Народное - Курдские сказки, легенды и предания
Обиделся Муса и ушел. По дороге он увидел разрушенный ливнем шатер пастуха и удивился его дальновидности. Отправился он вновь к богу.
Помолился, горы поднялись, небо опустилось. Муса сказал:
— О творец! Ты же мне сказал, что дождя может не быть. Но в пути я встретил пастуха, и он сказал мне: «Передай моей семье, что будет ливень, пусть они соберут вещи и поднимаются выше в горы». Я в душе посмеялся над ним и ничего не передал. А теперь убедился, что слова его сбылись и вода снесла его шатер.
Бог ответил ему:
— Муса, тебе не дано быть таким проницательным, как пастух, и таким святым, как гаван. Разве ты не знаешь, что ни одно божье творение не похоже на другое? Когда ты встретил пастуха, дождя еще не было, ты ушел. ― хлынул ливень.
Вот почему и говорят:
— Каждый божий час не похож на другой.
38. Справедливость Мухаммед-пехамбара
Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (19 лет) в Ереване.
Вариант опубл.: Курд. посл., с. 384.
Однажды Мухаммед-пехамбар254 разрешил трем своим воинам погостить дома.
Вернулся один воин домой и видит ― незнакомец спит с его женой. Выхватил он меч и на месте убил обоих, затем вернулся к Мухаммед-пехамбару.
Не повезло и второму. Он тоже застал свою жену с другим. Воин выгнал мужчину из дому, а с женой развелся.
Случилось так, что и у третьего воина жена спала с мужчиной, когда муж вернулся домой. Солдат их разбудил, мужчину выгнал из дому, а с женой провел остаток ночи.
И вот трое солдат вновь собрались у Мухаммед-пехамбара.
Сказал он им:
— Расскажите мне, как вас дома встретили, как вы погостили.
Каждый из солдат по очереди рассказал о происшедшем. Мухаммед-пехамбар приказал первому солдату:
— Ты встань за спиной Шере Али255, ты ― герой.
Выслушав второго, сказал:
— Ты встань за моей спиной, ты идешь по божьему пути, поскольку не прощаешь бесчестье.
Потом обернулся к последнему:
— А тебе нет места среди нас. Не оказалась у тебя ни чести, ни гордости. Ты простил жене измену, теперь тебя ждет смерть.
И Мухаммед-пехамбар приказал отрубить ему голову.
39. Смерть Мусы-пехамбара
Зап. в мае 1982 г. от Абдине Убет Хасана (31 год) в г. Афрние, р-н Джебель-Акрад (Сирийская Арабская Республика).
Рабл-Азат256 подарил Мусе-пехамбару девятьсот лет жизни. Эти годы прошли, и Муса-пехамбар предстал пред Рабл-Азатом, который ему сказал:
— Ну, Муса, настал твой смертный час.
Взмолился Муса-пехамбар:
— О свет моих очей! В течение своей жизни триста лет я кочевал, это в счет не бери, триста лет был землепашцем, и это не считай, и только последние триста лет я провел в городе. Только это ты запиши. Подари мне еще несколько лет жизни.
Подарил Рабл-Азат ему еще девяносто лет. Прошли и они. Остановил Джебраил Myсу-пехамбара и сказал:
— Муса, настал твой смертный час.
— О Джебраил, ради всех святых, молю тебя, подари мне два-три дня жизни. У меня долги остались. Раздам долги, попрощаюсь с семьей, тогда веди меня, куда хочешь.
Согласился Джебраил отпустить его. А Муса взял да и сбежал. Разгневались Азраил и Джебраил257, изменили они свой облик, вышли на дорогу и начали рыть яму золотыми киркой и лопатой. Увидели Мусу-пехамбара, заспорили. Подошел Муса к ним. Видит ― двое спорят, а кирка и лопата у них из чистого золота. Поздоровался:
— Бог вам в помощь. Почему вы спорите?
— Да поможет и тебе бог, ― отвечали ему.
— Зачем вы тут роете? ― спросил Муса-пехамбар.
— Дорогой, умер наш родственник. Мы роем для него могилу, а покойного измерить забыли. Теперь беспокоимся, не будет ли ему могила коротка. Я говорю ― коротка, а он говорит, что хороша. Вот из-за этого и спорим.
— А какого роста был ваш покойник? ― спросил Муса-пехамбар.
— Ростом он с тебя. Друг, а не приляжешь ли ты на минутку в могилу, по тебе измерим.
— А что вы мне за это дадите?
— Что захочешь.
— Кирку и лопату дадите?
«Похоже, эти простаки и не ведают, что они из чистого золота», ― подумал Муса.
— Ты ляг, мы положим их тебе в изголовье.
