Коллектив авторов - Падение Камелота
В деревнях и селениях, в городах, в больших и малых поместьях, в замках принцев — всюду происходило одно и то же. Посланцы Верховного короля собирали народ, показывали королевскую печать и оглашали королевский указ. Иногда матери охотно отдавали своих маленьких сыновей, возможно, думая, что король даст им хорошее состояние. А что до тех, кто не повиновался указу или не слышал его, то слуги Артура были умелыми допросчиками, и им требовалось совсем немного времени, чтобы узнать, какие младенцы мужского пола родились в первый день мая. Когда они узнавали о детях, которых не отдали добровольно, они их отбирали. По ночам они врывались в камышовые хижины, в плетеные, обмазанные глиной домишки, в маленькие каменные дома бедного лесом севера, где даже скамьи были каменные. Они отталкивали разгневанных родителей и вынимали детей из деревянных колыбелей или поднимали их с соломенных постелей. Дети были уже запеленуты либо в отбеленное полотно, либо в шелк, либо в грубые тряпки у бедняков; в те времена детей пеленали туго, чтобы их ноги были прямыми. Посланцы бережно клали детей на седло перед собой и уезжали по узким грязным проселочным дорогам или по каменным большакам, оставшимся от прежних времен, когда страной владели римляне, и исчезали из виду.
Волшебный меч Калибурн стал оружием короля Артура. Его пылающий клинок был непобедим, его ножны обладали способностью излечивать самые жестокие раны.Наконец в Кэрлеоне Мерлин сказал Артуру: «Твоего сына нашли среди детей, которых ты собрал. Его отдали на ферму кормилице на далеком острове. Я не могу сказать тебе ничего более, мое зрение не подсказывает мне, который из них твой сын». Он замолчал, ожидая ответа Артура. Поскольку Артур ничего не отвечал, он спросил: «Должны мы закончить это дело?» Верховный король кивнул.
Лорды и рыцари, фермеры и рыбаки, нищие и воры — ни один из них не знал, куда делись их дети, и им ничего об этом не сказали. Но по прошествии нескольких месяцев по стране поползли слухи, и они были ужасны. Говорили о том, что в грозовую ночь солдаты Артура принесли майских младенцев на неизвестный никому берег моря. Говорили, что младенцев вынули из пеленок и голышом положили на корабль, спрятанный в укрытии. Поставили парус и, протащив корабль по гальке, столкнули в разбушевавшееся море. И, когда корабль с немыслимой быстротой удалился от берега, солдаты повернулись и ускакали прочь. Однако остался один наблюдатель — человек с белой бородой, который стоял у кромки воды. Его плащ развевался у него за спиной, словно у него были крылья; он стоял там, пока плач детей не потонул в грохоте шторма и корабль не скрылся в морской пене.
Всех мальчиков, рожденных в Британии в первый день мая, положили в лодку, где не было рулевого, и отправили в бурное море. Артур думал таким образом помешать исполниться предсказанию, что мальчик, родившийся в первый день мая, убьет его. Но один ребенок выжил — тот мальчик, которого боялся Артур.Кругом шептались, что Мерлин совершил это преступление, но именно Артур приказал совершить его.
Но после того, как слухи уже распространились, однажды осенней ночью Мерлин в Кэрлеоне, уставясь на огонь в камине, внезапно произнес: «Господин, ребенок жив. Море вернуло его, он здравствует в хижине какого-то крестьянина, но где, не могу сказать».
Ответ Артура прозвучал напряженно и устало: «Откуда ты знаешь?»
«Я на мгновение увидел его в пламени, я услышал его плач в вое ветра за дверью».
«Эти смерти на моей совести, — сказал Верховный король. — И все впустую».
Мерлин пожал плечами. «Сколько их там погибло. Меньше, чем умирают при осаде или грабеже. Меньше, чем от голода. Меньше, чем от болезней. Твой народ хилый».
Это были единственные слова, произнесенные Мерлином по поводу умерщвления невинных младенцев. Но их значение было достаточно ясно для того, кто жил в эти времена. Артур был королем, отмеченным богами, и ему было присуще нечто божественное. В нем заключалась безопасность государства. Он был мечом, защищавшим его, и источником его благосостояния; некоторые даже верили, что само плодородие земли зависело от него. Угроза королю была угрозой всему государству, потому что вслед за гибелью короля, конечно, последовали бы раздоры и войны, болезни и голод и разрушили бы хрупкий порядок, который люди установили на земле. Судя по обстоятельствам зачатия ребенка и способу, каким он был сокрыт от него, Мерлину было ясно, что старцы принялись за работу, стремясь подорвать основы власти Артура. По словам Мерлина, любое оружие, которое могло быть использовано против них, было справедливым, каким бы ужасным оно ни было.
