Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - John Butman
Учитывая послужной список Гилберта, особенно его свирепые расправы над католиками в Ирландии, его готовность иметь дело с католическими инвесторами кажется нехарактерной. С другой стороны, Гилберт знал Пекхэма: они были соинвесторами планируемой экспедиции через Магелланов пролив в середине 1570-х годов, и Пекхэм принимал некоторое участие в предприятии Гилберта в 1578 году. Кроме того, через Пекхэма Гилберт мог знать Джеррарда, поскольку дочь Пекхэма вышла замуж за сына Джеррарда. Джеррард, который также происходил из известной католической семьи, ранее уже заигрывал с идеей заморской колонизации. В марте 1570 года он подал прошение Елизавете о предоставлении прав на освоение части полуострова Ардс в Ирландии, которая в итоге досталась сэру Томасу Смиту.
По словам Мендозы, Пекхэм и Джеррард были "расточительными джентльменами", которым грозило разорение. Возможно, это стало еще одной причиной того, что перспектива получить большое количество земли, а также свободу поступать с ней по своему усмотрению, была для них привлекательной. Конечно, жизнь католиков в Англии в это время была нелегкой. Хотя Пекхэм был умеренным католиком и был посвящен в рыцари Елизаветой в тот год, когда она была отлучена от церкви Папой Римским, к 1580 году он стал более откровенным и даже отсидел в тюрьме за укрывательство известного иезуита Эдмунда Кэмпиона, который тайно приехал в Англию. Джеррард также провел некоторое время в тюрьме за участие в заговоре с целью освобождения Марии, королевы Шотландии, которая жила в Англии под своеобразным домашним арестом, давно покинув родину после протестантского государственного переворота.
Когда Елизавета только вступила на престол, она старалась придерживаться толерантного подхода в религиозных вопросах - via media, или срединный путь. Сама она была протестанткой, но не отказалась от распятия в своей часовне, несмотря на возражения своих советников. После 1570 года, когда Папа Римский отлучил ее от церкви, Елизавета стала мишенью для многих католических заговоров, и она стала гораздо жестче относиться к католической практике. В Англии не было преследований и кровопролитий, сравнимых с резней в день святого Варфоломея в Париже в 1572 году, но появились новые запреты и ужесточились законы. В 1581 году английский парламент принял законопроект, разрешающий взимать штраф в размере двадцати фунтов в месяц с тех, кто отказывается посещать богослужения в английской церкви, - сумма внушительная и, безусловно, достаточная, чтобы со временем разорить католика со скромным достатком.
Елизавета и ее советники были мало заинтересованы в изгнании католиков-рекузантов, как их называли. Вместо этого они предпочитали держать их дома, где можно было следить за их передвижениями и с помощью штрафов уменьшить их способность организовывать какие-либо собственные акции. Если католиков изгнать из страны, рассуждали они, то они могут объединиться с другими католиками во Франции или Испании, спланировать вторжение, переворот или убийство, или еще больше изводить протестантские группы в этих странах.
Однако идея отправить католиков подальше от Англии - в далекую и ненаселенную Америку - была гораздо более привлекательной. В Новом Свете они не представляли бы серьезной угрозы и могли бы следовать своей религии, не будучи замеченными в том, что они бросают вызов практике английской церкви. Уолсингем, похоже, пришел к выводу, что настало время задуматься о колонии католиков, и, вероятно, именно поэтому он помог сгладить путь к сделке между Гилбертом, Пекхэмом и Джеррардом.
Гилберт подарил этим двум людям 1,5 миллиона акров земли - огромное поместье, размером примерно со штат Коннектикут или графство Девон. В качестве дополнительного стимула он включил в сделку несколько островов, хотя они были неопознанными, неоткрытыми и, возможно, не существовали на самом деле. Кроме того, он предоставил колонистам-католикам свободу торговли без каких-либо ограничений. Взамен Гилберт должен был получать арендную плату, таможенные пошлины и две пятых от золота и серебра, которые они обнаружат на своей земле. По ходу переговоров Гилберт удвоил земельный надел до 3 миллионов акров в обмен на обещание католических колонистов поставлять вооруженные корабли и людей для колониальной милиции. Затем он выделил Пекхэму и его сыну еще 1,5 миллиона акров земли вблизи водного зеркала, которое Джон Ди обозначил на своей карте как реку Ди, а сегодня оно известно как залив Наррагансетт.
Пекхэм и Джеррард, возможно, обеспокоенные тем, что Гилберт в прошлом проявлял жестокость по отношению к католикам, хотели получить от Уолсингема некоторые заверения относительно деталей гранта. Они хотели получить гарантии того, что, когда придет время, их колонистам, в том числе и рецидивистам, будет разрешено покинуть Англию и отправиться на новые территории, как обещал им Гилберт. Взамен они согласились, что их колонисты не покинут Америку и не отправятся в любое другое иностранное государство. Они также не будут участвовать ни в каких предательских действиях, которые могут привести к разрыву между королевой и "любым другим принцем". Кроме того, они обещали, что каждый десятый из их колонистов будет человеком, неспособным "содержать себя в Англии". Это помогло бы Англии решить проблему "праздных людей".
По словам Мендозы, Елизавета приняла условия и выдала Пекхэму и Джеррарду "патент под Большой печатью Англии на поселение во Флориде" - так называлось все восточное побережье Америки. Однако видение Пекхэма и Джеррарда не вдохновило других, и они с трудом добились поддержки со стороны соотечественников-католиков. Не помог им и Мендоса, который вел своего рода арьергардные действия, чтобы сорвать план. Он поручил католическим священникам предупредить будущих колонистов, что земли в Новом Свете принадлежат Испании, и если они посмеют туда отправиться, то "им немедленно перережут горло".
Призрак испанского возмездия американским колонистам мог оказаться губительным для предприятия, поэтому Пекхэм попытался подтвердить наличие у Англии необходимого суверенитета, обратившись к эксперту, который знал об этом больше всех: Джону Ди. Пекхэм спросил Ди, не будет ли предлагаемое ими поместье посягательством на испанские права, противоречащим Тордесильясскому договору. Ди заверил его, что земли не относятся к владениям Испании. Пекхэм вознаградил Ди пятью тысячами акров земли в Новом Свете - ничтожной частью его миллионов.
Даже имея финансовую поддержку со стороны Сидни, Пекхэма и Джеррарда, Гилберт должен был привлечь более широкую группу инвесторов, чтобы собрать всю сумму, необходимую для основания колонии в Новом Свете. Для этого он начал широкомасштабную маркетинговую кампанию. Он убедился в ценности рекламной литературы, когда опубликовал "Рассуждение об открытии нового прохода в Катай" для продвижения плаваний Фробишера. Поэтому, когда молодой бывший оксфордский дон по имени Ричард Хаклюйт, возможно, по рекомендации Уолсингема, предложил написать именно такой памфлет, Гилберт с благодарностью принял это предложение.
Хаклюйт начал завоевывать репутацию мощного защитника английских заморских начинаний. Впервые
