратительными на вкус. Что же касается трюков, позволяющих соблазнить партнера, — здесь разнообразие безгранично. Вот почему люди задают об этом так много вопросов.

Вот почему я посвятила свою жизнь тому, чтобы отвечать на эти вопросы. На страницах этой книги я отобрала примеры писем, которые получила за последние годы. Я постаралась остановиться на тех из них, которые отражают чаяния каждого, — касающиеся промискуитета, неверности. Гомосексуальности. Я сгруппировала вопросы по определенным темам по главам, каждая из которых содержит краткий экскурс в тему, выводы и мои собственные советы.

Главы, в свою очередь, разделены на три тематические части. В первой части «И спустим шлюх войны»[1] я объясняю, почему ожидания мужчин и женщин, касающиеся взаимоотношений полов и жизни в целом, столь различны, и рассказываю о последствиях этих различий. Во второй части — «Эволюция порока» — я касаюсь ситуаций, в которых противоречия обостряются, временами приводя к катастрофическим результатам, включая сексуальное насилие и каннибализм. В финале этой части говорится о наиболее редком и далеком от нормы эволюционном феномене: моногамии.

В последней части мы заходим еще дальше: она называется «Нужны ли мужчины?». В ней я затрагиваю разнообразные вопросы, касающиеся эволюции полов и секса. Пытаясь разобраться, почему секс столь важен для долгосрочного успеха эволюции, в последней главе этой части я рассказываю о единственном организме, который ухитряется миллионы и миллионы лет успешно обходиться без него.

Какими методами я пользуюсь? Чтобы ответить на вопросы моих читателей, я анализирую научные материалы, читаю сотни книг и статей. Я брала интервью у специалистов по самым разным вопросам — от карликовых самцов до гигантских сперматозоидов. Когда наука не знает ответа — а это случается довольно часто, — я даю собственный ответ, основанный на полученных знаниях и моем понимании естественного отбора. Иногда в результате изысканий я приходила к выводам, отличным от традиционных представлений, так что, надеюсь, эта книга внесет свой скромный вклад в продолжающиеся споры. Руководствуясь духом открытости научного знания, в конце книги я привожу список всех использованных мною источников.

По своему опыту я знаю, что большинство существ предпочитают, чтобы их называли их обычными именами, а не латинскими научными терминами — в конце концов, и люди редко величают себя Homo sapiens. Поэтому я использую латинские названия лишь там, где это необходимо для ясности, а также для тех организмов, которые слишком малоизвестны (или чересчур тщеславны), чтобы обзавестись общеупотребительными названиями. По существующей научной традиции я использую метрическую систему мер. И, наконец, я хочу поблагодарить моих корреспондентов, позволивших вынести на публику их самые интимные проблемы. Без них эта книга не была бы написана.