Мабиногион. Легенды средневекового Уэльса - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания
– А не отправиться ли нам на поиски этого места? – спросил Оуэн.
– Hе говорит ли твой язык, Оуэн, того, чего не желает твое сердце? – спросил Кей.
– Видит Бог, – сказала ему Гвенвивар, – зря ты, Кей, говоришь такое столь доблестному мужу, как Оуэн.
– Клянусь рукой друга, милостивая госпожа, – сказал Кей, – я люблю Оуэна не менее всех вас.
Тут Артур проснулся и спросил, долго ли он спал.
– О господин, – сказал Оуэн, – ты проспал совсем недолго.
– Не пора ли нам садиться за стол?
– Пора, господин, – сказал Оуэн. И император со всеми прочими омыли руки и сели за стол. И пока они ели, Оуэн встал, и пошел в свои покои, и приготовил коня и оружие для похода.
И наутро он взял оружие, сел на своего коня и поехал в отдаленную часть света, к пустынным горам. И наконец он отыскал там долину, про которую говорил Кинон, и проехал через нее берегом реки, и увидел крепость, и приблизился к ней. И там он увидел юношей, мечущих ножи в цель, и светловолосого мужа, владельца крепости. И когда Оуэн подъехал, чтобы приветствовать его, тот приветствовал его первым и провел в крепость. И Оуэн увидел там зал, и в зале в золотых креслах сидели девы, вышивающие на шелке. И они оказались еще прекраснее, чем говорил Кинон, и приняли Оуэна так же радушно, и ему еще более понравились яства, и питье, и посуда, чем Кинону.
И светловолосый хозяин спросил Оуэна, куда он едет. И Оуэн сказал:
– Я еду, чтобы одолеть рыцаря, который сторожит источник.
И хозяин улыбнулся и сказал, что не хочет отговаривать его, как прежде не отговаривал Кинона. И после этого они пошли спать. И наутро девы приготовили Оуэну коня, и он поехал прямо, пока не достиг поляны, где сидел черный человек. Оуэн еще более поразился его виду, чем Кинон, и спросил у него дорогу, и тот указал ее. И Оуэн поехал той же дорогой, что и Кинон, пока не оказался возле зеленого дерева. И там он увидел источник, и мраморную кромку, и чашу на ней. И Оуэн взял чашу, набрал в нее воды и вылил на плиту. И грянул гром, и поднялась буря, еще более сильная, чем описывал Кинон. Когда же она кончилась, и небо прояснилось, Оуэн взглянул на дерево и не увидел на нем ни единого листка. И прилетели птицы, и уселись на ветвях, и запели. И когда Оуэн слушал их пение, он увидел рыцаря, скачущего к нему, и вступил с ним в бой. И они сломали свои копья и обнажили мечи, и Оуэн ударил рыцаря мечом по шлему и рассек ему шлем, подшлемник, кожу и кость так, что меч достиг мозга. И черный рыцарь увидел, что рана его смертельна, и повернул коня, и ускакал. И Оуэн поехал за ним, ибо он не хотел его добивать, но не хотел и упустить. Вскоре он увидел большую и величественную крепость и направился к ее воротам, в которые въехал черный рыцарь. Когда Оуэн хотел последовать за ним, решетка ворот упала прямо на коня Оуэна, разрубив его пополам вместе с седлом и стременами.
И половина коня осталась снаружи, а Оуэн на другой половине оказался заперт между двух ворот, ибо внутренние ворота были закрыты, и он не мог пройти ни вперед, ни назад. И через решетку он увидел улицу и дома по обеим ее сторонам и еще увидел деву с золотым обручем на вьющихся золотых волосах21, в платье из желтого атласа и в туфлях из крапчатой кордовской кожи. И она подошла к воротам и попросила его открыть их.
– Видит Бог, госпожа, – сказал Оуэн, – я не могу открыть для тебя эти ворота, пока ты не откроешь их для меня.
– Поистине жаль, – сказала дева, – что я не могу выпустить тебя отсюда, поскольку никогда еще я не видела мужа, более любезного моему сердцу. Любой женщине ты мог стать и лучшим другом, и лучшим возлюбленным. Поэтому я сделаю для тебя все, что смогу сделать. Возьми это кольцо, надень его на палец и приложи этот палец к камню позади тебя, и пока ты будешь держать его так, ты останешься невидимым22. И когда придут люди, чтобы убить тебя в отместку за смерть того рыцаря, то не найдут тебя, а я буду ждать в стороне, и ты увидишь меня, хоть я и не смогу тебя разглядеть. Подойди и положи мне руку на плечо, и я узнаю тебя и выведу отсюда.
С этими словами она ушла, а Оуэн сделал все, как она сказала.
И вот люди крепости пришли, чтобы убить Оуэна, но не нашли ничего, кроме разрубленного пополам коня, и были весьма удивлены. Оуэн же подошел к деве и положил ей руку на плечо, и она тут же встала и пошла, и он пошел за ней, и она подвела его к входу в роскошные покои и отперла дверь, и они вошли и заперли дверь за собой. И Оуэн оглядел покои и увидел, что все они обильно расписаны яркими красками и украшены резьбой23. И дева разожгла очаг, и принесла серебряный кувшин с водой и полотенце из белого батиста, и дала Оуэну умыться24, и поставила серебряный столик с узорами из золота, и накрыла его желтой полотняной скатертью, и приготовила обед. И Оуэну показалось, что он никогда не ел еды вкуснее, чем эта, и нигде не видел такого обилия изысканных яств и напитков и такого множества посуды, сделанной из золота и серебра.
И Оуэн ел и пил, пока не стемнело, и вдруг услышал в крепости сильный шум, и спросил деву, что это.
– Это причащают хозяина крепости, – ответила она.
И Оуэн пошел спать, и ложе, что постлала ему дева, было не хуже ложа самого Артура, ибо она убрала его алым атласом, и сандалом25, и батистом. И
