Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости - Justin Gregg
Нам легко вытеснить эти когнитивные навыки прогнозирования будущего со сцены сознания и вместо этого направить свой ум на решение проблем в настоящем. Эта способность тесно связана с отрицанием, которое, по мнению Аджита Варки, является жизненно важным для человеческой способности разделять мысли о собственной (и чужой) смерти. Отрицание помогает нам задвинуть эти мысли в темноту нашего бессознательного и заняться созданием бомбы.
Что приводит нас к лучшему примеру экзистенциальной угрозы прогностической близорукости. Это история принятия решений и отрицания, которая охватывает как второй, так и третий наиболее вероятные способы вымирания человечества, указанные фондом Global Challenges Foundation. В ней речь идет о принятии решения о появлении чего-то в мире с полным осознанием того, к каким разрушениям это приведет. Я говорю, конечно же, об ископаемом топливе.
Давайте начнем с оговорки. В новейшей истории не было такого момента, когда мы перешли от понимания того, что выбросы углерода при сжигании ископаемого топлива могут быть причиной изменения климата, к уверенности в том, что это так. Потребовалось время, чтобы сформировался консенсус. Тем не менее, вот что мы знаем о понимании нефтяной промышленностью своей роли в нанесении серьезного ущерба глобальной окружающей среде на уровне вымирания. В 1968 году Элмер Робинсон и Р. К. Роббинс, два исследователя из Стэнфордского исследовательского института, представили Американскому нефтяному институту доклад о загрязнителях атмосферы. Они постарались включить в него информацию об опасности углекислого газа, выделяемого при сжигании ископаемого топлива. Они предупредили, что "CO2 играет важную роль в установлении теплового баланса Земли" и что слишком большое количество углекислого газа в атмосфере приведет к "парниковому эффекту", который повлечет за собой "таяние антарктической ледяной шапки, повышение уровня моря, потепление океанов и увеличение фотосинтеза". Они приходят к выводу, что "человек сейчас вовлечен в обширный геофизический эксперимент со своей окружающей средой - Землей. К 2000 году почти наверняка произойдут значительные изменения температуры, которые могут привести к климатическим изменениям", и что "нет никаких сомнений в том, что потенциальный ущерб для нашей окружающей среды может быть серьезным". Другими словами, Робинсон и Роббинс объяснили нефтяникам, к какому выводу пришла преобладающая на тот момент наука. Ничего удивительного в этом нет - более чем через пятьдесят лет эти выводы стали общепринятыми.
Однако в ответ на это нефтяная промышленность не замедлила начать добычу ископаемого топлива.
Десять лет спустя, в 1978 году, директор Института космических исследований НАСА доктор Джеймс Хансен был вызван в Комитет Сената США по энергетике и природным ресурсам. В своих показаниях он подтвердил правительству США и всему миру, что то, о чем предупреждали Робинсон и Роббинс, на самом деле является неоспоримой реальностью. Он заявил, что "глобальное потепление достигло такого уровня, что мы можем с высокой степенью уверенности приписать причинно-следственную связь между парниковым эффектом и наблюдаемым потеплением... По моему мнению, парниковый эффект был обнаружен, и сейчас он изменяет наш климат". Причиной, как объяснил Хансен в Сенате, является углекислый газ, выделяющийся при сжигании ископаемого топлива.
Однако в ответ нефтяная промышленность вновь не замедлила начать добычу ископаемого топлива.
В 2014 году компания ExxonMobil выпустила отчет, в котором заявила, что "ExxonMobil серьезно относится к риску изменения климата и продолжает предпринимать значимые шаги, чтобы помочь устранить этот риск и обеспечить управление нашими объектами, операциями и инвестициями с учетом этого риска". Широко сообщалось, что компания ExxonMobil впервые признала, что изменение климата "реально" и что отрасль ископаемого топлива должна сыграть свою роль в исправлении ситуации.
Однако нефтяная промышленность отреагировала - можете догадаться? - тем, что не стала замедлять добычу ископаемого топлива.
Почему научные данные не поколебали представителей индустрии ископаемого топлива? Почему со времени первого доклада Робинсона и Роббинса в 1968 году добыча ископаемого топлива ежегодно увеличивается и продолжается по сей день? Если ставки так высоки и мы знаем о них так давно, почему промышленность не начала действовать раньше? Ответ заключается в том, что лица, принимающие решения в индустрии ископаемого топлива, не испытывали чувства срочности на каждом этапе, когда проблема была поставлена перед ними. Проблема, которую им предлагалось рассмотреть, относилась к далекому будущему. На сто лет вперед. Время, когда они уже давно умрут. Кроме того, с точки зрения их непосредственных интересов, сколько богатств принесла им индустрия ископаемого топлива? Сколько миллионеров или миллиардеров она сделала? Сколько рабочих мест она создала? Наше настоящее и ближайшее будущее процветание основано на распространении автомобилей, поездов и самолетов, которые работают на том, что производит нефтяная промышленность. Это прогностическая близорукость в действии. Они могли просто проигнорировать доказательства, какими бы ужасными они ни были, потому что были сосредоточены на сиюминутной проблеме (и сиюминутной выгоде). Точно так же, как Роберт Кристи, когда возился с А-бомбой. Конечно, иногда они не просто игнорировали, а активно замалчивали правду. В июле 2021 года старший (теперь уже бывший) директор по связям с федеральными органами власти корпорации Exxon Mobil Кит Маккой был пойман на пленку и признался, что компания именно так и поступала. "Мы агрессивно боролись с некоторыми научными данными? Да. Присоединялись ли мы к некоторым из этих теневых групп, чтобы работать против некоторых ранних усилий? Да, это правда. Но в этом нет ничего противозаконного. Мы заботились о своих инвестициях, о своих акционерах".
Однако я вижу в Ките Маккое не столько усатого злодея, сколько жертву прогностической близорукости. Как и большинство людей, он не способен по-настоящему почувствовать, каково это - ощутить будущие последствия своих нынешних действий. Никто из нас не способен. И, следовательно, наши социальные, финансовые и политические системы отражают этот факт. Наша политико-правовая система была разработана для решения структурированных, краткосрочных, прямых причинно-следственных вопросов (полная противоположность климатической проблеме)", - говорится в докладе "Глобальные катастрофические риски 2020".26 Это объясняет, почему и правительства, и бизнес так медленно действуют, глядя на отчеты, прогнозирующие наше грядущее вымирание. Мы построили наши общества на подмостках прогностической близорукости.
Но иногда встречаются люди, которые, кажется, полностью ощущают далекое будущее и изо всех сил пытаются подтолкнуть политико-правовые системы к действию. Например, Грета Тунберг. В своей речи на ежегодной встрече Всемирного экономического форума в Давосе в январе 2020 года в рамках кампании skolstrejk för klimatet она говорила как человек, чей мозг, представляя себе сценарии будущего, испытывает чувство страха
