Нелюбимые - Дмитрий Болдин
— Не говори так.
— Да как не говорить? Ты молодой, ты, может, не понимаешь ничего? У меня-то все! Конец меня в этом сраном глянце, которому я отдала лучшие годы. Еще и такой хуевый конец.
— Да ему самому скоро конец. — Я резко дергаю рукой и задеваю Аню, но она будто бы не чувствует. — Глянец и так еле держится, ты же знаешь. У него нет будущего.
— А у меня оно есть? У меня что? Какое будущее у меня? Может, ты подскажешь, а то я целый день думала, что буду делать дальше, и знаешь, у меня нет ответа на этот вопрос. Потому что понятия не имею, что мне делать и кому я нужна.
— Ты мне нужна! — говорю я и пристально смотрю в ее глаза. — Мне ты, Ань, нужна.
— А что мы будем делать? Вот так сидеть? Ты отцу своему на этот вопрос не смог сегодня ответить.
— В смысле? — недоумеваю я. — Мы будем вместе жить и растить ребенка…
— Макс…
— Что?
— Я не понимаю, как так все произошло, — выдыхает Аня и опускает голову. Она начинает ладонями растирать джинсы, потом останавливается и просто молчит. Я придвигаюсь ближе, обнимаю ее и утыкаюсь в шею.
— У нас все будет хорошо.
— А что у нас будет? Ну реально, что будет?
Аня встает и подходит к круглой синей карусели. Она смотрит на нее, а потом берется за железный поручень и толкает. Круглый диск начинает медленно вращаться, а когда сбавляет обороты, Аня снова подталкивает его. Когда диск раскручивается до большой скорости, Аня делает два шага назад и просто наблюдает за вращающейся конструкцией, словно видит что-то за ней.
— Знаешь, что больше всего бесит? — спрашивает Аня, не поворачиваясь в мою сторону.
— Что?
— Все время приходится что-то делать, чтобы было движение. — Она снова подходит к качелям и продолжает их нервно раскручивать. — Все время. Все, блять, время. Как же это надоело. Не было ни единого дня за все мои сорок два года, чтобы я могла просто не думать ни о чем. Может, только в детстве, но я не помню этого. Поэтому мне просто хотелось свалить отсюда и начать новую жизнь.
— А ты думаешь, там бы ты ничего не делала? — спрашиваю я, продолжая наблюдать за тем, как Аня раскручивает качели.
— Делала бы, Макс. Но делала бы без всех лиц, от которых здесь меня тошнит. Без бестолковых людей, бессмысленных встреч, тупых собраний, глупых стилистов, рукожопых фотографов. — Аня раскручивает качели уже двумя руками и делает это настолько истерично, что мне становится тревожно за нее. — Без дождей, серой зимы, пробок, магазинов, в которых нет ни хуя и уже не будет, без этих мыслей — а что завтра? Просто хотелось от всего этого избавиться. Все надоело!
Аня делает еще одно резкое движение, чтобы толкнуть конструкцию, но внезапно ее ноги подкашиваются, и она падает на щебень рядом с вращающимся диском, который проносится рядом с ее головой.
— Я хочу просто нормально жить! — кричит она, переходя на хрип. — Почему кто-то так может, а я нет? Чем я хуже-то? Кто мне может ответить на этот вопрос? Почему все время приходится пахать? Почему другие могут ездить с водителями и жить, ни о чем не думая, а я, блять, тут! На чертовой детской площадке с тобой!
В какой-то момент мне кажется, что в некоторых окнах уже зажигается свет и люди, проживающие там, стали выглядывать, чтобы разобраться, что происходит во дворе. Я подбегаю к Ане и прижимаю ее к себе, чтобы немного успокоить и отвести от вращающегося диска.
— Тише, тише. Все будет хорошо. Пожалуйста, давай просто уедем отсюда, как ты хотела. У меня есть деньги. Свалим от всех и не будем никого видеть.
— Я хочу хорошо жить, чтобы не думать о том, что будет завтра. Мне тут все надоело. Я просто…
— Все хорошо, Ань.
— Я просто не состоялась тут, наверное. Вот и все. Когда все думали о своем будущем, я думала о журнале, который никому уже не нужен. У всех все есть, а у меня и работы теперь нет.
— Мы решим все проблемы.
— Просто хочется исчезнуть. Может, твой отец и прав?
— Не говори ерунду, пожалуйста! Давай уедем?
— Куда? Куда мы уедем?
— Просто улетим, и пошли все в жопу. Я сам от всего устал.
— Что он тебе сказал, когда я ушла? О чем вы с ним говорили?
— Ни о чем.
— Так не может быть, ты же остался с ним в ресторане. Что он тебе там сказал?
— Он отдал мне паспорт и предложил работу в банке.
— А ты?
— Я забрал паспорт, и мы уедем в Италию. Мы попытаемся наладить все с нуля. На первое время у меня есть деньги, я найду работу, и у нас все будет хорошо. И еще придем в их издательский дом, кто там тебе оффер присылал, и напрямую решим все вопросы. Чем раньше это сделаем, тем лучше. Я не думаю, что московский офис им что-то написал про тебя.
— Ты так думаешь?
— Да.
— А если не сработает, то что?
— Сработает. Мне кажется, все будет хорошо. Я уверен.
— Знаешь что? — тихо спрашивает Аня
— Что, Ань?
— Если я сдам свою квартиру, то она точно будет ежемесячно приносить нам какие-то деньги. Мы сможем на них хоть как-то жить… если у тебя не получится, — вдруг говорит Аня, и у меня появляется надежда, что мы преодолеем свалившиеся проблемы.
— У меня получится.
— Но если не получится, то у нас будет хоть что-то. Макс, пожалуйста, не будь так сильно уверен в том, что ты придумал. Давай разумнее все делать, услышь меня.
— Угу, — киваю и прижимаю Аню крепче. — Ты готова отсюда со мной убежать?
— Да, — говорит Аня, и я беру в ладони ее лицо и смотрю в большие глаза. — Я готова, Макс. Только поскорее, пожалуйста.
— У нас все будет хорошо, я даю тебе слово. Я сделаю все для этого.
— Я тебе верю. Прости меня, пожалуйста, что я такая. — Аня опускает голову и прижимается к моей груди. — Еще и накричала на тебя. Просто все наперекосяк.
— Прекрати, все хорошо. Даже не думай об этом.
— Я не знаю, просто ты так стараешься все исправить, а я срываюсь. И мне от самой себя неприятно становится.
— Ань, все хорошо.
— Угу, но все равно прости меня. Я же прекрасно понимаю, что тебе самому непросто. Ты точно в такой же ситуации, как и я.
— Мы вместе в ней. И все преодолеем.
— Ты когда хочешь отсюда уехать?
— Прямо завтра, Ань. Давай завтра покончим со всем этим.
— Мне тут дела надо кое-какие закончить, это может занять немного времени.
— Какие? — спрашиваю я и замечаю, как в одном из окон гаснет свет. — Я тебе помогу.
— Не надо, там обычные формальности. — Аня встает и берет меня за руку. — Я закрою номер перед сдачей, передам все дела своему бывшему заму, которая сейчас будет временно исполняющей до назначения нового главреда. И…
— Что еще?
— …получу отступные, сдам вот это вот. — Аня обводит взглядом дом. — И приеду сразу же.
— В смысле, я там буду тебя ждать?
— Угу, — Аня кивает и прижимается ко мне, — ты же дождешься меня?
— Конечно. Но я могу тебя и тут подождать.
— Мне страшно от этого города, Макс. Вдруг еще что-то
