Как становятся предателями (СИ) - Кацман Изяслав
-А как же внутренняя стража и эта ваша… «Безопасность Родины»? – надо же, а соратники Рикая Тилтака, оказывается, прыткие ребята.
-Законтрактованных считают по головам, документы выправляют только в метрополии. По бумагам, они, конечно, законтрактованные, но на деле часто ловят тех, кого могут, иногда начальство на плантациях продаёт рабочих, списывая их в умерших, иной раз хозяева продают рабов, правда, рабов самих по себе мало, «руки» государству нужны, потому обычно население колоний записывают в «казённых дортов» – охотно пояснил агент Заокраиного Запада – Люди, которые прятали и переправляли меня с товарищами, нас не посвящали в подробности, но я краем уха слышал, что у агентов-вербовщиков в порядке вещей украсть, в случае смерти или пропажи уже учтённого законтрактованного, первого попавшегося дорта или какого бродягу, чтобы цифры сошлись. А иногда и лишних неучтённых добавляют, которых за счёт казны или Жирных Котов поставляют заказчикам, тем же «котам», только другим. Или, скажем, могут списать часть этапной команды в покойники, если с капитаном корабля и начальством на пунктах промежуточного пребывания договорятся, и продать кому-нибудь. В общем, прятать листья лучше всего в лесу…. Если где-то кто-то и обратил внимание на непорядок в документах, на фоне творящихся безобразий, это такая мелочь.
И с моим проникновением на траулер то же самое: люди работают по чужим документам, люди работают без документов, люди работают с фальшивыми документами – жить-то и зарабатывать как-то надо. Я даже и не знаю, как меня объяснили капитану, который согласился взять на борт. Мне сказали: поменьше говорить. Вот я и старался, отвечал только: «да, нет, хорошо, сделаю….» А в море и совсем просто: когда мы сошлись борт о борт с ирсийцем, им рыбу выгрузили из сети, которую только что зачерпнули, а икарийские товары таскали вручную. Тот парень, что меня вёл, начиная с порта, сказал «Пойдём». Мы перешли с ним на палубу ирсийского корабля, где меня сразу же увели вниз и спрятали в каюте.
-А что, палеовийцы с ирсийцами часто вот так, без ведома властей, торгуют? – интересуюсь чисто из любопытства – И часто таких предприимчивых ловят? И чем им это грозит?
-Рыбаки промышляют подобным нередко. Многие специально заходят в места, которые закреплены для ловли за ирсийцами. Владельцы кораблей чаще всего в курсе и имеют с этого свою долю. Попадаются обычно те, кто с пограничниками делиться не желает. Хотя иногда устраивают очередную кампанию по борьбе с контрабандистами. Тогда гребут всех подряд. Ну, или руками пограничников конкурентов убирают. За контрабанду могут до десяти лет тюрьмы дать. Мелким сошкам, конечно, пара лет светит, а вот организаторам по полной иногда достаётся.
-Палеовийцы кроме рыбы что ещё менять могут? И на что в основном свои товары меняют?
-Ирсийцы только рыбу или каких-нибудь крабов с креветками и берут – охотно ответил Лимпор – Первое время им топливо для судов предлагать пытались, но те оказывались: дескать, с палеовийским только двигатели губить. Деньги давать вообще бесполезно. А покупают много чего…. Всякие бытовые вещи, которые до эмбарго свободно в магазинах у нас лежали, а теперь пропали. Лекарства всевозможные. Я слышал, что военные пробуют закупать через контрабандистов электронику и кое-какие детали для оружейной промышленности, но там счёт идёт буквально по штукам. А на более масштабные поставки никто из ирсийских рыбаков не рискует: если на торговлю бытовой мелочёвкой власти Ирса смотрят сквозь пальцы, а лекарства идут в Палеове чуть ли не с их ведома, то за всё, что связано с армией и флотом, могут спросить по полной.
-Хорошо – возвращаюсь к главной теме нашего разговора – Дальше что с тобой было?
-Несколько дней провёл на траулере – ответил мой собеседник – А потом меня высадили в Южном Порту и передали людям из… – он запнулся – В вохейском нет слова, точно передающего название заведения, куда я попал.
