Наука, стратегия и война (Стратегия и история) - Frans P.B. Osinga
Ни один дискурс не является фиксированным или стабилизированным сам по себе. Различные дискурсы - кластеры в сети - могут расти, сжиматься, распадаться, объединяться, поглощать другие или быть поглощенными. Это самоорганизующийся процесс, в котором смысл генерируется в ходе динамического процесса, а не в результате пассивного размышления автономного агента, который может сделать "все, что угодно". Вместо того чтобы быть самодостаточными и изолированными, дискурсы находятся в постоянном взаимодействии, сражаясь друг с другом за территорию.
Эта динамика дискурса также приводит Лиотара, как и Поланьи, к наблюдению, что научный прогресс достигается благодаря встрече несогласия и дестабилизирующих сил с доминирующими взглядами. В то время как парадигмы стремятся зафиксировать знание в постоянной сетке, Лиотар считает, что мы должны отказаться от идеи консенсуса. Чтобы пролиферировать знание, мы должны пролиферировать дискурсы, не пытаясь зафиксировать их в постоянной сетке.82 Таким образом, дискуссия Бойда о Гёделе и Гейзенберге вполне могла бы включать и Лиотара.
Теория структурирования
Еще одна идея, ставшая центральной в социальной теории с конца 1970-х годов, - концепция рефлексивности знания.83 Она является основным элементом теории структурирования, ведущей теории социальных изменений, разработанной социологом Энтони Гидденсом.84 Социальные изменения можно объяснить, сосредоточившись либо на контекстуальных, структурных факторах, либо на действиях агентов. Гидденс объясняет, что необходимо изучать и те, и другие, и что они взаимно обусловлены. Агенты действуют в соответствии со структурными факторами, которые их ограничивают, и они формируют структуры, подчиняясь им, но также и изменяя их. Индивид как инициирует изменения, так и участвует в них. Структуры - правила, идеи, институты и ресурсы, рекурсивно задействованные в социальном воспроизводстве, - могут быть изменены в результате действий.85 Дискуссия о структуре и агентстве актуальна для стратегии, для
Структуры не определяют результаты, а определяют потенциальный диапазон альтернативных стратегий. Агенты имеют возможность выбирать из нескольких стратегий в рамках структуры. Стратегическое действие - это диалектическое взаимодействие намеренных и знающих, но структурно встроенных акторов и заранее установленных контекстов, в которых они живут. В конечном счете, структура также может быть преобразована агентством с течением времени.86
С военной точки зрения это похоже на процесс разработки доктрины или структурирования сил, в котором предыдущий опыт, устоявшиеся практики, организационные традиции и структуры не только определяют ответные действия военных, но и конкурируют с новыми концептуальными идеями, более свежим опытом и возможностями для улучшения организационной формы.
В основе этой теории лежит личность как сознательный стратегический актор, принимающий решения на основе опыта и знаний в условиях неопределенности. Действительно, в концепции постмодернизма Гидденса,87 неопределенность является доминирующей, поскольку ни один из ранее существовавших эпистемологических фундаментов не был признан надежным. Мы живем в мире множественных авторитетов.88 Двадцатый век доказал, что все претензии к знанию (включая метаутверждения о нем) корригируемы, и это стало экзистенциальным условием в современных обществах. Хотя многие формы научного знания относительно надежны, все они в принципе должны рассматриваться как открытые для сомнений, и на каждом этапе в "движущихся" областях знания можно обнаружить озадачивающее разнообразие конкурирующих теоретических и практических претензий.89
Более того, знание - это фактор перемен. Предположение современного человека о том, что рост знаний о социальном и природном мире приведет к большей определенности условий, в которых мы живем, и тем самым подчинит господству человека то, что когда-то было достоянием других влияний, оказалось ложным. Связь между развитием человеческого знания и самопониманием человека оказалась более сложной.90 Гидденс называет эту связь "рефлексивным присвоением знаний". Зеркально отражая взгляды Бойда на военные инновации, Гидденс утверждает, что:
Рефлексивная природа современной социальной жизни заключается в том, что социальные практики постоянно исследуются и реформируются в свете поступающей информации об этих самых практиках, тем самым конституируя их характер".91
Производство систематического знания о социальной жизни становится неотъемлемой частью воспроизводства системы... знание, примененное к условиям воспроизводства системы, внутренне изменяет обстоятельства, к которым оно первоначально относилось".92
Если актор замечает, что его знания не приводят к желаемому результату в действии, он будет стремиться повысить точность своих знаний. В то же время окружающая среда формируется благодаря знаниям о ней, и эти знания позволяют нам в то же время контролировать ее и изменять. Знание об экономическом поведении людей и государств позволяет нам не только наблюдать и понимать, но и разрабатывать экономическую политику, тем самым изменяя экономическое поведение и, возможно, даже изменяя правила экономического поведения и тем самым аннулируя предыдущие знания об экономическом поведении. Таким образом, знание рефлексивно. Знание и наблюдение ведут одновременно к пониманию и к неопределенности. Это и есть то, что Гидденс называет "двойной герменевтикой" социальной жизни.93 Двойная герменевтика проблематизирует именно отношения между самоинтерпретациями и интерпретациями второго порядка. Ведь наблюдатели не только опираются на интерпретации первого порядка, но и их интерпретации, в свою очередь, могут оказывать обратную связь на первые.94
По мнению Гидденса, растущее осознание неопределенности, присущей социальной жизни, и сознательное и преднамеренное встраивание рефлексивности знания в институты определяют природу постмодернистского состояния. Взгляды Бойда на знание, его представления о функции моделей ориентации, эволюционный характер развития стратегической теории и военной доктрины полностью соответствуют концептуализации постмодерна, предложенной Гидденсом.
Деконструктивизм
В тот же период, когда Бойд разрабатывал "Дискурс" на основе изучения широкого круга источников, отделяя идеи друг от друга и формируя новые синтезы, Деррида стал известен благодаря своей идее деконструктивизма. Возникшая на основе анализа текстов, она утверждает, что тексты не имеют точного и окончательного значения и могут быть прочитаны по-разному. Деконструктивизм признает, что наблюдатель социальных событий и артефактов не может быть объективным, поскольку он сам втянут в историю, имеет особые предрассудки, язык со специфическими значениями, ритуалы, символы и т. д., которые окрашивают его восприятие. Деконструкция - это путешествие, подпитываемое историческими свидетельствами, имплицитными и эксплицитными предположениями, мировоззрением аналитика и т. д., которое приводит к различным интерпретациям конкретных текстов, иными словами, это деятельность, в значительной степени зависящая от того, что Бойд называет ориентацией. Хотя ни одна из различных интерпретаций не может быть равна авторскому пониманию, в результате возникает более глубокое понимание текста.95
Таким образом, Лиотар, Гидденс и деконструктивисты предлагают точку зрения, согласно которой реальность - факты, действующие лица и поведение - в значительной степени является социальной конструкцией. Благодаря диалогу, исследованию, критике и использованию различных точек зрения можно нарисовать картину, которая даст нам достаточно уверенности, чтобы на мгновение основывать на ней свои решения. Это мнение близко соответствует идеям, которые
