Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости - Justin Gregg
С другой стороны, человек может обойти этот процесс и учиться, не нуждаясь в непосредственном опыте. Благодаря тому, что люди мыслят как специалисты, у нас есть два когнитивных навыка, которых не хватает таким животным, как беттонги: воображение и понимание причинно-следственных связей. Люди способны прокручивать в голове то, что исследователи приматов Элизабетта Визальберги и Майкл Томаселло называют бесконечной "паутиной возможностей" в нашем сознании в поисках объяснения тому, что улавливают наши органы чувств. Сравнительный психолог Томас Саддендорф в своей книге The Gap: The Science of What Separates Us from Other Animals описывает этот навык воображения как "открытую способность создавать вложенные друг в друга мысленные сценарии", утверждая, что именно эта способность является фундаментальным различием между тем, как люди и животные понимают мир. В примере, который я приводил ранее, я был способен представить себе любое количество животных, которых я ранее видел во время прогулки по лесу, например дикобразов или скунсов, копошащихся за ольхой и издающих странные звуки, прежде чем сделать вывод, что это, должно быть, медведь, основываясь на том, насколько громким был звук. Но я также могу представить себе вещи, которые я никогда не испытывал, но понимаю абстрактно (например, если я читаю о чем-то в научно-фантастическом романе или фэнтези). В этом отношении это может быть что угодно, например, возможность того, что с неба упал метеорит и приземлился за кустом. Эти причудливые знания философ Рут Гарретт Милликан называет мертвыми фактами. Это факты о мире, которые животное не могло бы использовать в своей повседневной жизни. Нечеловеческие животные, по словам Милликана, "обычно не интересуются фактами, которые не имеют прямого отношения к практической деятельности. Они не представляют и не запоминают мертвые факты". Животные накапливают живые факты, имеющие отношение к их повседневной жизни: Пчелы помнят, где находится хорошее одуванчиковое поле, собаки - тропинку в лесу, ведущую к их любимому пруду, а вороны - кто из людей кормил их в парке. Но люди накапливают, кажется, бесконечное количество бесполезных (то есть мертвых) фактов: расстояние до Луны (384 400 км), истинная личность отца Люка Скайуокера (Дарт Вейдер) или в каком клипе Полы Абдул снялся Киану Ривз ("Rush Rush"). Наши головы полны мертвых фактов - как реальных, так и выдуманных. Большинство из них никогда не пригодятся нам. Но они являются жизненной силой нашей натуры специалиста, поскольку помогают нам вообразить бесконечное количество решений любых проблем, с которыми мы сталкиваемся - как хороших, так и плохих.
Второй компонент умения разбираться в причинах - это понимание причинности. Причинность - это не просто знание о наличии взаимосвязи между двумя событиями (например, всякий раз, когда моя кошка выходит из туалета, после нее остается свежая какашка), а понимание того, что одно событие является причиной другого события (например, кошка делает какашки). Это позволяет более полно понять, как устроены вещи в природе.
Давно ведутся споры о том, способно ли какое-либо другое животное к подобным причинно-следственным рассуждениям. Существует знаменитый эксперимент, призванный выявить наличие причинно-следственных умозаключений, под названием "Парадигма натягивания струны", в котором приняли участие более 160 видов животных. Вот как проходит эксперимент: Кусок пищи подвешивается на длинной нити к ветке или платформе. Чтобы поднести еду достаточно близко, чтобы съесть ее, животное должно потянуть за веревку. Мы с вами сделаем это, взявшись за веревку одной рукой, подтянув ее ближе, а затем схватив еду, когда она окажется в пределах досягаемости, другой рукой. Принцип заключается в том, что вы должны сначала закрепить веревку, прежде чем потянуться за едой. Когда Бернд Хайнрих, биолог, наиболее известный своими работами о птицах, попробовал провести этот эксперимент с воронами, они довольно быстро решили проблему. Они тянули к себе отрезок веревки, а затем наступали на него одной из лап, прежде чем потянуться вниз, чтобы взять больше. Они пришли к этому решению не методом проб и ошибок. Они задумчиво смотрели на веревку несколько секунд, а затем целенаправленно двигались, тянули и наступали, пока не получали еду. Это говорит о том, что они понимали суть проблемы и причинно-следственные связи (например, гравитация тянет вещи вниз, наступление на струну удерживает ее на месте ). Хайнрих пришел к выводу, что "видение ситуации перед выполнением поведения представляется наиболее вероятным объяснением, объясняющим результат". Другими словами, вороны сначала размышляли о сути проблемы, затем перебирали в уме несколько вариантов ее решения, а затем выполняли и достигали цели. Доказывает ли это, что вороны в меньшей степени такие же специалисты по поиску причин, как и мы? Многие исследователи считают, что да.
Однако одна исследовательская группа провела эксперимент по натяжению струны на новокаледонских воронах (которые обычно являются экспертами в этом деле), что поставило под сомнение этот вывод. Исследователи подвешивали струну через небольшое отверстие в доске, что затрудняло воронам возможность видеть, что происходит, когда они тянут за струну. Когда вороны впервые столкнулись с этой проблемой, они, как и вороны Генриха, похоже, поняли, что им нужно потянуть за веревку, чтобы добраться до еды. Но после того как они один раз потянули за веревку и не смогли увидеть, как еда приближается к ним, они перестали тянуть. Без визуальной обратной связи, когда пища приближалась к ним, они, казалось, не могли понять, что происходит. Авторы пришли к выводу, что "полученные нами результаты позволяют предположить, что натяжение струны основано на оперантном обусловливании, опосредованном перцептивно-моторным циклом обратной связи, а не на "проницательности" или каузальном знании о "связности" струны". Другими словами, у ворон не было никакого каузального понимания происходящего - все это были просто заученные ассоциации (тянуть за веревку = приближать еду), которые они не могли усвоить, потому что ничего не видели. Ученые до сих пор спорят о результатах этих 160 экспериментов с животными по натягиванию струны: одни уверены, что животные понимают причинно-следственные связи, другие - что нет, а многие убеждены, что эти эксперименты недостаточно хорошо разработаны, чтобы дать нам хоть какое-то представление
