Наука, стратегия и война (Стратегия и история) - Frans P.B. Osinga
Как и Клаузевиц, Фуллер и Лиддел Харт в свое время, идеи Бойда развивались и созревали в то время, когда американские военные искали новые идеи для решения конкретных стратегических и оперативных проблем. В его работах отразился опыт летчика-истребителя, его участие в разработке истребителей, а также изучение военной истории, но в то же время они отражали явные институциональные требования и созревали благодаря взаимодействию с восприимчивой аудиторией. Не случайно Бойд говорил о нематериальных аспектах войны, о фундаментальной неопределенности войны и стратегии, а также об альтернативах затяжному стилю ведения войны. Реформаторские усилия вдохновили его на работу, и он настаивал на маневренной войне как альтернативе якобы несовершенному аттракционному стилю ведения войны. Он разрабатывал свои аргументы и идеи с целью побудить к изменениям и инновационной организационной культуре. Учитывая доминирующую стратегическую и военную культуру, тем более примечательно и впечатляюще, что кто-то смог, во-первых, разработать новую, отличительную и последовательную военную теорию в такой обстановке, а во-вторых, завоевать широкое влияние, которого Бойд добился своими нонконформистскими идеями.
Действительно, со временем, возможно, он стал таким же формирующим фактором военного Zeitgeist, как и военный Zeitgeist был формирующим фактором его идей. Как полагает Бертон, в мышлении Бойда присутствовала доля разочарования по поводу плачевного состояния стратегического мышления в военном истеблишменте США: "Бойд изменил бы эту ситуацию и заставил бы военных метаться как сумасшедших, чтобы догнать его, поскольку он создавал теорию за теорией, которые были уникальными и революционными в военном искусстве".131 А в следующей главе будет показано, что некоторые из этих теорий пришли из неожиданных источников.
3
.
Научный фонтан Бойда
Познание - это бесконечное приключение на грани неопределенности.
Джейкоб Броновски
Бойд и наука
Научный Zeitgeist оказал определяющее влияние на творчество Бойда. В следующих двух главах представлена панорама научного цайтгайста времен жизни Бойда, в немалой степени основанная на тех же книгах, которые Бойд читал в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые и вплоть до середины девяностых годов. В главе 3 описываются научные достижения, произошедшие в первые десятилетия двадцатого века, которые Бойд включил в свою работу и которые оказали огромное влияние не только на физику, из которой эти достижения исходили. Кроме того, будут рассмотрены эпистемологические дебаты шестидесятых годов, которые отчасти возникли на основе этих событий, а также теория систем (включая когнитивную революцию), все из которых оставили свой след в творчестве Бойда. Глава 4 завершает исследование влияния научного Zeitgeist, рассматривая развитие теории хаоса и сложности, происходившее в конце семидесятых, восьмидесятых и девяностых годов, за которым Бойд внимательно следил и которое он включил в свои работы (в частности, в три последние презентации). В конце статьи дается оценка последствий сделанных выводов для понимания Бойда.
Скрытый фонтан
Книга "Разрушение и созидание" - первая часть стратегического опуса Бойда, а также первое свидетельство того, как и в какой степени наука повлияла на его мышление. Это концептуальное сердце его последующих работ, а также его самое впечатляющее интеллектуальное достижение и "кульминация поиска научного, математического и логического подтверждения принципов, которые Бойд интуитивно считал истинными".1 Внимание, которое Бойд уделял развитию науки и ее открытиям, было фундаментальным и важным. Можно утверждать, что:
В своем научном образовании Бойд следовал научному тренду, причем не бессознательно, а сознательно;
Бойд считал, что изучение войны требует междисциплинарного изучения науки;
В то время как научное мировоззрение менялось, его образование становилось все более зрелым;
Бойд был в курсе этого изменения;
Он сделал эту новую парадигму центральной в своей работе;
Он считал эту парадигму правильным подходом к изучению войны.
Действительно, научный Zeitgeist можно считать его скрытым фонтаном. Хотя учеба в Технологическом университете Джорджии и работа над созданием истребителей послужили для него толчком, еще одним фактором, заставившим его изучать различные области науки, была скорее интровертная натура. Еще до начала работы над "Разрушением и созиданием" в 1972 году он размышлял о работе мозга и природе творчества. Его новаторская работа над теорией ЭМ заставила его осознать, что, очевидно, его мыслительный процесс как-то работает иначе, чем у других, как иначе такая простая теория, как теория ЭМ, не была придумана кем-то другим до его открытия? 15 октября 1972 года он написал жене со своей базы в Таиланде: "Возможно, я нахожусь на пути к теории обучения, совершенно иной и, как теперь кажется, более мощной, чем используемые в настоящее время методы или теории". Обучение для него было синонимом процесса творчества. Без какого-либо заранее продуманного общего плана или цели он прочитал все имеющиеся в библиотеке базы книги по философии, физике, математике, экономике, науке, даосизму и полудюжине других дисциплин, по словам Корама.2 Это заложило основу для того, что стало главным направлением его жизни.
С тех пор, в течение последних двадцати лет своей жизни - периода, когда был разработан "Дискурс", - Бойд все глубже и глубже проникал в суть различных дисциплин и соединял их воедино. Он звонил своим друзьям и ученикам, иногда среди ночи, чтобы обсудить последнюю прочитанную работу, которая могла быть работой немецкого философа Гегеля, Гёделя, Пиаже, Скиннера, Поланьи, книгой по квантовой физике, истории или социальным наукам.3 Это впечатление усиливает список книг, прочитанных Бойдом, согласно архиву, который хранится в Университете морской пехоты США. Список, превышающий двадцать страниц, включает в себя аннотированные работы, описывающие события, характеризующие научный Zeitgeist, такие как
Джон Бриггс и Ф. Дэвид Пит, Вселенная из зазеркалья: Зарождающаяся наука о целостности (1984)
Джон Бриггс и Ф. Дэвид Пит, "Турбулентное зеркало", иллюстрированное руководство по теории хаоса и наукам о целостности (1989)
Якоб Броновски, Восхождение человека (1973)
Джеймс Глик, Хаос: Создание новой науки (1987)
Брайан Гудвин, Как леопард сменил пятно (1994)
Ник Герберт, Квантовая реальность, За пределами новой физики (1985)
Мичио Каку и Дженнифер Трейнер, "За пределами Эйнштейна", "Космические поиски
Теория Вселенной (1987)
Эрнст Майр, Рост биологической мысли (1982)
Эрнст Майр, Рост биологической мысли (1982) Хайнц Пагельс, Космический код: Квантовая физика как язык природы (
1982)
Хайнц Пагельс, Мечты о разуме: Компьютер и подъем наук о сложности (1988)
Джереми Рифкин, Энтропия: Новое мировоззрение (1980)
Джереми Рифкин, Энтропия: Новое мировоззрение (1980) Иэн Стюарт, Играет ли Бог в кости? Математика хаоса (1989)
Александр Вудкок и Монте
