Гелиоссо: люди Солнца - Лариса Владимировна Разинькова
В лагере их ждали. Ночи теперь были шумные и беспокойные. Каждый вечер на равнину под укрепленные стены лагеря стекались как целые группы совершенно разной направленности, так и одиночки, подчиненные влиянию Существа. Безопасность была в приоритете. Закрытие периметра силовым полем являлось необходимостью. После прибытия Дааса и Оосы гелиоссы, за исключением стражей, позволили себе наконец-то расслабиться. Перед погружением в чашу соплеменники запросили сказку на ночь, и Даас вдохновенно начал повествование.
Напомним, что мы встречались с нашими героями из сна Ноона-Дааса в последний раз во время праздничного веселья при дворе. Сейчас мы находим двух друзей – короля Генрико и шута Тибелуса, – гуляющими по тропинке, огибающей королевский замок. Здесь даже вне укрепленных его стен чувствовалась предпраздничная суета. Какие же причины послужили поводом для уединения двух друзей. А дело обстояло следующим образом: через пару дней король женился. Выбор пал на прекрасную Асану, девушку, получившую полгода назад розу от короля Генрико. Самым чудесным обстоятельством, освящающим будущий союз, была взаимность чувств молодых. Генрико называл возлюбленную «мой прекрасный цветок» и пребывал в состоянии эйфории. Тибелус искренне радовался за друга и за монарха. Достойней королевы нельзя было сыскать. Король вдохновенно говорил о будущей жене, предвкушая семейное счастье. Потом вдруг, остановив поток радостных восторгов, он задумался и, посмотрев на друга серьезным многозначительным взглядом, произнес:
– Тибе, а давай тебя тоже женим! – от озвученной мысли Генрико пришел просто в неописуемый восторг. – Мы найдем тебе самую красивую, умную и добрую девушку, какую только пожелаешь. – Как настоящий друг он хотел, чтобы счастье любви было познано и Тибелусом. Шут улыбнулся и, приложив руку к груди в знак сердечной признательности, поклонился:
– Мой король, я был бы несказанно рад воплотить озвученное и последовать Вашему примеру. Да только сердцу не прикажешь. И потом, даже если я буду сильно влюблен в девушку, полюбит ли она искренне меня. Чем будет обусловлен ее выбор – настоящим чувством или жалостью, или того хуже, выгодой, – знай она, как я дорог Вам, мой король, – Тибелус замолчал. В глазах его стояли слезы. Генрико растерялся, сам расчувствовался, но уже через секунду крепко горячо обнял шута:
– Как скажешь, мой друг, как скажешь! Но, – тут он вновь призадумался, а после продолжил с новой страстью, – я уверен, что поискать все-таки следует! – король дружески похлопал Тибе по плечу, и они вместе отправились в замок к ужину.
В тот же вечер Тибелус, вернувшись с праздничного застолья и оставшись наедине с собой в своей небольшой комнате, рухнул на кровать и зарыдал в полный голос. Трагедия его положения скрывалась в следующем: он уже был влюблен. Тибе полюбил неожиданно для себя. Воспылал глубоко, сильно, искренне, раз и навсегда, проникшись чувством к человеку, который, чуть ли не единственный в мире, не замечал его врожденной инаковости. И ирония судьбы заключалась в том, что этим человеком была будущая королева Асана, избранница короля и его друга. В этом состояла самая страшная тайна и глубочайшая трагедия шута. Никому, совершенно никому не мог он доверить свою невыразимую боль и поведать об удивительно прекрасном чувстве. Даже Ноону. И сколько душевных сил уходило у Тибелуса, чтобы скрыть от посторонних глаз свою тайну, оставаясь таким же королевским шутом и весельчаком. Глубокая незаживающая рана причиняла боль, и, расширяя, делала больше, преображая – перековывала его в совершенно другого человека. Только по-настоящему близкие люди могли догадываться о столь сложных процессах, происходящих в его внутреннем мире.
Даас замолчал. Его соплеменники все как один внимательно наблюдали за реакцией Оосы. У девушки ручьями по щекам текли слезы. Она то и дело всхлипывала и не могла остановиться. Гелиоссам случалось слышать ее удивительный колокольчиковый смех, они заряжались ее искренней эмоцией! Сейчас же все, как малые дети, находясь в каком-то оцепенении и шоке, просто не могли оторвать взгляд от нашей героини. Даас поднялся, обнял любимую и, немного успокоив ее, объяснил соплеменникам эмоциональность девушки сверхчувствительностью. Постепенно страсти улеглись. Гелиоссы медленно один за другим сливались в чаше. Даас, находясь в стороне от процесса, решил провести время с Оосой. Она уже улыбалась, пытаясь анализировать реакцию соплеменников юноши на ее проживаемые эмоции, хоть и испытывала некоторую неловкость:
– Мне сложно понимать каждого из вас. Ты – другое дело. Я тебя чувствую. Но создается ощущение, что остальные – другие, не такие, как ты, – ее слова не заключали в себе вопроса, но Даас, немного поразмыслив, решил объясниться.
– Гелиоссы – Дети Солнца, – он улыбнулся, – Люди Солнца. Свет рождает Свет. Мы ощущаем целостность. В ней не бывает метаний. Это честно. Но среди землян встречаются родственные нам души – они стремятся к творчеству, осознанности, несут свет. Меж нами намного больше общего, чем кажется на первый взгляд. Вот ты, – юноша приблизился практически вплотную к лицу нашей героини, – ты для меня, однозначно, – Человек Солнца! И это не только
