Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - John Butman
Группа из примерно шести человек приняла предложение Флауэрдью. Однако вряд ли они видели в Кетте врага: он был местным жителем, ярым сторонником церкви и кожевником по профессии. Хотя он и рос в достатке, владея имуществом на сумму около 670 фунтов стерлингов, он не был грандиозной фигурой. Поэтому, прежде чем разобрать свои участки, мужчины обратились к Кетту с просьбой вернуть землю в общественное пользование. Они уверяли его, что говорят не только от своего имени или от имени Флауэрдью, но и ради "блага всего общества".
Кетт не пытался отгонять их или защищать свои вольеры. Он даже не стал отстаивать свое право иметь их. Вместо этого он заявил о своем сочувствии протестующим, показав, что "глубоко чувствует их собственное несчастье". По его словам, "дворяне и джентри" обладают "столь чрезмерной властью, столь великой скупостью и столь неслыханной жестокостью", что их необходимо сдерживать.
Чтобы убедить протестующих, Кетт отправился с ними на свое поле, помог снять свои ограждения, а затем принял участие в снятии ограждений на полях других землевладельцев графства. Таким образом, он быстро стал лидером повстанцев. По мере того как распространялась молва об акции, горстка уймондхэмцев превратилась в водораздел протестующих, которые сначала струйкой, а затем каскадом потекли по полям, пастбищам и лесам Норфолка, разрушая изгороди и грабя деревни, пока не собрались в огромную, бушующую толпу - по оценкам, в пиковый момент она достигла 20 000 человек - на Маусхолд-Хит, открытой местности на окраине Норвича, столицы графства Норфолк.
Оттуда, где они разбили лагерь и создали нечто вроде штаб-квартиры, повстанцы Кетта распространили свою деятельность на большую часть Норфолка. За несколько дней небольшой протест в Уаймондхэме превратился в длительное сочетание бунта, крестового похода, похода и бунта. Повстанцы захватили контроль над Норвичем и стали рыскать по сельской местности в поисках еды, зарезав и съев 20 000 овец. Они захватили представителей местного дворянства - тех немногих, кто не успел покинуть свои поместья, - и держали их в заложниках в лесах.
Хотя огораживания были осязаемым символом бедственного положения повстанцев и легкой мишенью для их гнева и агрессии, Кетт и его люди знали, что одно их устранение не восстановит ту Англию, которую они когда-то знали. Поэтому в своем лесном убежище в Маусхолд Хит они составили петицию из двадцати двух жалоб, которые должны были представить королю Эдуарду. Это был целый список жалоб. В одной из них напрямую затрагивался вопрос огораживания земель, в других - высокие и растущие цены, а также непомерная и нерегулируемая арендная плата, в третьих - пересмотр прав на рыбную ловлю, большая стандартизация мер и весов, используемых в торговле, и сомнение в обязанностях священников.
Повстанцы дали понять, что, несмотря на свои обиды, они верные сторонники короля, и их единственная цель - добиться справедливости и, опять же, "освободить содружество". Но Эдуард Сеймур, регент короля-мальчика, увидел в действиях Кетта серьезную угрозу суверенитету короля и миру в стране. Он приказал Уильяму Парру, маркизу Нортгемптона, возглавить королевские войска против мятежников. Как ни странно, люди Кетта отразили атаку.
Был собран второй королевский отряд. На этот раз Сеймур, не желая рисковать, передал командование своему давнему другу и союзнику в Тайном совете, щеголеватому сорокапятилетнему Джону Дадли, графу Уорику. Дадли был типичным представителем еще одного класса, оказавшегося в кризисной ситуации в Англии. Не купец, как Грешем, и не интеллектуал, как Смит, Дадли был аристократом и человеком действия, завоевавшим прекрасную репутацию, в частности, как турнирный шутер. Отец Джона, Эдмунд, был близким советником Генриха VII, но был казнен по сфабрикованному обвинению в государственной измене, когда на трон взошел Генрих VIII. Без отца Джон был отправлен на воспитание в семью одного из любимых солдат короля, и его быстро отметили, и он получил рыцарское звание в возрасте девятнадцати лет, отличившись на поле боя против Франции. Сеймур был посвящен в рыцари примерно в то же время, и они стали товарищами по оружию. В течение следующих двадцати лет Дадли стал одним из самых твердых сторонников Генриха и получал в дар земли и должности. В 1543 году он вошел в состав Тайного совета в качестве лорда-адмирала, ответственного за военно-морскую деятельность Англии. После смерти Генриха Эдуард пожаловал ему графство Уорик, и за время своего правления мальчик-король стал считать графа своим наставником и даже отцом.
Призванный действовать после маловероятной победы Кетта, Дадли собрал гораздо более крупные силы, чем те, что были у Уильяма Парра. С шестью тысячами пеших воинов и пятнадцатью сотнями конницы, включая четырнадцать сотен наемных солдат из Германии и Италии, он поскакал в сторону Норвича. Приблизившись к лагерю Кетта, он остановился на ночь в доме Томаса Грешема, чье родовое поместье Интвуд-Холл находилось всего в трех милях к югу от Норвича.
На следующее утро Дадли отправился в бой с повстанцами из Маусхолда. Но прежде чем выпустить свои войска, он отправил двух эмиссаров в лагерь повстанцев, чтобы убедить Кетта сдаться и предложить ему снисхождение, если он это сделает. Это было заметное проявление сострадания, которое, казалось бы, не свойственно полководцу, посланному подавить восстание, которое он расценил как мятеж. Однако его усилия не увенчались успехом. Кетт не доверял Дадли и его обещаниям и отказался отступить.
Учитывая непреклонный ответ Кетта, Дадли не оставалось ничего другого, как отдать приказ об атаке королевских войск. Результатом стала массовая резня. Разрозненная армия Кетта не шла ни в какое сравнение с наемными солдатами Дадли. За один августовский день около тридцати пяти сотен мятежников были убиты в местечке под названием Дейл Дуссина. Кетт, видя, что дело проиграно, бежал. Когда его последователи увидели, что он покидает поле боя, они тоже пали духом и в конце концов сдались.
На следующее утро большинство лидеров были схвачены и повешены. В последующие недели Дадли председательствовал на судебных заседаниях, после чего многие другие мятежники из Маусхолда были казнены, причем некоторые из них в жуткой форме: "сначала им отрезают интимные части тела, затем живьем вытаскивают кишки и бросают в огонь, потом отрубают голову, а тело четвертуют: голову насаживают на шест и закрепляют на вершинах городских башен, остальные части тела разбрасывают по нескольким местам и выставляют на всеобщее обозрение". В конце концов, сам Кетт был схвачен, судим, признан виновным и повешен в цепях на вершине Норвичского замка.
Наказание мятежников не удовлетворило некоторых местных дворян, которые требовали еще больших мер. Дадли возразил: "Даже в наказании должна соблюдаться мера". Неужели, говорил он, здесь нет места "смиренному прошению" или даже "помилованию и милосердию?". Его явное сочувствие может быть показательным,
