Теневой раб. Том 8: Повелитель теней. - Guiltythree
И бежать им было некуда.
Глава 1825: Край бездны
Шторм окутал всё непроницаемой тьмой. Раскаты грома разносились по равнине, а с неба низвергались потоки воды, словно небесные шлюзы лопнули под огромным напором, обрекая мир на затопление.
Частые молнии разрывали тьму, заменяя её ослепительным светом. А где-то внизу приливной гул колоссального водопада сливался с яростной песней неистового шторма.
Рейн стояла на краю пропасти и с возмущённым выражением лица смотрела на чёрное небо.
Позади неё Тамар смотрела назад, на отвратительную фигуру преследующего их Тирана.
Бежать было некуда.
«Рани! Тиран…»
Рейн взглянула на небо и глубоко вздохнула.
Затем, окружённая бушующим штормом, она села на землю на краю пропасти. Скрестив ноги, она положила руки на колени и закрыла глаза.
Во вспышке молнии её спокойная фигура выглядела невероятно неуместной.
Она медленно выдохнула.
'Сосредоточься'.
Рейн сосредоточилась на своей душе. Внутри неё текла сияющая река, образуя неистовый водоворот. В его центре под сокрушительным давлением закалялись прекрасные кристаллы эссенции.
Мелодичная песня её души была громче шторма и гораздо более убедительной.
Она уже не слышала Тамар.
'Сформировать. Столкнуть. Пробудиться'.
Всё остальное не имело значения.
Позади неё Тамар в отчаянии смотрела на свою спутницу. Заметив, что Рани сидит на краю пропасти и не шевелится, она на мгновение остолбенела. Затем на её прекрасном лице появилось выражение вины и стыда.
Она решила, что старшая девушка полностью исчерпала свои силы, как физические, так и душевные. Это был невероятно доблестный подвиг — продержаться так долго, не падая духом. Рани обладала достаточной силой воли и убеждённостью — или, может быть, упрямством — чтобы посрамить большинство Пробуждённых.
Но у каждого был свой предел.
«Рани…»
Тамар стиснула зубы.
Несмотря на ужасный поток воды, льющийся с разбитого неба, Тиран, казалось, не терял их запаха. Он двигался медленно, низко пригнув голову к земле. Бесчисленные руки поддерживали его вес, глубоко погружаясь в грязь.
Рейн была полностью сосредоточена на своей душе. Теперь, когда ей не нужно было идти или тащить тяжёлые носилки, её степень контроля над эссенцией возросла. Сияющий водоворот закрутился ещё быстрее, и давление в его сердцевине ещё больше возросло.
Там уже было бесчисленное множество кристаллов твёрдой эссенции, каждый из которых был не больше песчинки. Они хаотично сталкивались друг с другом, заставляя дрожать всю её душу. Раньше такое дрожание случалось редко, но теперь ему не было конца. Казалось, что душа Рейн находится в эпицентре землетрясения.
Но этого было недостаточно. Всё ещё недостаточно…
'Сплавьтесь!'
Рейн не знала, был ли её мысленный крик приказом, просьбой или отчаянной мольбой. Это просто была её воля, выраженная в одном слове.
И как раз в этот момент, то ли по совпадению, то ли в ответ на её крик…
Два сияющих драгоценных камня столкнулись. Однако на этот раз они не оттолкнулись друг от друга. Наоборот, оба раскололись, а затем…
Слились.
В её сердце зародилось чувство неописуемого ликования.
'Наконец-то…'
После первой пары в её душу словно добавили невидимый катализатор, запустив цепную реакцию. Всё больше и больше крошечных кристаллов эссенции покрывались сетью мелких трещин, а затем плавно сливались друг с другом. Затем крупные камни поглощали мелкие или сливались с такими же по размеру.
Процесс был невероятно бурным и напоминал катастрофическое воспламенение термоядерной бомбы. Слияние кристаллов эссенции напомнило Рейн ядерный синтез… чудесный процесс, который заставлял далёкие звёзды гореть в холодном пустом небе.
И действительно, в центре её души словно рождалась звезда.
Ослепительный свет исходил от сливающихся драгоценных камней. А ещё было тепло. Сердцевина её души превратилась в раскалённое светящееся море, и она уже не чувствовала отдельных кристаллов.
Водоворот эссенции медленно втягивался в это сияющее море.
'…Ядро души формируется'.
Действительно, скрытое в море света, ядро души строилось в её душе. И это зарождающееся ядро… было как мост между её душой и плотью.
Рейн чувствовала себя так, словно в центре её груди горела миниатюрная звезда: от неё исходили волны жара, медленно достигавшие пустого желудка и израненных плеч, затем истерзанных рук и ног, потом ноющих кистей и стоп.
Под этим жаром её кости, мышцы, органы и кровеносные сосуды перестраивались и оживали. Она перерождалась. Она становилась сильнее, быстрее, здоровее…
Это было эйфорично.
С каждой секундой трансформация становилась всё более глубокой.
Прошло некоторое время, и звезда, пылающая в её груди, наконец остыла. Светящееся море померкло, и из него…
Появилась сияющая сфера, красиво освещающая душу Рейн.
На смену жару пришёл успокаивающий холод. Этот холод омыл её тело, снимая все боли и неприятные ощущения, накопившиеся за последние шесть дней. Затем он двинулся вверх, достигая её разума и успокаивая его.
Она медленно открыла глаза.
'Неужели вот что… значит быть Пробуждённой?'
Рейн чувствовала себя… могущественной. Её тело наполнилось свирепой силой, поразительной выносливостью и безграничной жизненной энергией. Её чувства стали острее. Даже её разум, казалось, стал более глубоким.
Эссенция души свободно текла по её телу, просачиваясь в кости и мышцы. Она ощущалась более богатой и отзывчивой… почти осязаемой.
В центре всего этого лежало ядро души, служившее мостом между материальным и нематериальным.
На лице Рейн появилась усталая улыбка.
'Я сделала это!'
Затерянный в глубинах неистового шторма, сидящий на краю бездонной пропасти, окружённый тьмой и преследуемый ужасающей мерзостью…
Первый человек из мира бодрствования только что Пробудился, не приняв на себя проклятие Заклятия Кошмара.
Глава 1826: Надвигающийся шторм
Пока Рейн находилась в середине своего Пробуждения, Тамар боролась за то, чтобы не утонуть. С неба лились потоки воды, смешиваясь с грязью… беспомощно лёжа на носилках, она чувствовала себя слабой и обессиленной.
Ситуация казалась безнадёжной.
Погибнет не только она, но и Рани, которая отказалась бросить её и так упорно боролась за их спасение.
Глядя на яростное чёрное небо, Тамар хотела сдаться.
Но она не могла.
«Ах…»
С её губ сорвался протяжный вздох.
Затем её окружил вихрь искр, превратившийся в прекрасное копьё.
Тамар стиснула зубы и поднялась на ноги, используя копьё как костыль. И тут же острая боль пронзила её хрупкие ноги.
Прошло шесть или семь дней с тех пор, как они были сломаны. Кости кое-как зажили, но даже для Пробуждённого человека этого времени было недостаточно для восстановления. Вероятно, она сводила на нет всё это исцеление… но всё же.
Тамар не хотела умирать лёжа.
А ещё лучше — вообще не желала умирать. К тому же её
