Свора певчих - Даша Игоревна Пар
– Можешь себе представить, сколько их у меня самой, – пробормотала Реми, совсем не обидевшись на выпад сэвы.
– Мы во всём разберёмся, – кивнул Рене, когда поезд начал тормозить, подъезжая ко вокзалу.
Солнце освещало яркие, сентябрьские деньки, и столица купалась в рыжих и сизых от дыма тонах, наполняя поезд городским гамом из самых разных звуков. Они видели, сколько людей и сэвов собралось на перроне встречать поезд из пострадавшего Вильнёва. Они слышали зазывающие крики мальчишек – торговцев газетами, кричащих о жутких разрывах и предлагавших узнать подробности всего за несколько роллов.
Однако готовясь к выходу, они не ожидали, что их так быстро возьмут в оборот. Стоило поезду затормозить, как лязгнули входные двери и на пороге их общего купе появилось сразу несколько во́ронов. Все – старшие сэвы и при оружии, которое тотчас наставили на Реми.
– Сударыня, именем Императора, просим вас выйти из вагона. Без резких движений и криков, – холодно заявил мужчина посередине. Единственный безоружный.
Он сразу не понравился Реми. Холёное лицо, квадратная как у бульдога челюсть и немигающие, золотые глаза. В представительной, вороньей форме тёмно-серого цвета. Даже не разбираясь в нашивках, девушка быстро поняла, кто здесь самая большая шишка.
– Ваша благородие, здесь какая-то ошибка, – вступился Феликс, пытаясь оттеснить Реми в сторону.
Ему не дали этого сделать – парня тотчас оттолкнули в сторону, прижимая лицом к стене. Аналогичным образом попытались поступить и с Рене, когда главный прикрикнул:
– Отставить! Это же сынок графа Беркута. Ушедший в самоволку вместе со своими сокурсниками, – хищно усмехнулся мужчина, входя в купе и вынуждая Рене отступить назад. – С ними будет говорить их начальство. Думается мне, господин командир Виктор Гриф в высшей степени оценит поведение своих подчинённых. Как и его сиятельство, господин граф. А с девицей, до выяснения обстоятельств, разговор будет особый. И без поручителей, легко внушаемых молодых мужчин, – добавил он, цепляя взглядом как Феликса с Робертом, так и было возмутившегося Рене. – В противном случае, поступки будут оценены не в частном порядке, а в соответствии со всей строгостью закона. Напомнить вам обо всех прегрешениях или вы готовы вести себя подобающим образом?
– Рен, всё в порядке. Я ожидала чего-то подобного, – воскликнула Реми, замечая, как вскипает брат. Девушка смело вышла вперёд прямо под немигающий взгляд во́рона. – Однако смею заметить, что в случае вашей недальновидности, другие последствия не замедлят себя проявить. Ведь если ваши планы на мой счёт выйдут за пределы разумного, а подозрения окажутся беспочвенными, как всё это отразится на вас? И как к вам обращаться, сударь?
– Ваше высокопревосходительство – так было бы уместнее. Имею честь представиться – действующий тайный советник, Коршун Ульрих, сударыня. И вам следует хорошенько запомнить моё имя и звание. В моих силах основательно испортить жизнь всем юным птахам, стоящим передо мной, – с ироничной назидательностью отбрил её мужчина.
Даже Рене вздрогнул от имени этого сэва, что уж говорить об остальных.
«Очень высокий чин. Значит я влипла», – сообразила Реми, стараясь не выдать лицом своего потрясения. «Если такой сэв лично вышел взять меня в оборот, дела скверны до безобразия!»
– Вяжите! – Реми выставила руки вперёд. – Но вы, Ваше высокопревосходительство, будете разочарованы.
– Это мы посмотрим, – мягко ответил тайный советник, щёлкнув пальцами.
Девушку аккуратно взяли под руки, выводя наружу к освежающему холоду осеннего полудня. Реми не расслышала, что Ульрих прошептал на ухо Рене, но догадалась, что ничего хорошего.
На улице их уже ожидали остальные во́роны, устроившие всё так, чтобы праздные гуляки и посетители вокзала не заметили деталей происходящего. Реми отделили от остальных и повели в полицейскую машину, однако она успела заметить, как отпустили Вивьен, когда к Ульриху подошёл высокий мужчина в такой же, как и у ребят, военной форме, который сказал что-то негромко, кивая на Виви.
Незнакомец был крайне недоволен Рене, он едва сдерживался, однако заметив, что Реми смотрит, как-то разом успокоился и даже подмигнул ей, что вызвало в ней крайнее удивление.
«Он знает меня?» – подумала она.
– А поаккуратнее нельзя? Меня уже повозили ночью по земле, это, знаете ли, было неприятно! – воскликнула сэва, когда её грубо затолкнули в машину.
– Всё будет, милочка. Мы с тобой только начали, – довольно заметил Ульрих, размещаясь рядом с водителем и приказывая трогать. Реми зажали как в клещах, и она решила заткнуться, понимая правоту его слов.
Глава 6. Души жестокие порывы
Под потолком летала муха. Маленькая такая, вертлявая и со сбитым прицелом, так как постоянно врезалась в лампу и от этого носилась ещё быстрее и суматошнее. Реми уже несколько часов развлекала себя наблюдением за мухой и периодическими попытками её поймать. Чем ещё можно заниматься в комнате для допросов?
Скрипящие стулья, стол со сколами, ржавая решётка на окнах и облупившаяся краска на стенах, от которой шёл странный, металлический запах. Кроме мухи, влетевшей сквозь приоткрытую форточку, заняться было нечем. Здесь было промозгло, сыро и скучно.
Пару раз Реми пыталась призвать стражу, чтобы попросить воды и напроситься в туалет, просто чтобы отвлечься, но нет. Если подозрительную деточку нужно подольше промариновать, так тому и быть.
От неопределённости в голову лезли всякие нехорошие мысли и наступало противное отупение. Никто за ней не пришёл. Ни Рене, ни остальные. Они забыли о ней или же с ними обращаются ещё хлеще?
Чего хочет этот действующий тайный советник? Чистосердечного признания? Но в чём?
Два дня назад она была дочерью антиквара, а сегодня неизвестная сэва. Разве Рене может быть уверен в том, что она его Реми? Совпадают имена, внешность, возраст, какие-то характерные особенности, но так ли всё однозначно? Как она могла быть человеком все эти годы? Нельзя перестать быть сэвой. Это не готический роман про вампиров и оборотней. Вид изменить нельзя.
Щелчок отворяемого замка одномоментно обрадовал и испугал, а появившийся Ульрих вновь вернул ей скверное расположение духа. Его вопросы и злобный, но в то же время ласковый голос, вызывали головную боль и злость. Вопросы-вопросы-вопросы. Где её отец. Чему он её учил. Были ли другие ревуны. Знает ли она места встреч. Кто отдавал приказы Дмитрию. Чем занимается её брат. Её перевербовали? Послали сюда, чтобы она навредила императорской семье? Поэтому её нашли? Всё это было спланировано?
– Да сколько можно?! – заорала Реми, ударяя кулаком по столу, а Ульрих только глазами сверкнул, словно дождавшись нужной реакции. – Я ничего не знаю! Меня никто не вербовал! Или вы считаете, что случившееся в поезде, –
