Век веры - Уильям Джеймс Дюрант
Это была удивительная мифология, уступающая по увлекательности только греческой. Древнейшая форма, в которой она дошла до нас, содержится в тех странных поэмах, которым ошибка дала название "Эдда".* В 1643 году один епископ обнаружил в Королевской библиотеке Копенгагена рукопись, содержащую несколько древнеисландских поэм; по двойной ошибке он назвал их Эддой Саймунда Мудрого (ок. 1056-1133 гг.), исландского ученого-священника. В настоящее время принято считать, что эти поэмы были созданы в Норвегии, Исландии и Гренландии неизвестными авторами в неизвестные сроки между VIII и XII веками, что Сэмунд, возможно, собрал, но не написал их, и что Эдда не была их названием. Но время санкционирует ошибку, как и воровство, и компромисс заключается в том, чтобы назвать поэмы Поэтической или Старшей Эддой. Большинство из них - повествовательные баллады о древнескандинавских или германских героях или богах. Здесь мы впервые встречаемся с Сигурдом Волсунгом и другими героями, героинями и злодеями, которым суждено было обрести более определенную форму в "Волсунгасаге" и "Нибелунгах". Самая мощная из поэм Эдды - "Волюспа", в которой пророчица Вёльва с мрачной и величественной образностью описывает сотворение мира, его грядущее разрушение и конечное возрождение. Совсем в другом стиле выдержано "Сказание Высокого", в котором Один, встречаясь с самыми разными условиями и людьми, формулирует свои мудрые изречения, не всегда похожие на божественные:
Слишком рано я приходил во многие места, или слишком поздно; пиво еще не было готово, или уже было выпито.67 ...Самое лучшее пьянство - это когда все после него приходят в себя.68 ...Словам девы никто не должен верить, как и словам женщины, ибо коварство заложено в их груди;69 ...это я испытал на себе, когда пытался соблазнить ту благоразумную деву; ...и от той девицы я ничего не добился.70 ...В канун день надо восхвалять, меч - после испытания, женщину - после сожжения.71...За слова, которые человек говорит другому, он часто платит наказание.72 ...язык - бич для головы.73 Даже в трех словах не ссорься с худшим человеком; часто лучший уступает, когда худший наносит удар.74...Кто желает чужого имущества или жены, тот должен рано вставать.75 ... Человек должен быть в меру мудрым, не слишком мудрым..... Пусть никто не знает заранее своей судьбы; так ум его будет наиболее свободен от забот... Сердце мудрого редко радуется.76 ... Лучше всего иметь свой дом, пусть и небольшой.77 ...лучше всего очаг и солнце.78
Вероятно, поэмы Старшей Эдды сохранялись из уст в уста до двенадцатого века, когда они были переведены на письменный язык. В эпоху викингов письмом служили руны, как в северной Германии и англосаксонской Англии; эти двадцать четыре символа (буквально "тайны") составляли алфавит, приблизительно похожий на греческую и латинскую скоропись. Однако литература в ту эпоху могла обходиться без букв; скальды-менестрели сочиняли, запоминали, декламировали и устно передавали свои сказания о тевтонских богах и о том "героическом веке" (с IV по VI век), когда германские народы распространили свою власть над Европой. Стурлусон и другие авторы сохранили некоторые фрагменты этих сказаний и имена многих скальдов. Самым известным из них был Сигват Тордарссон, который служил святому Олафу в качестве придворного поэта и откровенного советника. Другой, Эгиль Скаллагримссон (900-83 гг.), был ведущей фигурой своего времени в Исландии - могучий воин, индивидуалистичный барон, страстный поэт. В старости он потерял младшего сына, утонув, и уже собирался покончить с собой от горя, когда дочь уговорила его написать вместо этого поэму. Его "Сонарторрек" ("Потеря сына") - это вызывающее обличение бога, которого он винит в смерти; он сожалеет, что не может найти Одина и сразиться с ним, как сражался с другими врагами. Затем наступает более мягкое настроение, когда он размышляет о том, что боги дали ему не только печаль, но и дар поэзии; примирившись, он решает жить и вновь занимает высокое место в советах своей страны.79
Литература Скандинавии этого периода, несомненно, преувеличивает жестокость общества викингов, поскольку журналистика и история, заманивая читателя исключительными событиями, упускают из виду нормальное течение человеческой жизни. Тем не менее тяжелые условия ранней Скандинавии вынуждали бороться за существование, в которой могли выжить только самые стойкие люди, а ницшеанская этика беспринципной отваги выросла из древних обычаев вражды и мести и беззаконного пиратства в неуправляемых морях. "Скажи мне, какой ты веры", - спрашивал один викинг другого. "Я верю в свои силы", - отвечал тот.80 Золотой Харальд хотел получить трон Норвегии и предлагал добыть его силой. Его друг Хокон посоветовал ему: "Подумай сам, что ты можешь предпринять, ибо для осуществления такой цели нужен человек смелый и твердый, который не будет идти ни на добро, ни на зло, чтобы добиться задуманного".81Некоторые из этих людей находили в битве такое удовольствие, что почти обезболивали свои раны; некоторые впадали в боевое неистовство, известное как berserksgangr - "путь берсерка"; берсерки - "медвежьи рубахи" - были чемпионами, которые бросались в бой без кольчуг, дрались и ревели, как звери, в ярости кусали свои щиты, а затем, закончив битву, впадали в кому от истощения.82 Только храбрые попадут в Валгаллу, и все грехи будут прощены тому, кто погибнет за свой отряд на войне.
Приученные к лишениям и диким играм, "люди фьордов" гребли и завоевывали для себя королевства в России, Померании, Фризии, Нормандии, Англии, Ирландии, Исландии, Гренландии, Италии и Сицилии. Эти авантюры не были вторжениями солдатских масс, как мусульманский хиджад или мадьярский потоп; это были безрассудные вылазки горстки мужчин, считавших, что всякая слабость преступна, а всякая сила хороша, жаждавших земли, женщин, богатства и власти и чувствовавших божественное право на долю в плодах земли. Они