Летописцы, естественно, мало что могли рассказать об этом грешном деянии, они просто записали его без всяких комментариев и перешли к другим событиям. К примеру, ни одна из хроник ничего не сообщает о горьких стенаниях простых людей по своим погибшим детям. Простые люди всегда страдают.
Вот реакция благородного сословия Англии — это другое дело, это хроники увековечили. Один из младенцев, которых Артур отобрал у родителей, находился под покровительством Лота Лотианского и Оркнейского, и он пользовался тем же почетом, что и другие сыновья Лота. По сроку рождения Лот знал, что ребенок был не его. Ребенок был зачат в Кэрлеоне, и Лот либо догадывался, либо знал, кто его отец, и имел законное право гневаться. Но он скорее был склонен признать ребенка своим, чем развестись с женой. А исчезновение ребенка служило извинением для его бунта против своего старинного врага, обесчестившего его.
Союзников у Лота было множество. Некоторые из них и в самом деле были готовы выступить против Верховного короля. Районе из Норгаля, «совсем обезумевший», как сообщают хроники, собирал войска на северных болотах уэльских владений Артура, чтобы отомстить за смерть детей. Его брат Ниро выступил вместе с ним.
Лот призвал к мятежу еще девять союзников: герцога Кэндебенета, Брандегора из Странгоры, Клэренса из Нортумберленда, Короля-с-сотней-рыцарей, чью страну никто не мог назвать, Индриса из Корнуэла, Энгиша из Ирландии, короля Кардельманса, короля Карадоса, короля Шотландии. Все силы объединились и двинулись через болота на юго-запад, выслав вперед к войскам Районса герольдов.
Но вместо того, чтобы присоединиться к Районсу и Ниро, они остановились на расстоянии одного дня пути от войска Норгаля. Хроники позже сообщали, что появился Мерлин и обманул Лота лживым предсказанием, но ни одна из них не говорит, что это было за предсказание. К концу дня прибыл окровавленный и обессиленный гонец, он соскользнул со своего коня и доложил Лоту: Районе и Ниро и все их воины убиты воинами Артура.
«Увы, — ответил Лот, — будь мы вместе, ни одно войско не сумело бы устоять против нас». Тем не менее он подал знак своим спутникам и вместе со своим сыном Гавейном, который в качестве оруженосца ехал рядом с ним, повел свои войска туда, где ждал его Артур.
На большой равнине, окаймленной горами, лишенными растительности, войска встретились. На рассвете этого дня прошел дождь, теперь поле выглядело печальным и темным при свете неяркого зимнего солнца, оно было забрызгано кровью, пролитой в битве, над ним нависли стаи кружащихся воронов.
На северном конце поля под знаменем с двуглавым орлом Оркнея выстроился длинный ряд мятежников с поднятыми копьями, их кони беспокойно перебирали ногами, сдерживаемые железной уздой, пока воины выжидали. Далеко на противоположном конце поля в таком же порядке сверкали шлемы всадников Артура, в центре этого ряда возвышался украшенный золотыми коронами штандарт Верховного короля.
Около границы с Уэльсом Артур встретился с войсками Лота и его мятежных союзников. Как это бывало и раньше. Верховый король выиграл сражение. Сделанные Мерлином из позолоченною металла двенадцать мятежных королей Британии стоят, держа в руках свечи, которые горят постоянно. Над ними стоит Артур, обнажив свой неумолимый меч.Знамена мятежников склонились и поднялись. Ряды рыцарей дрогнули и пришли в движение. Копья заколебались над их головами, когда они пустили коней сначала рысью и легким галопом, а потом в полный галоп. Земля задрожала от топота копыт. Копья приняли боевую позицию. Под боевые крики воинов и улюлюканье, под ржанье лошадей войска столкнулись друг с другом.
Копья ломались сотнями. Люди и лошади смешались в диком клубке из раненых тел и бьющих по воздуху копыт. В неразберихе боя герольды, которые описывали его, могли различить только отдельные взмахи меча Калибурна, блистающего огнем, когда Артур наносил удары, или братьев Балина и Балана, рыцарей Артура, о которых герольды говорили, что они дрались так яростно, что нельзя было сказать, ангелы ли они, ниспосланные с небес, или дьяволы, вышедшие из ада. И герольды всегда рассказывали о Лоте, похожем на медведя, загнанного в угол, свирепого и не желающего отступать, о Лоте, сзывавшем своих воинов под знамя с двуглавым орлом снова и снова. «Увы, — говорили летописцы, — он не мог больше выдержать, и было очень печально, что такой достойный рыцарь должен был погибнуть».