-Назови его по-ирсийски, а потом попробуй объяснить, чем они занимаются – предлагаю агенту Заокраиного Запада.
-Хорошо. На их собственном языке это называется «Институт исследования Океана имени Батца» – последние слова Лимпор произнёс старательно и чётко.
Сказать, что прозвучавшее совершенно по-русски название учреждения стало какой-то неожиданностью, нельзя. Информации об Ирсе за последние лет десять собралось не так уж и мало, в том числе и шапки официальных документов и выходные данные книг и учебников, из которых следовало, что говорят на западном материке на каком-то славянском языке, весьма сильно похожем на мой родной.
-И что означает это название? – интересуюсь.
Следует неуклюжая попытка перевода. Пять минут наводящих вопросов и уточнений позволяют выяснить, что у обитателей Заокраиного Запада несколько отличное от привычного мне по Земле представление о том, чем же должен заниматься институт.
Нет, наукой там тоже занимались. И даже, наверное, в основном ей. Но в дополнение к научным исследованиям (причём самым разным – от гидрологии до антропологии) этот «Институт Океана» отвечал за шпионаж за пределами Ирса. У тамошних военных, конечно, была собственная разведка, но она по большей части занималась узкоспециальными вопросами: какая палеовийская часть противостоит тому или иному подразделению скилнских партизан, сколько в ней человек, чем вооружены, каково расположение позиций.
Институт же собирал информацию об экономическом, промышленном и военном потенциале Северного Архипелага и прочих островных, и не только, стран. А также о демографии, политическом устройстве, состоянии умов элиты и рядовых подданных.
Вот и Лимпору, после некоторого отдыха, сопровождающегося непринуждёнными беседами с сотрудниками в штатском о его жизни на родном острове, предложили потрудиться на благо приютившей его страны в качестве «работника полевой антропологической службы». Так, оказывается, ирсийцы именовали своих разведчиков-нелегалов.
О собственно Палеове и колониях тюленеловов икарийцы знали практически всё. После Войны за Западный архипелаг контакты между двумя государствами были возобновлены, пусть и не в прежних масштабах, но и их хватало для вербовки агентов среди подданных Союза или внедрения разведчиков с Ирса. Впрочем, последних, несмотря на относительную простоту переброски (коль мой собеседник без особых проблем проскользнул через тамошний «железный занавес», то и обратная процедура должна проходить с такой же лёгкостью), равно как и наличия целой армии из числа мигрантов и беженцев, знакомых с тамошними реалиями, практически не использовали – достаточно было и подданных Сильномогучих Мужей, причём, зачастую весьма высокопоставленных, готовых сотрудничать из идейных соображений или коммерческого расчёта.
А вот весь остальной мир являлся огромным белым пятном – разве что местами чуть раскрашенным. Ирсийские экспедиции, конечно, за многие десятилетия успели пересечь планету в разных направлениях и даже неоднократно. Информации собрано море. Но это были крупицы в масштабах Ихемы – в лучшем случае охватывались считанные километры вдоль маршрутов. А что там, в стороне, оставалось только догадываться или полагаться на рассказы встречных жителей.
«Понимаешь, Сонаваралингатаки» – говорил Лимпор – «Ирсийцев просто не хватает на весь мир. Они даже свой материк до конца не освоили за неполный век, который прошёл со времени своего появления на Ихеме. Их первые годы была жалкая горстка, оторванная от своего родного мира. Потом, при помощи элу они научились принимать с Шемли новых поселенцев. Но проходить по дороге между мирами могут только люди: ни животные, ни неодушевлённые предметы не переносятся. Потому на разведку мест за пределами Ирса получается выделять не так уж и много сил.
Кроме того, у ирсийцев есть разные мнения насчёт нужности и полезности исследований за пределами их собственных земель. Большинство считает, что следует осваивать и обустраивать материк, а Хшувумушщу предоставить саму себе. Для того, чтобы палеовийцев поставить на место и выкинуть тех с Западного архипелага, они ещё готовы были пошевелиться, но уже до тех же Островов Пути или тем более до Внутриморья им нет особого дела».
