ЗАЙТИ И ВЫЙТИ - Алексей Сергеевич Суконкин
- Товарищи офицеры, сегодня бригада получила пополнение – две тысячи свежих штыков, и поэтому перед нами поставлена боевая задача - взять Петровку и следом, действуя на плечах отступающего противника, ворваться в Сталедар и овладеть им. Предлагается решить эту задачу за два-три дня. С учётом восстановления боеспособности бригады за счёт прибывшего мобилизационного пополнения, полагаю, что решение поставленной задачи не столкнётся с непреодолимыми трудностями. На разработку операции и подготовку подразделений к бою отведен один день, то есть, оставшиеся до вечера четыре часа. Завтра в пять часов утра штурмовые колонны должны начать выдвижение на Петровку. Предлагаю установить порядок нашей работы на завтра. Начальник разведки, вам слово.
Со стула поднялся начальник разведки бригады майор Кобзев.
- Товарищ полковник, данные о противнике не полные, но те, которыми мы располагаем, не позволяют рассчитывать на успех наступательных действий даже с учётом прибывшего пополнения. Нам противостоит 72-я механизированная бригада без одного батальона, два стрелковых батальона территориальной обороны, сводный добровольческий отряд нацистов до ста человек, серьёзная артиллерийская группа механизированной бригады, на вооружении которой имеются до шести «топоров» с «эскалибурами». На крышах многоэтажек размещены до четырёх ПТРК «Стугна», которые могут достать до дороги между Петровкой и Горским.
- По данным Павлова, нам противостоит две роты в Петровке и рота в Сталедаре, - возразил командир бригады.
-Товарищ полковник, - Вадим Кобзев развёл руками: - Я за свои данные ручаюсь. Я их ежедневно получаю от своих разведывательных органов и тщательно анализирую. Всё это я передаю и в группировку, а как они это там анализируют, мне не ведомо.
Не вступая в спор с разведчиком, Михайлов посмотрел на Хвостова:
- Командир танкового батальона, я вас слушаю.
За полгода взлетевший с должности командира взвода на должность исполняющего обязанности командира батальона капитан Миша Хвостов встал со стула.
- Я, товарищ полковник!
- Изложите ваше видение организации предстоящего боя.
- Предлагаю одну мою роту задействовать в атаке на Петровку со стороны Николаевки, другую со стороны Горского, третью держать в резерве для развития успеха в направлении Сталедара. Подразделения, действующие в первом эшелоне, предлагаю распределить вот по этим восьми лесополосам…
- Принимается, - кивнул комбриг. – Командир первого батальона!
Женя Гусев поднялся и, переминаясь с ноги на ногу, осторожно сказал:
- Товарищ полковник, вы видели это пополнение? Я не представляю, как с ними идти в бой. Они приехали все в хлам бухие, с машин натурально выпадали – хорошо, что не убились. Мои ротные их сейчас размещают по домам, постоянно возникают конфликты, они лезут в драку на офицеров, им нужно пару дней, чтобы протрезветь, потом нужно будет заняться с ними боевой подготовкой, научить их хотя бы чему-то. А то, из того, что я увидел, это всё очень печально. Я не могу с такими людьми идти в бой.
- Вы полагаете, что в окружном учебном центре, где они провели два месяца, их ничему не учили?
- Я в этом уверен, товарищ командир, так как обстановку в учебном центре знаю хорошо, - сказал Гусев.
- Мне командующему так и доложить? – спросил Михайлов. – Что пополнение не готово, выполнить приказ командующего группировки я не могу?
- Товарищ полковник, я вам довёл истинное положение дел в батальоне, а докладывать или нет – это ваше право, - заявил комбат.
- В общем, так, майор, - командир бригады повысил голос. – С этими людьми вы завтра идёте в бой и решаете поставленную задачу. Кто из них выживет – станет настоящим воином, кто погибнет – значит, плохой он солдат. Ясно?
- Так точно, - кивнул Гусев. - И второй момент. Завтра из них мало кто вообще на ноги встанет. Им нужно, как я уже сказал, пару дней, чтобы протрезветь.
- В бою протрезвеют, - отмахнулся комбриг. – Здесь война, а не вытрезвитель. Или вы что, не знаете, что нужно делать с алкашами?
- Товарищ полковник, что с ними делать, я знаю. Но на все воспитательные мероприятия у меня просто нет времени.
- Значит, воевать завтра пойдёте только с теми, кто сможет идти, - Михайлов сказал это в такой интонации, что все присутствующие поняли, что далее обсуждать этот вопрос он не намерен.
- Есть, - кивнул Женя. – Тогда я готов действовать с одной из танковых рот Хвостова.
- Второй батальон? – спросил Михайлов.
Командир батальона майор Витя Васильев поднялся и пожал плечами:
- Товарищ полковник, у меня проблемы все точно такие же, как и у «Стрельца» - люди прибыли никакие, им нужен отдых, как минимум. И подготовка.
- На ваши проблемы у вас есть время до утра, - сказал Михайлов. – Родина дала вам людей, численность бригады восстановлена, а вы сейчас ищете оправдание, чтобы не идти в бой. А оправдание, товарищ майор, это скрытая форма неповиновения.
- Тогда у меня тоже всё просто - буду действовать с другой ротой Хвостова, - сказал Васильев.
- Разведывательный батальон? – комбриг поискал глазами комбата.
- Могу побыть в оперативном резерве, - сказал Чехов. – Как обычно.
- Савельев? – комбриг посмотрел в сторону командира артиллерийского дивизиона.
Андрей поднялся.
- Я получил пополнение, двести тридцать человек, из них только двое – артиллеристы. Ну, это ладно, вопрос со временем решим – хотя бы снаряды подносить к орудиям завтра они смогут. Сейчас мне необходимы актуальные цели, план огневого поражения, количество боеприпасов на артиллерийскую подготовку атаки, на артиллерийскую поддержку атаки, на изоляцию района, на контрбатарейную борьбу, на подавление внезапно появляющихся целей. Дайте мне порядок взаимодействия и связи с наступающими подразделениями, кто и как мне указывает цели…
- Стоп, - комбриг остановил вопросы артиллериста. – Сколько у тебя сейчас есть снарядов?
- В дивизионе «Гиацинтов» есть шесть полных ОФС, двенадцать уменьшенных ОФС, четыре уменьшенных дымовых, в реактивной батарее двадцать шесть ракет для «Града», в противотанковой батарее есть тридцать два снаряда к «Рапирам», восемь ракет к «Фаготам», ещё, насколько я знаю, десять ракет к «Корнету» есть у Трофимова в мобильном отряде. Дивизион Д-30 вообще пустой, нет ни одного снаряда. К «сто двадцатым» миномётам есть восемь осколочно-фугасных мин и шесть дымовых, к «восемьдесят вторым» есть двадцать три осколочно-фугасные мины. Всё перечисленное – это на пять минут боя. Я
