Габор Рассов - Друзья из шкафа

ЖАК: Конечно, такие вещи не забываются, есть даже фотография.

ЖАК: Ты думаешь, что нужно было купить еще? Было бы лучше?

ОДИЛЬ: Еще диван — кровать?

ЖАК: Нет, еще друзей!

ОДИЛЬ: Дополнительно? К этим?

ЖАК: Ну конечно. Четверо друзей лучше чем двое!

ОДИЛЬ: Да, так было бы лучше. У меня есть каталог. Если хочешь, можно глянуть.

ЖАК: У тебя есть каталог?

ОДИЛЬ: Ну да, за прошлый год, только что вышел. Есть даже служба почтовой доставки. Получаешь друзей анонимной доставкой через неделю после заказа.

ЖАК: Мммм, с виду практично, но, по — моему, опасно. Друзей не выбираю по каталогу, это как собака, надо животное осмотреть, погладить, почувствовать… И потом, это бесчеловечно.

ОДИЛЬ: Это правда, но это не мешает нам полистать каталог, может, появятся идеи.

ЖАК: Ты права, давай посмотрим в постели.

Жак и Одиль уходят в свою спальню.

В шкафу Ги и Жюльетта приходят в себя.

ЖЮЛЬЕТТА: Знаешь, я очень испугалась.

ГИ: Ты правда думала…

ЖЮЛЬЕТТА: Что они нас вернут? Конечно. Ты соображал, как ты с ним разговаривал?

ГИ: Я с ним разговаривал искренне, это именно то, что он хотел.

ЖЮЛЬЕТТА: Ты думаешь, они правда могут нас сдать… В утиль?

ГИ: Предпочитаешь горькую правду или сладкую ложь?

ЖЮЛЬЕТТА: Я бы предпочла сладкую правду, но у меня впечатление, что в меню нет нет этого блюда.

ГИ: Нет.

ЖЮЛЬЕТТА: Тогда горькую правду.

ГИ: Да, прием утильсырья существует. Если они нас вернут, то нас выставят на продажу в отдел подержанных товаров, может быть, в последний раз — по бросовой цене. А потом…

ЖЮЛЬЕТТА: Потом утиль.

ГИ: Сток и секонд — хенд стоят дороже.

ЖЮЛЬЕТТА: Но мы же в конце концов человеческие существа!

ГИ: Только без сантиментов, прошу тебя, это ничем не поможет. Наше выживание не зависит от нашей способности оставаться друзьями этих двух имбецилов.

ЖЮЛЬЕТТА: Но они в результате нас бросят, это неизбежно!

ГИ: Думаешь?

ЖЮЛЬЕТТА: Это очевидно! Будь ты хоть подхалимом, однажды мы им осточертеем!

ГИ: Нам остается бунт.

ЖЮЛЬЕТТА: То есть?

ГИ: Мы снова обретем нашу свободу. Разорвем наши цепи! Сломаем оковы!

ЖЮЛЬЕТТА: Невозможно.

ГИ: Почему?

ЖЮЛЬЕТТА: Договор! Поскольку нас продали, мы больше не принадлежим себе. И как в таком случае мы сможем принять какое-либо решение относительно нашего будущего?

ГИ: Очень концептуально, я потерял мысль.

ЖЮЛЬЕТТА: Короче, полиция нас будет преследовать, они нас схватят, с нами будут обращаться как с неутилизируемыми отходами! Зеленый мусорный бак. Это совершенно ясно.

ГИ: Можно спрятаться у твоей матери!

ЖЮЛЬЕТТА: Я осталась сиротой в три года.

ГИ: Черт, правда!

ЖЮЛЬЕТТА: Жаль.

ГИ: Заграницу тогда!

ЖЮЛЬЕТТА: Почему бы и нет, но можешь ты уточнит? Бельгия, Гватемала, Новая Зеландия?

ГИ: Уф…

ЖЮЛЬЕТТА: И как мы пересечем границы, на что будем жить?

ГИ: Значит, ничего не поделаешь…

ЖЮЛЬЕТТА: Ничего не остается, только продержаться как можно дольше. Я вымоталась…

ГИ: Я тоже. Ложись, моя милая, я постою…

ЖЮЛЬЕТТА: Если бы только можно было спать вдвоем…

ГИ: Держись!

ЖЮЛЬЕТТА: Я держусь. Я тебя люблю, счастье мое.

ГИ: Я тебя тоже.

Они обнимаются, потом Жюльетта ложится. Ги остается стоять. Затемнение.

Третий вечер

Жак открывает двери шкафа.

ЖАК: Друзья мои, друзья мои, мне скучно!

ОДИЛЬ: Мне тоже страшно скучно!

ЖАК: Развлеките нас, пожалуйста!

ОДИЛЬ: О да, развлеките нас, вы такие развлекательные!

Ги выбирается из шкафа, за ним Жюльетта.