Муса лег.
— А теперь вытяни ноги и повернись лицом к востоку, ― сказал Джебраил.
Только Муса повернулся лицом к востоку, Джебраил у него в изголовье положил кирку, и они быстренько закидали могилу землей.
Человеку, прожившему даже сто лет, конец один ― смерть.
40. Искандер Зукурна258 и брадобрей
Зап. в августе 1960 г. от Алие Мусы (68 лет) в селе Чаткыран (ныне Нор Гехи); р-н Наири АрмССР.
Опубл.: Курд, фольк., с. 198.
Вызвал Искандер Зукурна к себе брадобрея и сказал:
— Побрей меня, только смотри, никому не раскрывай мою тайну.
А у Искандера Зукурна на голове росли четыре рога259.
Вернулся брадобрей домой и чувствует, что распухает от молчания. Побежал он к роднику, нагнулся над ним и рассказал о том, что узнал. Ему сразу стало легче.
А у родника росли камыши. Пришли дети, срезали камыш и сделали свирель. Только дунули в нее, как она сама запела:
— Искандер Зукурна четырехрогий!
Услышал Зукурна песню, потребовал к себе брадобрея:
— Как ты посмел нарушить мой приказ?
— Ей-богу, я никому не раскрывал твою тайну. Вижу, что распухаю от молчания, пошел и рассказал только родинку, а иначе бы я лопнул.
41. Искандер Зукурна и муравей
Зап. в августе 1960 г. от Алие Мусы (см. № 40).
Опубл.: Курд. фольк., с. 198.
Искандер Зукурна слыл тираном и брал дань даже со зверей в птиц. Увидел он как-то муравья и закричал на него;
— Мало того, что я с тебя дань не беру, ты еще смеешь мою землю рыть и травы топтать?.
Рассмеялся муравей:
— И ты, и эта земля принадлежат мне.
— Да как ты смеешь со мной разговаривать? ― возмутился Искандер. ― А ты знаешь, что с гобой будет, если я велю Маме Рашану260 лить три месяца кряду?
— Да не разрушится твой дом! Мне одного зернышка на семь лет хватит.
Не поверил Искандер, поймал муравья, бросил в бутылку, где было всего одно зернышко.
Прошло семь лет. Подумал Искандер: «Надо посмотреть, как там муравей? Жив ли?»
Открыл бутылку и увидел, что муравей жив-живехонек и съел всего половину зерна.
Очень удивился Искандер и спросил муравья:
— Почему ты съел только ползернышка?
— Когда ты заточил меня, я подумал: такой злой властитель, как ты, может не заглянуть в бутылку и семь следующих лет…
Искандеру ничего не оставалось, как выпустить муравья на волю.
42. Жизнь сильнее смерти
Зап. в июле 1972 г. от Аракела Сероняна (72 года) в селе Шорлу (ныне Овташушап) Масисского р-на АрмССР.
Когда Искандер Зукурна почувствовал, что настало ему время умирать, призвал он к себе своих приближенных и сказал:
— Жизнь моя подошла к концу, я умираю. После моей смерти уложите меня на чардар261, но пусть рука моя свисает с него. А то моя мать увидит меня мертвым и прикажет воинам уничтожить вас. А моя рука будет для нее знаком моей воли.
Искандер умер. Послали за матерью. Побоялись без нее хоронить сына. Пришла она, увидела тело сына на чардаре и свисающую руку, подумала: «Видит бог, это по воле моего сына рука его свесилась с чардара. Видно, мой сын приказал своим людям сделать так, чтобы я не рассердилась. В мире нет ничего вечного: что приходит, то и уходит».
— Но я не разрешаю хоронить моего сына, я сама буду сидеть над его изголовьем, ― заявила она.
Люди были озадачены: «Как же быть? Если мать не позволит похоронить тело, то через десять дней оно начнет разлагаться». Но пришлось повиноваться.
В пустой комнате поместили тело Искандера, а над ним, у самого потолка, подвесили хлеб. Затем туда впустили его мать.
Прошло несколько дней. Женщина почувствовала голод. Осмотрела она комнату, увидела хлеб у потолка. Пришлось ей взгромоздить все, что попалось под руку, на тело сына, чтобы дотянуться до хлеба. А насытившись, она сказала:
— Хороните моего сына. Жизнь сильнее смерти.
43. Шере Али задумался
Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).
Шере Али храбростью и мужеством заслужил любовь и уважение народа. Однажды Шере Али пришел к пастуху и сказал:
— Куро, дай мне овцу.
Пастух удивился:
— А ты кто такой, чтоб я тебе овцу давал?
— А разве ты меня не знаешь? Я ― Шере Али.
