Век Наполеона. История европейской цивилизации от 1789 г. до 1815 г. - Уильям Джеймс Дюрант
После Ватерлоо она окончательно ушла с политической арены. Ей не понравилась ни оккупация Франции иностранными войсками, ни стремление старой знати вернуть себе земли, богатства и власть. Однако она была рада получить от Людовика XVIII двадцать миллионов франков, причитавшихся Неккеру или его наследникам за заем французской казны. 10 октября 1816 года она сочеталась частным браком с Рокка. 16 октября, хотя оба были больны, они отправились в Париж, и Жермена вновь открыла свой салон. Это был ее последний триумф. Приехали самые известные имена Парижа: Веллингтон из Англии, Блюхер и Вильгельм фон Гумбольдт из Пруссии, Канова из Италии; здесь Шатобриан начал свою идиллию с мадам Рекамье. Но здоровье Жермены быстро ухудшалось, а ее разочарование в Реставрации росло по мере того, как роялисты стремились устранить из политической жизни Франции все следы Революции. Это была не та мечта, о которой она мечтала. В ее "Консидерациях" деспотизм определялся как объединение исполнительной и законодательной власти в одного человека, и она настаивала на том, чтобы национальное собрание полностью избиралось суверенным народом.
Она не дожила до выхода этой книги. Ее тело, ослабленное страстями, отравленное наркотиками, добившееся сна только благодаря все большим дозам опиума, сломалось в попытке поддержать ее разум. 21 февраля 1817 года, поднимаясь по лестнице на приеме у одного из министров Людовика XVIII, она покачнулась и упала, парализованная мозговым инсультом. В течение трех месяцев она лежала на спине, не могла двигаться, но могла говорить, и была чувствительна к множеству болей. По ее настоянию дочь взяла на себя роль хозяйки салона. "Я всегда была одной и той же, напряженной и печальной", - сказала она Шатобриану. "Я любила Бога, отца и свободу".70 Она умерла 14 июля 1817 года, в годовщину взятия Бастилии. Ей не исполнилось и пятидесяти одного года. Четыре года спустя умер ее великий враг, которому не было еще и пятидесяти двух.
Мы можем согласиться с Маколеем, что она была "величайшей женщиной своего времени".71 и величайшим именем во французской литературе между Руссо и Шатобрианом. Ее творчество было выше по цели и диапазону, чем по литературному искусству, а ее мысли были скорее пронизывающими, чем глубокими. У нее было много общих качеств с избранным ею противником: сильная личность, мужество в борьбе с трудностями, властный дух, гордость за власть и нетерпимость к инакомыслию; но ей не хватало его реалистического ума, а ее воображение, как видно из ее романов, было романтически детским по сравнению с размахом его политических мечтаний. Пусть он подведет итог ее жизни с точки зрения своей островной изоляции: "Дом мадам де Сталь стал настоящим арсеналом против меня. К ней приходили многие, чтобы быть вооруженными, как ее рыцари в ее войне..... И все же, в конце концов, справедливо будет сказать, что она была женщиной очень большого таланта, высокого достоинства и большой силы характера. Она будет жить".72
III. БЕНДЖАМИН КОНСТАНТ: 1767-1816
В бурной жизни Наполеона было два Константа: Вери Констан, его камердинер, который написал о личной жизни великого диктатора объемные мемуары, опровергающие старую пословицу; и Бенжамен Констан де Ребек, родившийся в Швейцарии, получивший образование в дюжине городов и в конце концов оказавшийся во Франции, настолько замусоривший свою жизнь неоплатными долгами, брошенными любовницами и политическими кувырками, что вряд ли было бы выгодно рассказывать о нем здесь, если бы он не вошел в историю во многих переделках, не был любим до умопомрачения знатными женщинами и не смог описать свои недостатки с таким красноречием, тонкостью и беспристрастностью, которые могли бы помочь нам понять наши собственные.
Первые двадцать лет своей жизни он описал в "Красной тетради" (Cahier rouge), следующие двадцать - в коротком романе "Адольф" (Adolphe), а 1804-16 годы - в "Дневнике" (Journal intime), который перемещается из Парижа в Коппет, из Веймара в Лондон с интересными фрагментами истории, литературы, психологии и философии. При жизни автора был опубликован только "Адольф" (Лондон, 1816); "Журнал" оставался в рукописи до 1887 года, "Кайе" - до 1907 года; эти разрозненные части с тысячей современных ссылок составляют сегодня "Констан".
Он происходил из титулованной швейцарско-немецкой семьи, чья родословная прослеживается на протяжении 800 лет. Нам не нужно возвращаться дальше его отца, который был настолько занят своими собственными грехами, что у него почти не оставалось времени на надзор за сыном. Барон Арнольд-Жюст Констан де Ребек был офицером швейцарского полка, служившего Генеральным штатам Нидерландов. Он был красив, начитан, дружил с Вольтером. В начале 1767 года он женился на Генриетте де Шандье, франко-гугенотского происхождения. Ей было тогда двадцать пять, ему - сорок. 25 октября в Лозанне она родила Бенжамена; через неделю она умерла, став первой из многих женщин, пострадавших от его непостоянства. Отец доверил мальчика разным воспитателям, выбранным с большой неосторожностью. Один из них пытался с помощью побоев и ласк сделать из мальчика вундеркинда в греческом языке. Когда побои подорвали здоровье Бенджамина, его передали второму воспитателю, который отвел его в брюссельский бордель. Третий воспитатель дал ему хорошие знания по музыке, а в остальном полагался на его самообразование с помощью чтения. Бенджамин читал по восемь-десять часов в день, навсегда испортив свои глаза и веру.73 Год он провел в Эрлангенском университете; затем его перевели в Эдинбург, где он ощутил последний всплеск шотландского Просвещения; но и там он пристрастился к азартным играм, которые стали вторыми после секса в разладе его жизни. После приключений в Париже и Брюсселе он поселился в Швейцарии и начал писать историю религии, стремясь доказать превосходство язычества над христианством.
Он переходил от женщины к женщине, от казино к казино, пока, наконец, его отец не устроил (1785) так, чтобы он жил в Париже в семье Жана-Батиста Суара, литературного критика, образованного и доброжелательного.
Я был принят его окружением с полным одобрением. Мое остроумие, которому в то время совершенно не хватало основательности и точности, отличалось забавной эпиграмматичностью; моя образованность, которая была очень скудной, но превосходила образованность большинства литераторов подрастающего поколения, и оригинальность моего характера - все это казалось новым и интересным..... Когда я вспоминаю, какие вещи я говорил в то время и с каким убежденным презрением относился ко всем, я не понимаю, как меня могли терпеть".74
В 1787 году он встретил "первую женщину с превосходным интеллектом, которую я до сих пор знал". "Зелида - то есть
