2337d547953f41468185489517784d49 - Автор Неизвестен

1 Гинс Г.К. Указ. соч. С. 207; Серебренников И.И. Указ. соч. С. 217–

218.

160

Глава 6. «Белый террор» и вопрос о реабилитации

являлся и на её территории не находился ни одной минуты, то он

не может обвиняться в нарушении законов советской власти (к

тому же, как мы выяснили, власти, не считавшейся легитим-ной и не являвшейся таковой).

Что касается «законности» и вообще правового значения приговора Иркутского военно-революционного комитета, расстрелявшего А.В. Колчака 7 февраля 1920 г., здесь вообще всё перевёрнуто наизнанку. Начиная с того, что «приговор»

был предрешён личным указанием В.И. Ленина в секретной

записке заместителю председателя Реввоенсовета республики (Л.Д. Троцкого) Э.М. Склянскому (на Западе её текст был

впервые опубликован составителем издания «Бумаги Троцкого» Д. Мейджером, а впоследствии найден в архиве и сам

оригинал. Тексты оригинала и копии совпадают, отсутствует

лишь дата). Записка гласила: «Шифром. Склянскому. Пошли-те Смирнову (РВС-5) шифровку: Не распространяйте никаких

вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия

нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с

разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин. Подпись тоже шифром.

Берётесь ли сделать архинадёжно?»1.

Повторялась история с Царской семьёй: большевистский

вождь хотел снять с себя ответственность за казнь без суда перед лицом цивилизованного мира. Было выгоднее изобразить «акт возмездия», так сказать, «инициативой народных

масс». Во исполнение распоряжения вождя член Реввоенсовета 5-й армии И.Н. Смирнов направил Иркутскому ревкому

телеграмму, в которой в частности говорилось: «Ввиду… движения каппелевских отрядов на Иркутск и неустойчивого положения советской власти в Иркутске настоящим приказываю

вам: находящихся в заключении у вас адмирала Колчака, пред-1 РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории). Ф. 2. Оп. 1. Д. 24362. Л. 1; The Trotsky papers. 1917–1922. Vol. II. Р. 30.

161

В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России

седателя Совета министров Пепеляева… с получением сего немедленно расстрелять. Об исполнении донести»1. Официаль-ное постановление Иркутского ревкома, опубликованное на

следующий день в печати, гласило: «Бывшего Верховного правителя адмирала Колчака и бывшего председателя Совета министров Пепеляева — расстрелять. Лучше казнь двух преступ-ников, давно достойных смерти, чем сотни невинных жертв»2.

Непосредственные организаторы расстрела (С. Чудновский, А. Ширямов, И. Бурсак) в дальнейшем публиковали свои воспоминания: в те времена это считалось не только не зазорным, но и почётным.

Таким образом, решение о казни было не судебным, а по-

литическим, предрешённым по согласованию с высшим советским руководством.

Знаменательно, что решение о расстреле Колчака было вынесено вскоре после официального постановления ВЦИК и

Совнаркома об отмене смертной казни от 17 января 1920 года.

А Пепеляева даже не успели ни разу допросить.

Поклонники советской власти рьяно возражают: во-первых, на ленинской телеграмме отсутствует дата, следовательно, она могла быть направлена после расстрела, а не до

него, а решение о казни приняли, в строгом соответствии с

официальной советской версией, иркутские большевики (а

советник ректора МПГУ Е. Спицын, имеющий диплом историка, в своём сравнительно недавнем выступлении по ра-дио «Россия» договорился до того, что «его шлёпнули эсеро-меньшевики», перепутав арест Колчака, произведённый 15

января 1920 г. эсеровско-меньшевистским Политцентром, за-хватившим власть в Иркутске 4 января, с его расстрелом, произведённым 7 февраля уже при власти большевистского Иркутского ревкома, отобравшего власть у Политцентра уже

1 Шишкин В.И. Расстрел адмирала Колчака // Гуманитарные науки

в Сибири (Новосибирск). Серия: Отечественная история. 1998. №2.

С. 80.

2 Известия Иркутского ВРК. 1920. 8 февраля.

162

Глава 6. «Белый террор» и вопрос о реабилитации

23 января). Но тогда зачем, спрашивается, оговорки о необходимости «разъяснить, что местные власти до нашего прихода

поступили так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске»? Тем более что никакой

реальной «угрозы Каппеля» не было: у каппелевцев было значительно меньше войск, чем у советского гарнизона Иркутска, и не было сил взять город. И почему в таком случае постановление было вынесено не непосредственно ревкомом, а после

категоричного приказа члена Реввоенсовета 5-й армии (которому и была адресована ленинская телеграмма, переданная через Склянского)?

Во-вторых, утверждают защитники большевиков, ревком

действовал в пределах своих полномочий, предоставленных

ему по советским законам в чрезвычайных обстоятельствах.

Это действительно так, но зачем тогда рассказывать сказки о

«судебном решении», когда суда не было и даже формальное

следствие не было закончено?

В-третьих, они цепляются за