Александр Галин - Аномалия
Шафоростов. Господа! Не пугайте меня! При чем здесь Колумбия? Если нами управляет сброд, при чем здесь французы! Таня! Даже в шутку, я вам не позволю трогать Париж!
Таня. Отойди!
Шафоростов. Не надо! Не смей! Не смей!
Таня. Отойди!
Шафоростов. Даже в шутку — не смей!
Нина. Не надо! Таня! Ты не должна жить ненавистью. Это аномалия! Аномалия! Прости им все. Ты не их — ты себя убьешь!
Таня (плачет). Я им этого не прощу. Все равно я напомню им!
Нина. Танечка, я умоляю тебя!
Шафоростов. Господа! Милые мои! Нельзя никого убивать!
Зуев. Товарищ полковник, кого слушать?
Коровин. Решай согласно обстановки!
Таня. Зуев, ты кого слушаешь здесь?
Зуев. Вас!
Шафоростов. Я ухожу! Я не могу этого видеть!
Нина. Вася! Не уходи! Вася! Ну это же шутка! Игра! Танечка! Я тебя очень хорошо понимаю… Успокой его! Ну что мы сюда пришли, рыдать в катакомбах?!
Зуев. Он что, взаправду так переживает?
Таня. Кто-то из великих сказал: над вымыслом слезами обольюсь? Артист! Хватит ныть! Мы тоже чего-то стоим!
Коровин. Ну, Зуев, — сыграй Верховного. Покажи девушкам… Нажимай!
Зуев подходит, бьет по кнопке и вдруг попадает как бы в сноп огня. Пульт весь начинает серебриться, оказавшись под коротким замыканием. Крик Зуева, жалкий, человеческий, тонет в реве возникающей сирены. Актрисы тоже кричат. Коровин бросается к пульту. Зуев мечется по помещению, находит дверь, крича о помощи, выскакивает наружу. Остальные спешат за ним.
Зуев (кричит). Товарищ полковник, а система не обесточена, что ли? Не пойму, откуда на этом блоке питание? Вторая подстанция… не отключена… что ли?
Коровин. Идиоты… (Кричит.) Изделия остались в шахтах на этом узле?
Зуев (кричит). Не знаю, не должны…
Сирена стихла.
Коровин (тихо). Как не знаешь? А если стоят?
Зуев. Не должны… вроде…
Коровин. А если точнее! Что говорят приборы?
Зуев. Разве по этим приборам что-нибудь прочесть можно?
Коровин. А если без шуток! Капитан!
Зуев. Какие это приборы?! Все что было тут ценного, разворовали… Что будем делать, товарищ полковник?
Коровин. Отдыхать…
Зуев. А если изделие в пути?
Коровин. Тогда девушки могут не увидеть Парижа. Отдыхай!
Зуев. Слушаюсь, товарищ полковник…
Таня. Да… Что-то я устала, джентльмены. Пора прилечь. Как-то мне не приходилось до этого… отдыхать на пульте… Тут никакой мебели нет больше?
Зуев. Была. Все кресла растащили… разворовали, другим словом… (С болью оглядывает помещение.) Все продано… разворовано… Тридцать лет строили… Сколько угрохали здесь людей! Тут же целый город мертвых под землей! В каждом сантиметре кровь… Зачем?
Коровин. Капитан… продолжим экскурсию и без надрывов…
Зуев. Да какой я капитан! Я — сторож на кладбище…
Таня (разряжая обстановку). Так где же все-таки можно прилечь?
Зуев. Тут есть поблизости бытовка для комсостава…
Таня. Бытовка?
Зуев. Место для отдыха…
Таня. Звучит не слишком романтично… Ты не хочешь посмотреть, Нина?
Нина. Очень хочу… Я сейчас… иду, следом…
Таня. Ну пойдем, капитан, посмотрим…
Таня и Зуев выходят из бункера.
Нина. В ваших последних словах я почувствовала боль… Я чем-нибудь могу вам помочь?
Коровин. Примите… в подарок…
Нина (глядя на перстень). Еще один? Я не могу принимать такие подарки, мы едва знакомы…
Коровин. Примите в благодарность, что скрасили пустоту и одиночество…
Нина. Вы одиноки?
Коровин (склонился к уху Нины). Семнадцать лет провел… практически… под землей, в постоянной боевой готовности. Вы появились здесь, как будто… ангел с неба…
Нина. О Боже мой! Какие речи…
Коровин. Бывают женщины, с которыми хочется начать новую жизнь…
Нина. Вы так говорите, как будто я — именно та женщина. А вы, правда, одиноки?
