Кощей из пятой квартиры - Ася Филатова
Одно утешение — Клубок. Чего уж он к Кощею привязался — только Доброй Волшебнице и ведомо. Когда тот после пробежки домой пришел, все и обнаружилось. Клубок собакой обернулся. Рыжей, с белым брюхом. Тело длинное, морда хитрая! На лису похож, но нет, точно — собака. Кощей сначала осерчал, мороки с ним… А потом подумал, вместе-то веселей. Получается, компаньон у него появился, да какой смышленый, веселый! Так и назвал его: Клубком или Рыжим. Клубочку понравилось.
Только шерсти от него много было. Куда ни сядет, где ни потрется — везде рыжий пух. Но это ничего, у Кощея пылесос дома был. С шерстью он мигом управлялся.
Кормил как обычную собаку, кормом из зоомагазина. А обучен Клубок уже был порядочно — чай, не один век с Волшебницей провел. И повидал, и научился. А уж дорог сколько исходил! В общем, стали жить вдвоем.
К Кощею частенько захаживал Кот Баюн — теперь его звали Дмитрий Вячеславович. Выглядел он почти как человек: круглый, в полосатой кофте, с усами. И в очках. Но издалека все равно на кота походил, только на очень крупного. Он к Кощею обычно по дороге из школы забредал — тот-то дома сидит, пенсионер. А Кот все работал. Табуретки да скворечники строгал, ребят обучал.
Посидят, попьют чаю с молоком и на душе легче становится. О Горыныче посудачат, о Кикиморе. А что еще делать? Не о политике же разговаривать!
Вот как-то в марте так и случилось, зашел Кот к Кощею чайку попить. Приятелю рыбки принес сушеной, тарань называется. Клубочку — сосиску. Сидят, беседуют.
Бывший кот вдруг неловко кашлянул и признался:
— Ты знаешь, а я, это… линять начал… то есть, лысеть. Так неудобно… Да что я о себе! Горынычу-то совсем худо. Все время сам с собой разговаривает, спорит. Раздражительный стал, страсть! Тесно ему в одной головушке… Поговорить охота, а не с кем.
Он грустно заглянул в пустой стакан. Кощей долил ему молока.
По весне не столько коту, сколько Горынычу лихо бывало, это они хорошо знали. Уж как схватит, скрутит тоска древняя — не отпустит. Злее одному только Ивану, небось. Где бы он ни был.
Кот ушел, унося в рюкзаке три пакета с молоком: это Василичу из собеса принесли, а он его на дух не переносил, всегда Коту отдавал. Тот хоть по виду и человек, а привычки прежние сохранил. Только вот мышей не ловил, неловко было. И глазом волшебным не зыркал. Боялся, не так поймут.
Кощей сполоснул чашки и поставил их на сушку. Было только пять часов, ни то ни се. Можно было почитать, поворчать на телевизор. Но Кощей решил прогуляться. Взял сигареты (см. примечание 4), свистнул Клубочку и вышел во двор.
…Она уже была там. Самый надоедливый ребенок на свете. Её бабка разговорилась с соседкой по лестничной клетке, а ОНА сидела на горке с видом охотника на Кощеев. Так, во всяком случае, Василевс представлял себе расстановку сил во дворе. Бежать было поздно — девочка его заметила. Кощей мысленно плюнул, озираясь. Клубок на поводке закрутился, к скамейке потянул. Девчонка ему явно нравилась. Недаром он каждый раз к ней хозяина тащил, будто что сказать хотел. Сядет рядом и хвостом виляет. Радуется, значит.
— И что ты ко мне привязался? — ворчал Кощей, но послушно шел за Клубочком. Верил, неспроста это.
Вообще, дети Кощея раздражали. Особенно эта, ну просто хоть со двора беги!
Пристанет как банный лист, не отвяжешься. «А дай», «а покажи», «а почему»? Однажды даже мороженое пришлось купить, лишь бы дала посидеть спокойно. Вроде бы уже не маленькая — девочке было лет девять — но до чего ж приставучая… Куда только родители смотрят.
Их первая встреча произошла около года назад, у Кощея только-только Клубок появился. Девчонка просто подошла к ним и села рядом: ее бабка, как всегда, отвлеклась на соседку или дворника.
Пытливые серо-голубые глаза быстро обшарили всего Кощея, вместе с лысиной, новыми кроссовками и Клубочком. Заводить знакомства Кощей не планировал и угрюмо молчал.
— Ты кто? — спросила девочка, закончив осмотр.
— Кощей, — неожиданно сказал он правду.
Девочка нахмурилась, напряженно о чем-то вспоминая.
— Ты поэтому такой худой?
— Наверное.
— А что ты ешь?
— Маленьких любопытных девочек, — не выдержал Кощей и в раздражении отвернулся.
Послышался смешок.
— Врешь.
— Не вру. Вот сейчас возьму и откушу тебе что-нибудь нужное, — Кощей выпучил глаза и щелкнул зубами. — Ам!
Это, конечно, был запрещенный прием, но обычно срабатывал. Однако вместо того, чтобы испугаться до икоты, как все нормальные дети, девчонка закатилась веселым хохотом!
— А как зовут твою собаку? — продолжался допрос.
— Это не собака, — ответил Кощей. — Просто клубок шерсти.
— А-а, — понятливо протянула девочка и погладила рыжего пса. — Клубочек… Хороший, хороший Клубочек. Это корги?
— Чего? — Кощей так зыркнул, что девочка должна была заикой остаться. А она сидит, как ни в чем ни бывало. Пса наглаживает. А тот и рад, развалился, брюхо подставил. Ну, как есть, валенок шерстяной!
— Корги — это такая порода, — пояснила девочка. — У тебя тоже корги?
— Пожалуй. — Кощей пожал плечами. — Ну, да. Наверное, корги.
Так и общались.
Много конфузных ситуаций с ней бывало. То одно, то другое. Например, вышел как-то на пробежку с утра. А ЕЕ мать в школу за руку ведет. Думал прошмыгнуть — не вышло. Заметила.
— Эй, Кощей! — кричит. — Съешь меня!
Мама тогда девчонку за плечи схватила и попыталась утащить от стыда. А та только громче расхохоталась. Василевс зато повел себя, как благородный. Рукой даже помахал. Мол, не стоит волноваться. Дескать, он не в обиде. Уж что-что, а никаких детей Кощей в жизни не ел. Он их вообще на дух не переносил. Но мы уже об этом говорили.
***
И вот диспозиция: девчонка на горке, Кощей во дворе, откуда выход перегородила мусорка и бабка девчонки с соседкой. Сейчас привяжутся с какими-нибудь жилищными историями: то им дворник не тот, то собачники за своими питомцами не убирают. (Кощей, кстати, всегда с пакетиком и совочком ходил — чистюля, не придерешься). Много у них тем для разговоров, только вот Кощею это все до лампочки. У него своя жизнь. И проблемы тоже свои.
Деваться было некуда, и Кощей присел на лавочку, глядя в сторону. Клубок с интересом принялся обнюхивать кусты. Не прошло и минуты, как на скамейку уселась и девочка.
— Здравствуйте, Василь Василич.
Василевс удивленно обернулся.
— А как же «Кощей»? — спросил он у непривычно серьезной девчонки.
— Мне мама сказала, вас так зовут.
