Санкт-Петербургский бал-маскарад. Драматическая поэма (СИ) - Киле Петр Александрович

         ГОЛОС ПОЭТА Художник и ученый; он влюблен, И каждый гениально одарен. Она влюбилась в итальянца. Что нужно ей для счастья? Свобода для труда; ему жена. Такая участь русской не нужна. Гондола. Ночь. Сестра и брат несчастны. Безмолвно. К красоте вокруг причастны, Глядят глаза в глаза, как в ночь, И как судьбу им превозмочь? В его очах любовь светилась мукой, Все разгораясь вечною разлукой. С ее очей вдруг спала пелена: Всегда была в кузена влюблена! Какая новость! «Чертики» во взгляде И восхитительна в любом наряде, Что итальянец и приметил в ней, Любовь, свободу, как в весне. Никак не объяснялись, так все ясно. Развод оформить, зря тянул напрасно. Тянулось долго, до войны, И с революцией, как в дни весны. О, жизнь, когда сбываются мечты

       Виды Парижа. Среди прохожих фигурка Скрябина.

      ХОР ЮНОШЕЙ Бездомный, без семьи, Беспечный от любви С возлюбленной ревнивой Порой для творчества счастливой Творит прелюдий целый рой, Гармоний новый лад и строй, «Поэмою экстаза» и этюдов - Хоров вселенских чудо! И раб восстал, свободен и могуч, Как Человек и солнца жгучий луч, И выше нет кумира, Он символ обновленья мира - Не для богов, а для людей, Восставший Прометей! И звезды водят хороводы, Лучась, приветствуя народы С очами, полными огня, Любви всесветная возня Возносится до края В сиянии чудесном Рая. Элизиум? Страна ли света? Видна отсюда вся планета Во времени, как дивный сон, У озера знакомый павильон Из Северной Пальмиры - Росси, И солнцем брызжут росы... Там за роялем юный музыкант, Все юны, каждый оркестрант, - То репетиция оркестра... Лужайка, что палестра С амфитеатром, - нет свободных мест, Под вечер начинается концерт, С каскадом звуков и с игрою света, Как будто в поднебесье вся планета, Взывая к мириадам звезд, поет, Вся устремленная в полет. Концерт вселенский Скрябина бушует, Как небеса в грозу, не скажешь всуе, Безмолвие миров пронзает Хор, - В призывах слышишь приговор Стремленьям высшим, как и жизни Здесь на Земле, на крохотной отчизне. Но свет умчит высокие мечты - Творить, как исстари, мир красоты В оазисах Вселенной Гармонией нетленной, И наша жизнь взойдет, Как новою весною, среди звезд!

Виды Павловского парка. Розовый павильон. В окна в его интерьере публика замечает пару, то одетых артистически изысканно и старше, идущих по улицам Парижа или Лондона, то в балетных костюмах, еще совсем юных, на сцене или репетиционном зале. Из публики мало кто их узнает, но все заинтересованно поглядывают, как в волшебный ящик в старину. Это Владимир Васильев и Екатерина Максимова, как становится ясно, из их реплик, когда у них брали интервью, а они продолжали обсуждение между собою, как всегда, обо всем на свете. Чаще и слов не надо было, все выражалось в жестах, движениях, переходящих в танец, пусть в образах балета и музыки.

            МАКСИМОВА Сошлись впервые мы за школьной партой В балетной школе при Большом театре.              ВАСИЛЬЕВ О, кто вознес меня так высоко Мальчишку из семьи рабочих? Ты же Росла в семье интеллигентной, ясно, Призванье выбрала, как Павлова.             МАКСИМОВА Ну да, пожарником мечтала стать, Кондуктором трамвая, но театр, Балет на сцене вдохновил меня, И я уж знала, в чем мое призванье!              ВАСИЛЬЕВ Я рос подвижен, легок, как сатир, Забрел в кружок при Доме пионеров. Из высших сфер заметили задиру И в классе усадили с юной нимфой, Отчаянно красивой и веселой, Как в наказанье мне и воспитанье.            МАКСИМОВА Хорошо тебе с копытцами! А я танцую до сих пор до крови.             ВАСИЛЬЕВ Копытца отвалились, Феб помог, Вочеловечился сатир, влюбленный В Джульетту…            МАКСИМОВА                            Но Ромео ты не стал В том возрасте, для юности заветном.              ВАСИЛЬЕВ Мне было девять, а тебе же десять, Когда мы встретились в балетной школе. Ты взрослой уж казалась, столь красивой, И я подсел к тебе, как за защитой, А ты поворотилась в сторону.            МАКСИМОВА Сконфузилась, наверное, слегка, Хотя я не из робкого десятка.             ВАСИЛЬЕВ То возраст Данте – Беатриче был, Когда впервые я тебя увидел! Влюбился позже, но тогда заметил Сияние вокруг тебя в окрест От взора, полных света и любви. С тех пор ты как путеводительница, Как красота девичья и товарищ…