Патрик Колум - Великие мифы народов мира
Теперь же жрецы Уицилопочтли, посланцы великого Монтесумы, отправились обратно в Ацтлан. В Толлане, который есть «пуп земли», они встретили четырех волшебников, которые стали их проводниками. Потом они увидели гору, поднимающуюся прямо из воды. Жрецы направились к ней, оставив волшебников позади. Ночной ветерок донес до них аромат цветов, утром они услышали пение птиц. Жрецы пошли дальше и увидели сады на воде и плавающие вокруг них стаи уток, ныряющих бакланов и летающих или ловящих рыбу цапель. Они увидели птиц в зеленом и желтом оперении, перелетающих из сада в сад, они услышали их сладкоголосое пение, доносящееся с ветвей фруктовых деревьев.
Люди, жившие там, заговорили со жрецами на знакомом им языке. Они спросили, зачем те пришли к ним через пустыню. Жрецы ответили, что они вернулись на землю предков. Они сказали, что принесли Коатликуэ сандалии ее сына Уицилопочтли.
Но когда жрецы упомянули имя великого Монтесумы и его приближенных, люди, живущие у воды, сказали, что ушедшие от них в далекие времена не носили таких имен. Они назвали тех, кто ушел с ацтеками из Ацтлана. Тогда посланцы Монтесумы удивились и сказали:
– Мы не знаем этих людей; мы их никогда не видели; они уже давно умерли.
Пришел черед удивляться людям, живущим у воды. Они сказали:
– Но ведь мы, знавшие их, до сих пор живы.
Пришел жрец Коатликоэ, чтобы проводить гостей к великой богине. Она жила на вершине горы. Когда они пошли вверх, ноги посланцев Монтесумы проваливались, поскольку гора стала как куча песка.
– Что делает вас такими тяжелыми? – спросил жрец Коатликоэ. – Что вы едите? – Он был очень стар, но двигался легко и свободно.
– Мы едим мясо, – ответили гости, – и пьем пульке.
– Это ваша пища не дает вам попасть туда, где жили ваши отцы, – ответствовал жрец. – Мы здесь едим только фрукты, коренья и зерно, а пьем чистую воду. Поэтому мы не испытываем никаких трудностей при ходьбе.
Когда он это сказал, прилетел легкий ветер и перенес его и гостей из Теночтитлана на вершину горы в пещеру, где жила богиня.
Они предстали перед ней. На ней было платье из змей, и облик ее был ужасен. Когда она взглянула на сандалии, которые были положены перед ней, она горько вздохнула и сказала: «Уходя из Ацтлана, Уицилопочтли сказал мне, своей матери: «Когда мое время будет окончено, я вернусь к тебе, чтобы опустить голову на твои колени. Но до этого я не буду знать усталости. Поэтому дай мне две пары сандалий: одну – чтобы идти вперед, вторую – чтобы вернуться». И вот вы говорите, что он не придет, чтобы положить голову мне на колени». Тогда богиня оделась в траурное платье, а посланцы Монтесумы вышли из пещеры.
Они не думали, что провели в Ацтлане много времени. Но, вернувшись в Теночтитлан, они обнаружили, что годы связались в еще один узел, что огни на земле погасли и новый огонь был зажжен на груди принесенного в жертву человека. У ацтеков был уже другой правитель, которого звали Монтесума Второй. Этому сопутствовало много плохих, страшных знаков. Рыбак поймал странную птицу; в ее голове был сияющий камень. Монтесума Второй взглянул в этот камень и увидел войны, которые будут вестись против ацтеков, с применением нового смертоносного оружия, не похожего ни на что, применявшееся раньше. Когда были погашены огни, умерла его сестра. Она была похоронена, но теперь оказалась сидящей перед фонтаном в дворцовом саду. Монтесума и его свита пришли к ней. Она сказала, что была отнесена к Восточному морю. Она видела там огромные корабли, которые вели бледнолицые бородатые мужчины, имевшие больше оружия, чем когда-либо приходилось видеть ацтекам. После этого на востоке показался огненный столб, который, казалось, сожжет всю землю. Возрадовались пленные, но великая печаль охватила старейшин ацтеков. Они знали, что огненный столб на востоке является предвестником гибели великой империи ацтеков.
МИФЫ ИНДЕЙЦЕВ ЗУНИ
ПАЙЯТУМА И КУКУРУЗНЫЕ ДЕВЫ
Откуда пришли они, девы, о которых рассказывается в преданиях и поется в песнях наших отцов? Кто они, семь дев с волшебными прутьями и перьями, которые были прекраснее, чем семь звезд в небе над нашими головами? Пайятума, игравший на флейте, бог утренней росы и рассвета, привел их к нашим отцам; они были его воспитанницами. И когда он привел их туда, где жили наши отцы, он пропел песню, в которой предупредил, что эти девственницы должны всегда считаться священными.
Кукуруза, которая растет, тянется вверх,Это дар семи прекрасных дев;Вы должны кормить их,Хорошо ухаживать за ними,Чтобы они дали плодородие вашим полям.Вы и ваши дети должны чтить их плоть,Если вы потеряете их, больше никогда не найдете.