ГИ: Конечно, конечно, что вы предпочитаете? Беседу, шутки, новый диспут?

ЖАК: Нет, не надо того же самого! Придумайте, старина, что-нибудь новенькое, а то вы начнете нам надоедать!

ГИ: Может, сеанс магии? Нравятся вам фокусы?

ОДИЛЬ: Да, лично я…

ЖАК: Ну конечно, мы любим магию, все любят магию! Это не проблема, но мы же не факиров покупали, а друзей!

ЖЮЛЬЕТТА: А не затопить ли нам камин? Может, это доставит вам удовольствие? Это так приятно в этот время года — вести беседы у камелька!

ЖАК: (недоверчиво) Вы что, издеваетесь надо мной, что ли? Вы прекрасно видите, что у нас нет камина!

ЖЮЛЬЕТТА: Ги сейчас сделает его, у него золотые руки, он умеет что угодно: сантехника, электропроводка, отстойник, что угодно. Шалаш для детей, атомное убежище…

ЖАК: Хорошо, хорошо, что надо чтобы начать делать камин? Остальное мы поищем потом. И гамак. Ты сможешь сделать гамак?

ГИ: Конечно, никаких проблем. Гамак — это моя фишка.

ЖАК: Приятно узнать. Ты не начнешь?

ГИ: Что?

ЖАК: Не начнешь строить камин? Ты же сам это предложил!

ГИ: Да, точно! Я начинаю, начинаю, вперед, за работу!

ОДИЛЬ: И чтобы было чисто! Домработница в выходные не приходит!

ЖЮЛЬЕТТА: Не волнуйся, Одиль, Ги очень чистоплотный. Заводчик им гордился.

ОДИЛЬ: Так он из питомника?

ЖЮЛЬЕТТА: Да, из прекрасного питомника друзей в Перигоре. Он выращивался на свежем воздухе, он выведен от прекрасных друзей — производителей, от самых лучших! Хотите посмотреть рекламный ролик?

Ги начинает сооружать камин. Жюльета запускает рекламу. Слайды с картинками выращивания друзей проецируются на стену гостиной.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: Друзья, выращенные в антигуманных промышленных условиях, часто болеют и малоэффективны в интеллектуальном плане, тогда как друзья, выращенные у нас, наслаждаются свежим воздухом Перигора с раннего детства.

На фоне райского пейзажа, гор с заснеженными вершинами, на зеленых лугах пасется стадо молодых друзей под присмотром пастуха с овчаркой. Молодняк резвится. Собака лает на друзей, если одна из особей из них отбивается от стада. Затем виден двор фермы, поилка со свежей водой.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: Наши друзья, вскормленные исключительно биологически чистыми натуральными продуктами, ценятся за свежий цвет лица, крепкое телосложение и веселый нрав.

Крестьянка подходит к стаду, бросает куски мяса, овощи, разрезанные фрукты. Крестьянка ласкает то одного, то другого.

КРЕСТЬЯНКА: (в камеру, поглаживая молодую особь) Нужно не только питание, но и ласка. Прежде всего ласка.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: Наши друзья работоспособны, они рано ложатся спать и рано встают. Они хорошо питались в молодости, поэтому в зрелом возрасте могут довольствоваться очень умеренным рационом.

Конец рекламного ролика.

ОДИЛЬ: Очень, очень хорошо. Жюльетта, может быть, пока твой муж делает камин, ты с нами побеседуешь? Это нам поможет дождаться скоротать время.

ЖЮЛЬЕТТА: С удовольствием. Ты великолепна, Одиль! И ты, Жак, ты ослепительно выглядишь! Кажется, что у тебя на работе все замечательно! А ваши дети такие лапочки! По их глазам видно, как они умны и нежны! А твоя мама, Одиль, в такой прекрасной форме для своих девяносто двух лет, она просто великолепна!

ОДИЛЬ: (Жаку, тихо) Ты был прав, она способна говорить только о себе, это так надоедает! (Жюльетте) Скажи, Жюльетта, ты способна говорить о чем-нибудь, кроме как о себе? Или у тебя язык отсохнет? Я, я, опять и снова я! Клянусь тебе, это очень утомительно! Это же не так трудно интересоваться другими, не только собой! Ну я не знаю, спроси меня, что ли, прочла ли я книгу «…» или новый роман «…», или повесть «…».

ЖАК: Точечки, моя дорогая! Точно так же, как и раньше, их надо заполнить!

ОДИЛЬ: Ах, в самом деле! Я забываю все время, это так нервирует! (в дурном настроении) Итак, спроси меня, читала ли я последний роман Лафонтена, или Агаты Кристи, или этого, как его…

ЖАК: Жоржа Сименона.

ОДИЛЬ: Нет, погоди, я хочу вспомнить сама, я же выучила весь список. Ух, тьфу ты, как его звали-то? А, вот, как соседского мальчишку — Гюго!