Попаданка в Сильфиду на боях орков - Мария Максонова
— Нет… то есть да… да, раньше я видела только на один шаг вперед. А сегодня я увидела дальше. Далекое будущее, но несвязные обрывки. Я не знаю, как их трактовать и какие наши действия приведут к тому или иному исходу. Я не знаю, как избежать… — я запнулась.
— Кирим умрет, — понял меня Лис без слов. — Но ведь твои предсказания не настолько точны!
— Разные вероятности, разные пути, — я взяла палочку и на вытоптанной земле нарисовала что-то вроде дерева. — Каждый наш шаг — это развилка, будущее не предопределено, — я нарисовала на одной из веточек кружок, а на другой крестик, провела палочкой по пути от «ствола» к удачному исходу. — Но я не знаю, какой выбор куда приведет и где тот самый вариант реальности, — я, разозлившись, сломало палочку и затоптала рисунок.
— Нужно сказать Кириму, — Лис поднялся на ноги, но я схватила его за руку, останавливая.
— Нет, нельзя! Ты же сам сказал — самосбывающееся пророчество. Когда человек знает будущее, он может отреагировать неправильно, решить, что оно предрешено. Один решит, что ему не нужно стараться, что успех у него и так в руках — и потеряет то, что мог бы обрести, а другой решит, что дурное все равно исполнится, и не станет противостоять.
— Но Кирим не такой! — возмутился Лис.
— Он уже идет по дороге смерти, есть-то согласился только когда мы дали ему надежду на побег! — возмутилась я.
Бранлис понурился, а я потерла лоб. Мы медленно пошли дальше по берегу. Был единственный выход, но сейчас невозможный:
— Мне нужно провести один ритуал, но после него я буду магически обессилена. Возможно, можно будет узнать что-то о моих способностях, — Лис глянул на меня с надежной, но я поспешила нахмуриться: — сегодня это делать нельзя, мне еще предстоит бой. Да и потом… я не знаю, когда будет следующий.
— А что за ритуал?
— Не бойся, не жертвоприношение, — хихикнула я, хотя по выражению лица Лиса было понятно, что у него и мыслей таких не было. И я постаралась пояснить: — Я попытаюсь получить видение о прошлом, а не о будущем. Однако сейчас нельзя, я еще не пополнила резерв после прошлого раза. И отвар для восстановления магии нужно будет заранее приготовить, но так часто пить его нельзя.
— После основной серии боев будет праздник, перерыв три дня. Потом еще несколько соревнований: мужчины будут состязаться в охоте, чем-то еще.
— Отлично, — кивнула я, — и как скоро это случится?
— Как распорядятся духи, — Лис развел руками, — никто из тех, кого я спрашивал, не ответил ничего более конкретного.
— Прелестно.
Мы как раз подошли к излучине, где обрывистый берег становился пологим, и его использовали, чтобы приводить животных на водопой. Неожиданно из-за кустов выскочило зеленое чучело и кинулось прямо ко мне. Я ахнула, но оно упало передо мной на колени и, упершись головой в землю, взмолилось:
— Прошу, госпожа ведьма, избавьте меня от своего проклятья!
Лис удивленно приподнял брови.
— Потом поговорим, — тихонько шепнула я ему и сделала знак рукой. Он не стал спорить и покорно отошел в сторону.
Зеленое чудовище оказалось орчанкой, полностью с ног до головы покрытой какой-то тиной. Ощущение, что она ползала по дну пруда и собирала водоросли. Лишь когда орчанка подняла голову, я ее узнала. Одна из лучших подружек ГладРиды. С трудом подавила довольную ухмылку.
***
Я отвела девушку в степь, и по уже отработанной схеме объяснила, что я-то против нее ничего не имею, но вот Стихия… орчанка на радостях начал мне каяться во всех грехах, начиная с раннего детства. Ну, и, конечно, валить всю вину на ГладРиду. Сама-то она, конечно, ничего такого не хотела, это все ГладРида… ага, конечно. Помню я, как они втроем загнали меня в палатку Кирима, ни одна из них не «стояла тихонько на стреме», все участвовали. Но я сочувственно кивала и притворялась, что верю.
— Стихия милостива, если в сердце искреннее раскаяние и если человек или орк более не собирается повторять своих ошибок, — наконец, сказала я, выпроваживая девицу.
Пока она брела обратно к лагерю, обирая с себя тину, я вновь подумала о самосбывающихся пророчествах и самоубеждении. Действительно странно, что орчанкам настолько сильно не везет. Но, возможно, они сами, боясь проклятья, становятся более неуклюжими, так что и в озеро могут упасть в самой заросшей его части.
Пока разбиралась то с одним, то с другим, мне и самой пришла пора готовиться к бою. Меня досыта накормили заранее, чтобы живот не был полным. Халмир подготовил удобную крепкую одежду и помог заплести тугую косу, которую затем сложил в несколько раз и обвязал несколькими шнурками, чтобы получилось что-то вроде низко висящего пучка-сардельки, чтобы за косу нельзя было схватить. СакрКруш, проникнувшись ситуацией, провел что-то вроде ритуала благословения предками рода, но суть его заключалась в убеждении тебя в том, что на тебя все смотрят, все надеяться и ты не должна подвести. Не знаю, в кого это должно было вселить уверенность и смелость, по мне такой ритуал только добавлял психологического давления. Впрочем, мне лично было плевать на предков СакрКруша, так что я осталась спокойна.
Когда мы шли к Арене, Лису было разрешено идти рядом и «демонстрировать привязанность, но скромно» — просто взять меня за руку. Это должно было стать намеком на возможную помолвку, тем более, что после утреннего боя статус Лиса сильно приблизился к необходимому минимуму для разрешения на женитьбу. Сперва я отнеслась к этому скептически, что такого в хождении за ручку, но по взглядам встречных орков поняла, что действительно это значимо. Наверное, ситуацию меняло присутствие СакрКруша — одно дело ходить вместе просто так, а совсем другое при опекуне, при нем это фактически заявление о намерениях. К тому же, благодаря изменившемуся статусу мне не пришлось терпеть насмешливые и оценивающие взгляды, СакрКруш не потащил меня знакомиться с потенциальными женихами. Тем, кто подходил уже к нам, он представлял коротко: «это ОксТарна, моя подопечная. И БранЛис, член моего рода». Кажется, мне придется смириться с коверканьем имени. Орки смотрели на наши руки и понимающе хмыкали. Если раньше меня обсуждали, то теперь скорее не замечали, только
