ЗАЙТИ И ВЫЙТИ - Алексей Сергеевич Суконкин
Оценивая ситуацию, Юра даже подумал вернуться обратно, чтобы занять равноценную позицию, откуда можно было бы перекрыть левый фланг «снайперского» дома. Однако, тут же вспомнил, что кроме СВД у Мосина и собственного ВСС у них больше не осталось снайперского оружия.
Юра стоял на лестничном марше, из угла оконного проёма наблюдая за разворотом событий, когда в паре метров от него во внешнюю часть стены ударил танковый снаряд. Ощущение было такое, как будто его взяли и мгновенно переместили на несколько метров в сторону. Сознание он не терял, но отчётливо показалось, что все чувства в этот момент как будто выключились.
Спустя несколько мгновений всё вернулось обратно, и в ногах появилась нарастающая боль.
«Только бы ничего не оторвало», - мелькнула мысль – он вспомнил участь сержанта Горячева.
Ноги были на месте, но под разорванными штанинами текла кровь.
- «Шеф», - крикнул Юра. – Я триста!
Романов не ответил.
Юра выдернул из подсумка турникет, распустил его, обернул свободный конец выше колена, продел в петлю, закрепил, стал крутить вороток. Когда боль от давления турникета превысила боль от ранения, Трофимов зафиксировал вороток и достал из другого подсумка жгут.
В этот момент подбежал Романов.
- Командир, давай я…
Он быстро наложил жгут на другую ногу, затем достал из аптечки Трофимова перевязочные пакеты и, распоров штанины, начал перевязывать раны.
В этот момент рядом появился «Доктор»:
- Кто орал «я триста»? – спросил он, словно это было не так очевидно при сравнении целого старшины и окровавленного майора.
- Догадайся, - отыграл Юра в ответ. - Что там, сильно меня порвало?
- Да не, не сильно – «ляма» на три, - «диагностировал» Данил. – И то, если всё правильно оформить. Но кости, может быть и целы, хоть это и не главное. Попробуй встать!
Юра поднялся – ноги, пусть и раненые, держали. В стене зияла дыра диаметром в полметра. Мысли текли как-то медленно, и в этом медленном потоке подумалось использовать пролом в стене в качестве бойницы. Также медленно Юра снова вспомнил, что его винтовка была разбита пополам осколком от мины.
- Три «ляма» - это хорошо, - констатировал он. – Куплю конфет и обожрусь, всем на зависть…
- Так-то да, - усмехнулся «Доктор». – Но давайте, коллега, согласимся, что это немного не тот заработок, о котором можно мечтать!
В кошмаре происходящих событий медик был неотразим в своём блистательном юморе.
Откуда-то со стороны позвали на помощь, и Данил, как появился, так же стремительно исчез. За окном разгорался тяжёлый бой. Противотанковый расчёт первого батальона, работая с крыши школы, наконец-то смог поджечь вначале один, а затем второй танк, но украинский дрон с гранатами удачно выполнил сброс и расчёт ракетчиков погиб.
Пока Женя Гусев восстанавливал боеспособность противотанкового взвода, одному вражескому Т-64 удалось прорваться на окраину села, где он оказался на прямой видимости дома, в котором сидела группа Ларина.
Наводимые аэроразведкой, вражеские танкисты, пренебрегая другими целями, стали методично расстреливать «снайперский» дом. Не в силах помочь своим подчинённым, укоряя себя за принятое решение оставить их там, а потом ещё и за усиление другими бойцами, Юра в каком-то оцепенении наблюдал, как танк «разбирает» дом «по кирпичикам».
- Убейте же его, кто-нибудь! – крикнул он в порыве отчаяния.
Выстрелив по дому шесть раз, танк вышел из боя и на большой скорости уехал через поле за коровник и далее скрылся среди строений Петровки.
Сколько Юра не вызывал Лёню, рация в ответ молчала. Ладин и Федосов, у которых были «баофенги», на связь тоже не выходили.
- Надо идти, Макс, - Трофимов посмотрел на своего старшину взглядом, полным безысходности. – Надо идти… спасать пацанов…
Вокруг грохотал бой, но Юру зациклило на мысли о необходимости немедленного оказания помощи раненым, находящимся в доме. Туда ещё нужно было постараться дойти – чтобы не получить осколок от прилетающих мин и снарядов.
Дима Мосин ходил с рюкзаком, в котором находилась «групповая аптечка», с количеством препаратов, достаточным для оказания помощи пяти-шести тяжелораненым – если бы Данил знал о содержании этого рюкзака, он бы сейчас уже забрал его, так как поток раненых нарастал, а возможности эвакуировать их в тыл не было никакой. Фельдшер к этому времени уже морально отринул все чувства и страхи, и был готов идти в преисподнюю. «Детка» куда-то пропал и на оклики не отзывался. Романов помог Юре встать, так как тот настаивал на необходимости личного участия.
Однако, в этот момент по селу прилетел пакет «Града», и всё желание куда-то выходить из-за крепких стен школы мгновенно улетучилось.
Трофимов выбрал себе угол в одном из кабинетов школы и, подстелив каремат, сел, привалившись спиной к стене. Жутко болела голова, ныли раненые ноги. Юра сидел, смотрел в противоположную стену и в порыве отчаяния искал себе оправдание - вот этому проявленному малодушию, мысленно оправдываясь перед снайперской группой, возможно, ожидающей помощи.
Мосин и Романов устроились тут же, и, не имея дальнобойного оружия, с помощью которого можно было бы влиять на обстановку, ограничились только наблюдением за происходящим.
Когда через пару часов артиллерия, приданная бригаде, наконец-то заставила артиллерию противника замолчать и прогнала вражеские танки, бой стал затухать и вскоре совсем прекратился. Украинские подразделения откатились на исходные позиции и больше никаких атак не предпринимали, продолжая лишь вести несистемный беспокоящий артиллерийский огонь.
Из тылового района приехало несколько «Уралов» и «КамАЗов» с подкреплением и боеприпасами. После выгрузки привезённого, в эти машины стали грузить раненых и погибших. В это же время Данил с группой стрелков-санитаров на «Линзе» добрался до дома, где держали оборону снайпера.
Через некоторое время Трофимов тоже доковылял к дому. Страшные предчувствия не обманули майора. На первом этаже стрелками-санитарами был найден Вася Федосов, сидевший в углу, за диваном, и безучастно смотрящий на вошедших. У него были зажгутованы и перебинтованы нога и рука. Его вынесли на улицу и посадили в бронированную медицинскую машину.
Трофимов, кривясь от боли, попытался заговорить с ним, но бледный и обессиленный Вася только качал головой и несвязно мычал.
Антон Ларин ещё подавал признаки жизни – у него была оторвана правая рука и левая нога. Находясь после взрыва в сознании, он как-то смог оставшейся рукой наложить себе турникеты на оторванные конечности и вколоть промедол – шприц-тюбик валялся рядом - но колоссальная потеря крови отняла право на жизнь.
Всех остальных нашли в подвале.
