Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. - Автор Неизвестен
Родовое сознание вообще господствует в песнях о героях. Сближение различных по происхождению сказаний, как заимствованных с юга, так и собственно скандинавских, объединение их в циклы сопровождалось установлением общей генеалогии фигурирующих в них персонажей. Хёгни из вассала бургундских королей был превращен в их брата. Брюнхильд получила отца и, что еще важнее, брата Атли, вследствие чего ее смерть оказалась причинно связанной с гибелью бургундских Гьюкунгов: Атли завлек их к себе и умертвил, осуществляя кровную месть за сестру. У Сигурда появились предки — Вёльсунги, род, восходивший к Одину. «Породнился» Сигурд и с героем поначалу совершенно обособленного сказания — Хельги, они стали братьями, сыновьями Сигмунда. В «Песни о Хюндле» в центре внимания находятся перечни знатных родов, и великанша Хюндля, которая рассказывает юноше Оттару о его предках, открывает ему, что он связан родством со всеми прославленными семьями Севера, в том числе и с Вёльсунгами, Гьюкунгами и в конечном счете даже с самими асами.
Художественное и культурно-историческое значение «Старшей Эдды» огромно. Она занимает одно из почетных мест в мировой литературе. Образы эддических песен наряду с образами саг поддерживали исландцев на всем протяжении их нелегкой истории, в особенности в тот период, когда этот маленький народ, лишенный национальной независимости, был почти обречен на вымирание и в результате чужеземной эксплуатации, и от голода и эпидемий. Память о героическом и легендарном прошлом давала исландцам силы продержаться и не погибнуть.
Песни о богах
Прорицание вёльвы [181]
1
Внимайте мне все священные роды, [182] великие с малыми Хеймдалля дети! [183] Один, ты хочешь, чтоб я рассказала о прошлом всех сущих, о древнем, что помню.2
Великанов я помню, рожденных до века, породили меня они в давние годы; помню девять миров и девять корней и древо предела, [184] еще не проросшее.3 [185]
В начале времен, когда жил Имир, не было в мире ни песка, ни моря, [186] земли еще не было и небосвода, [187] бездна зияла, трава не росла. [188]4
Пока сыны Бора, [189] Мидгард [190]создавшие великолепный, земли не подняли, солнце с юга на камни светило, росли на земле зеленые травы.5 [191]
Солнце, друг месяца, [192] правую руку до края небес простирало с юга; солнце не ведало, где его дом, звезды не ведали, где им сиять, месяц не ведал мощи своей.6
Тогда сели боги на троны могущества и совещаться стали священные, ночь назвали и отпрыскам ночи [193]— вечеру, утру и дня середине — прозвище дали, чтоб время исчислить.7
Встретились асы на Идавёлль-поле, капища стали высокие строить, сил не жалели, ковали сокровища, создали клещи, орудья готовили.8
На лугу, веселясь, в тавлеи играли, все у них было только из золота, — пока не явились три великанши, [194] могучие девы из Ётунхейма. [195]9
Тогда сели боги на троны могущества И совещаться стали священные: кто должен племя карликов сделать из Бримира [196]крови И кости Блаина.10 [197]
Мотсогнир старшим из племени карликов назван тогда был, а Дурин — вторым; карлики много из глины слепили подобий людских, как Дурин велел.11
Нии и Ниди, Нордри и Судри, Аустри и Вестри, Альтиов, Двалин, Бивёр и Бавёр, Бёмбур, Нори, Ан и Анар, Аи, Мьёдвитнир,12
Гандальв и Вейг, Виндальв, Траин, Текк и Торин, Трор, Вит и Лит, Нар и Нюрад — вот я карликов — Регин и Радсвинн всех назвала.13
Фили и Кили, Фундин, Нали, Хефти, Вили, Ханар, Свиор, Фрар и Хорнбори, Фрег и Лони, Аурванг, Яри, Эйкинскьяльди.
