Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости - Justin Gregg
Всякий раз, когда животное должно принять решение, требующее некоторого размышления и обдумывания, прожектор субъективного опыта должен появиться, чтобы могли возникнуть qualia. Квалиа - это валюта действия. Или, как пишет философ Сюзанна Лангер, "чувствовать - значит что-то делать". Именно по этой причине у животных в первую очередь развился субъективный опыт, и именно поэтому разумнее всего считать сознание жизненно важной частью разума любого животного.
Больше осознанности - это не дело
Надеюсь, Андреа, вы все еще со мной в этот момент, потому что именно сейчас я могу раскрыть причину, по которой человеческое сознание кажется таким отличным от сознания животных. Эта модель импровизированного шоу раскрыла нечто важное. Человеческое сознание на самом деле особенное по этой причине: Мы, как вид, обладаем гораздо большим количеством когнитивных процессов, которые потенциально способны войти в поле зрения сознания и генерировать для нас qualia. Мы не более сознательны, мы просто сознаем больше вещей. Это важное различие, которое необходимо понять, поэтому я приведу пример из своей жизни, чтобы проиллюстрировать этот момент.
Несколько лет назад моя подруга Моника рассказывала о понятии афантазии - расстройстве, которым она страдает. Это неспособность некоторых людей (примерно 1 % населения) видеть образы в своем сознании. "Когда люди с афантазией закрывают глаза, они видят только черноту, не в силах вызвать в воображении образ, скажем, яблока", - объясняла она.
"Это печально. Так, погодите-ка, если вы закроете глаза, то не сможете думать о яблоке?" спросил я.
"Нет. Дело не в этом. Я могу думать о яблоке, но я не могу видеть его, как фотографию. Как это делают обычные люди".
"Верно", - сказал я. "Но, конечно, никто не может увидеть изображение яблока в своем сознании, как если бы это была фотография. Это безумие".
"Большинство людей могут".
"Но это невозможно. То есть, когда я закрываю глаза, я знаю, что думаю о том, как выглядит яблоко. Но я не вижу яблока".
"Ммм, Джастин? Я думаю, у тебя тоже может быть афантазия".
Я спросил свою жену, может ли она, закрыв глаза и пытаясь представить яблоко, действительно "увидеть" его. Она ответила, что да. Все остальные, кого я спрашивал, подтвердили , что они видят в своем сознании изображения яблок, похожие на фотографии, с разной степенью детализации и интенсивности. Но я ничего не вижу. Моника была права. Оказалось, что у меня тоже афантазия.
В отличие от нейротипичного человека, мое сознание не способно генерировать воображаемые образы вещей, чтобы помочь ему понять, например, где в супермаркете находится арахисовое масло. Дело в том, что я знаю, где находится арахисовое масло в магазине, и могу описать его местоположение с помощью слов. Я могу как-то "почувствовать" его местоположение. Я просто не могу "увидеть" расположение магазина в своем сознании. Мне не хватает способности к осознанному визуальному воображению. Когда я читаю научно-фантастическую книгу, я не могу вызвать в воображении образы космических станций, которые там описываются. Я не могу закрыть глаза и увидеть лицо своей дочери. И все же я гарантирую, что я не менее сознателен, чем другие человеческие существа. Мой опыт сознания, когда оно проносится по сцене импровизации, такой же, как и ваш. Просто у меня на одного импровизатора меньше, который ждет момента, чтобы выйти в центр внимания.
Игроки на человеческой сцене
Когда мы думаем о сознании животных, нас интересует не то, есть ли оно у них (потому что оно есть), и не то, сколько сознания у них есть (столько же), а то, какие когнитивные процессы каждый вид способен отправить на импровизированную сцену. Когда я говорю, что люди осознают больше вещей, что именно означает это ? Это значит, что человеческий разум развился таким образом, что мы можем осознавать большое количество когнитивных процессов, которые либо полностью уникальны для нашего вида, либо происходят на подсознательном уровне у большинства животных. Чтобы понять, что я имею в виду, давайте сначала рассмотрим те вещи, которые большинству животных были бы доступны на уровне субъективного опыта: эмоции и чувства.
Слово "эмоция" происходит от латинского слова emovere, что означает "двигать" или "возбуждать". Этот этимологический факт помогает нам понять, что эмоции - это состояния активации мозга, цель которых - побудить животное двигаться и делать то, что обеспечит его выживание. Нейробиолог Яак Панксепп ввел термин "аффективная нейронаука" для описания изучения неврологии, лежащей в основе формирования эмоциональных состояний в сознании животных (и человека), и выделил семь классов эмоций, которые можно встретить у большинства млекопитающих: стремление, вожделение, забота, игра, ярость, страх и паника. Многое в поведении животных можно объяснить тем, как эти семь аффективных систем взаимодействуют с нашим разумом, побуждая нас к действиям, которые помогают нам жить достаточно долго, чтобы иметь потомство. Стремление заставляет нас искать пищу и убежище. Вожделение заставляет нас хотеть спариваться. Забота помогает нам ухаживать за потомством или помогать социальным партнерам. Игра помогает нам поддерживать отношения с социальными партнерами и одновременно оттачивать свои физические навыки. Ярость заставляет нас защищать себя, свои пищевые ресурсы и свои дома от нападающих. Страх подсказывает нам , каких вещей следует избегать или от чего защищаться. А паника дает нам повод искать социальных партнеров в первую очередь.
Многие из этих эмоций, вероятно, существуют в похожей форме и в сознании не млекопитающих. И многие из этих подсознательных эмоций, вероятно, будут переведены в сознательные переживания, чтобы животные могли лучше принимать решения. Когда подсознательные эмоции выходят на сцену импровизации и попадают в центр внимания субъективного сознания для использования в процессе принятия решений, ученые иногда дают им новое название: чувства. Франс де Ваал в своей книге "Последние мамины объятия" изящно объясняет, что чувства "возникают, когда эмоции всплывают на поверхность, и мы начинаем их осознавать".
Люди, однако, уникальны: У нас гораздо больше эмоций, которые преобразуются в осознанные чувства. Например, чувство справедливости, которое мы наблюдали в исследовании макак и которое, вероятно, существует у приматов, но, возможно, не у медоносных пчел. Или такие вещи, как ностальгия, которая опирается на нашу уникальную способность к мысленному путешествию во времени. Или чувство вины, которое опирается на уникальный способ, которым мы относимся к другим людям с помощью теории разума. К сожалению, из-за проблемы других разумов, наблюдая за поведением животных, очень трудно определить, испытывают ли они сложные или простые