Утренняя дымка начала рассеиваться. Произнеся свое предостережение, Пайятума, бог, игравший на флейте, скрылся в ней. Семь побегов кукурузы оставил он нашим отцам, семь девушек, которые заставят кукурузу расти. «Спасибо, спасибо тебе, о Пайятума! – воскликнули наши отцы, обращаясь к богу, скрывшемуся в утреннем тумане. – Мы будем лелеять девушек и чтить чистоту их плоти».
Когда сменились времена года, наши отцы построили для дев жилище из кедровых бревен, крытое лесом, принесенным из-за гор. Они зажигали костры перед входом в жилище. Всю ночь кукурузные девы танцевали под звуки барабана, трещотки и песен, которые пели наши отцы. Они танцевали у семи растущих побегов кукурузы, взмахами своих волшебных прутьев и перьев призывая их тянуться вверх.
Потом первая дева обняла первое растение. Когда она сделала это, пламя прыгнуло вверх, отбросив желтый свет. Потом вторая дева обняла второе растение, и огонь полнее охватил горящие головни, костер задымил, и свечение, которое он отбросил, было синим. Третья дева обняла растение, и одновременно с этим огонь достиг максимальной силы, а разлившийся вокруг свет был красным. Четвертая дева обняла растение, и костер, в котором не было видно пламени, отбросил белый свет. Когда пятая дева обняла растение, костер выдохнул облако искр, и разлившееся свечение было разноцветным. Шестая дева обняла растущую кукурузу, и уснувший огонь почти не дал света, только тепло. Когда же седьмая дева обняла побег, огонь под порывами утреннего ветра занялся вновь, разлив разноцветное свечение и тепло. Красивым был танец семи дев, восхитительной была музыка, под которую они танцевали. Когда же над землей начинала стелиться утренняя дымка, девы уходили в свое жилище, складывали волшебные прутья и перья, снимали свои струящиеся блистательные одежды и смешивались с обычными людьми.
Все радовались танцам одетых в белое кукурузных дев. Но настало время, когда некоторые молодые жители деревни стали говорить о музыке, которую они слышали, звучащей из Горы Грома. Эта музыка была чудеснее, чем та, под которую танцевали кукурузные девы. Молодые люди утверждали, что танец, которого они, правда, не видели, тоже должен быть чудеснее, чем танец кукурузных дев. Они говорили об этом так часто, что танец кукурузных дев стал казаться чем-то не столь уж и важным. Тогда наши отцы выбрали двух посланцев и велели им идти в горы. Они должны были выяснить все, что возможно, о музыке и танце Горы Грома. Быть может, те музыканты и танцоры могут присоединиться к кукурузным девам, и между жилищем из кедра и костром будут звучать музыка и устраиваться танцы, которые сочтут чудесными все.
Посланцы отправились к Горе Грома. Приблизившись, они услышали звуки флейт. Они вошли в пещеру, откуда доносилась музыка, – пещеру радуги. Когда посланцы оказались внутри, их окутал туман, но они знали, что за существо находится внутри, и воздали ему почести. Ведь это был Пайятума, игравший на флейте, бог утренней росы и рассвета.
Посланцы послушали музыку и увидели танец, исполненный в пещере радуги. Музыка была не такой, как их музыка, потому что музыканты играли на флейтах. Танцовщицы были такими же красивыми, как кукурузные девы, их тоже было семь. Они держали в руках волшебные палочки из веток тополя. С их веточек и почек текли тонкие ручейки. «Они такие же, как ваши девы; дом семи звезд, отраженный в воде, как дом семи звезд в небе. Они богаты, но не семенами, а водой жизни, где рост семян ускоряется». Так сказал Пайятума, бог утренней росы и рассвета. Когда же посланцы взглянули на девушек внимательнее, они заметили, что те выше, чем их девы, и бледнее.
Потом Пайятума поднял свою флейту и заиграл. Зазвучал барабан, и пещера содрогнулась, словно от удара грома. И пока звучала музыка, белая дымка сочилась из флейт музыкантов. «Люди всегда жаждут того, что не имеют, – проговорил Пайятума, игравший на флейте, сквозь туман. – Хорошо, что вы пришли, и все будет так, как вы захотите». И посланцы поняли, что ему все известно об их миссии.
Они вернулись и сказали старейшинам деревни, что игроки на флейте Пайятумы придут и будут играть для кукурузных дев. Музыканты действительно спустились на «танцплощадку». Из своего жилища вышли одетые в белое и невыразимо прекрасные кукурузные девы. Музыканты подняли флейты и стали играть для них. И пока девушки танцевали в свете костра, те, кто играл на флейтах, смотрели на них так, что девушкам пришлось распустить волосы и опустить глаза. Заметив, что музыканты взирают на девушек влюбленными глазами, наши юноши последовали их примеру. Они хватали девушек за одежды, когда те, в танце, приближались к ним. А потом музыканты и наши юноши вскочили со своих мест и стали приставать к девушкам, выкрикивая непристойные предложения и пытаясь сорвать с них прекрасные белые одежды.