Коровин. Бессмысленно одинок…
Нина. Мне тоже некому чай в постель подать, когда я заболеваю…
Коровин. Хотел бы я оказаться рядом, когда вы болеете…
Нина. Мужчины не любят, когда женщины болеют… Вы такой же, как все…
Коровин. Я, в отличие от остальных… предпочитаю, больных… исключительно…
Нина. Я хоть и пьяная, но вы слушайте, что говорите… На все идут, лишь бы уговорить…
Коровин. Вы нас тоже поймите. Вокруг… мертвые недра и голый бетон…
Нина. Да, бетона вам тут не пожалели…
Коровин. Скажу вам честно, всегда мечтал держать в руках… тонкую, хрупкую вазу…
Нина. Я думаю… нам пора…
Коровин. Жалко вас отпускать… Не хочется расставаться.
Нина. А вы разве с нами не поедете… к этому… Медведеву?
Коровин. К этому я не поеду… Да меня туда и не приглашают…
Нина. Ну давайте… мы за вас попросим…
Коровин. Не надо, все-таки я — офицер.
Нина. Вот мой адрес, напишите мне письмо…
Коровин. Спасибо…
Нина. А вы дайте мне свой…
Коровин. А вы куда едете… после нас?
Нина. Я ничего не знаю… Куда меня везут, туда я и еду…
Коровин. А я тоже не знаю, где окажусь… Пошлют куда — пока не знаю…
Нина. Странная у нас жизнь…
Коровин. Жалко вас отпускать.
Нина. Ну так вы… и не отпускайте! (Целует его.)
Появляется Зуев.
Зуев (негромко). Товарищ полковник… извините…
Коровин. Я кому сказал — отдыхать!
Зуев. Беда случилась… товарищ полковник…
Коровин. Да?! Не было там изделий! Я с тобой шутил, дурило…
Зуев. Товарищ полковник… Там вас ищут… С Хребтом плохо…
Коровин. Что?
Зуев. Беда… товарищ полковник…
Коровин (Нине). Ну, вот видите, что такое служба… Зовут… Должен идти немедленно…
Нина. Но мы ведь увидимся еще!
Коровин. Буду вас искать! (Быстро выходит.)
Нина (вслед). Не обманите!
Зуев. Идемте я вас к подруге отведу… мне с товарищем полковником надо… срочно…
Нина. Идемте… А что случилось? Куда все подевались?
Выходят.
Вечер в полном разгаре. Шум застолья и музыка доносятся из-за ширмы. Шафоростов и Илья разбирают декорации. Мусатова складывает в ящик куклы. Появляется Иван.
Иван. Слыхали? Там… они этого… Одни говорят убили, другие, что сам застрелился.
Шафоростов. Кого убили?
Иван. Не понял я… Я в мастерской стою, смотрю, все куда-то механики побежали. Выехал… слава Богу, своим ходом… Выбираться нам надо отсюда… гиблое это место…
Шафоростов. О Господи! Ты толком-то можешь… объяснить? Кто убит?
Иван. На площади мужики толпятся. Коровина, полковника-то этого, офицеры держат, скрутили… он в танк лезет, кричит… пена из рта… Ехать отсюда надо. Правильно я говорю. Илюха, ты скажи отцу — меня он не послушает. Автобус, как новый! Двигатель я прогрел… Он меня заправил… и две канистры дал с собой, ну этот Хребет, подполковник этот… душевный очень мужик… Хорошие тут ребята… Но место плохое… Гнилое это место… Тут такого мне механики наговорили… про эту Аномалию…
Одна за другой за ширму входят Таня, Нина, Мусатова.
Нина. Ты едешь с нами, Илюшенька?
Илья. Куда?
Таня. Мы едем в Железный продолжать ужин в узком кругу… К богатым коммерсантам.
Илья. Нет, спасибо…
Нина. Ты будешь пить только тархун!
Входят Жанна и Медведев. Он держит ее под руку. Появляется Голдин.
Медведев. Спасибо…
Жанна. Пожалуйста…
Медведев. Вы не только прекрасно поете, но и замечательно танцуете…
Жанна. Вы тоже…
Медведев. В военном училище брал первые места на конкурсе бального танца. (Громко.) Напоминаю всем о своем приглашении…
