Как становятся предателями (СИ) - Кацман Изяслав
Ну, то, что обитатели Заокраиного Запада между собой так обозначают свою страну или государство, это понятно. Земное происхождение слова тоже сомнению не подлежит. И первая ассоциация, которая в моей голове возникла, тоже была однозначной. Ну что ещё может прийти на ум человеку, до семнадцати лет жившему в стране под названием СССР, где на уроках обществоведения в мозги учеников вдалбливали про «три источника и три составляющих научного социализма». Разумеется, книга какого-то социалиста-утописта, про эту самую «Икарию».
Был уже разгар перестроечного «веселья», содержимое советских учебников никто из десяти- или одиннадцатиклассников всерьёз не воспринимал, но наш историк-обществовед, дядька старой, «коммунистической» закалки, до последнего заставлял зубрить целые абзацы «Обществоведения» и пересказывать у доски. Портить аттестат мне лично не хотелось. Вот и запомнились всякие Сен-Симоны, Фурье и Оуэны. Теперь, правда, уже и не припомню, кто из них троих про ту «Икарию» написал.[1]
Ну да ладно, какой именно утопист сочинил так и непрочитанную мною книжку, дело десятое. Тем более, что коммунистами на Заокраином Западе вроде бы не пахнет: палеовийцы поголовно трындели о «торгашах», которые больше о собственной выгоде думают, нежели о том, чтобы облагодетельствовать диковатых соседей, в том числе и без их согласия. У меня скорее ассоциации с современными европейскими демократиями возникают: капитализм с человеческим лицом, гражданские права и свободы, взаимовыгодная торговля с соседями.
Тем более что название «Икария» может происходить и напрямую от персонажа греческого мифа, который на Солнце захотел полететь. А уж, отчего жители Заокраиного Запада вздумали так назвать своё государство, объяснений может быть выше крыши. Вот почему обитатели Ирса ранее не использовали «внутреннее» название при внешних контактах, довольно странно. Хотя, вполне возможно, мне оно просто не попадалось на глаза – не так уж и много я видел оттуда бумаг.
Из краткой выжимки, составленной Вестником, следовало, что, вся политика, проводимая Сильномогучими Мужами с момента образования Союза Палеове, являлась по сути медленной, но верной дорогой к той взбучке, которую ирсийцы-икарийцы при посильной помощи «чегевар» с Западного Архипелага устроили тюленеловам совсем недавно.
В первой части труда, предоставляемого всем желающим посольством Заокраиного Запада, излагалась предыстория конфликта: хронология захвата палеовийцами островных царств, соседствующих с Ирсом; отношения завоевателей к покорённому населению, первые восстания против чужеземного господства; контакты лидеров повстанцев, пока ещё малочисленных, с Западным материком; медленное изменение отношения к «чегеварам» со стороны официальных властей Икарии.
Здесь эволюция была довольно интересной. Сначала полное отстранение от творящегося в островном мире и даже уголовное преследование собственных граждан, помогавших повстанцам по личной инициативе. И только постепенно власти Ирса отменили сначала запреты на участие частных лиц в «гуманитарной деятельности», а затем приняли несколько поправок в собственный уголовный кодекс, благодаря которым участие в боевых действиях против палеовийцев в составе «вооружённый формирований, ведущих борьбу за освобождение народов от иноземной оккупации» перестало быть преступлением. Если оно «не сопровождалось преступлениями против мирных граждан».
При этом официальная Икария продолжала торговать и «мирно сосуществовать» с Палеове, а помощью «национально-освободительному движению» занималась некая «Ассоциация помощи порабощённым народам» – организация сугубо добровольная, созданная по личной инициативе граждан, озабоченных судьбами обитателей Западного архипелага, стенающих под пятой тюленеловов. Таких озабоченных насчитывалось год назад более двух миллионов человек. Когда я увидел цифру, то задумался: много это или мало. Население Ирса, согласно трофейным справочникам с «Далекоплывущего», исчислялось десятками миллионов. Впрочем, после ознакомления с деятельностью «Ассоциации...» вопрос отпал сам собой. Оказывается, эти два миллиона с лишним не просто формально числились, а все поголовно участвовали в «непосредственной практической деятельности» – одни доставали медикаменты, продовольствие, военное снаряжение, другие перевозили всё это в «освобождённые зоны» на островах, третьи работали в тех же «освобождённых зонах», четвёртые воевали в отрядах «национально-освободительных фронтов». Степень участия, конечно была очень разной: кто-то работал на постоянной основе, а кто-то тратил на помощь «порабощённым народам» несколько часов месяц.
Как я понял, перелом в общественном мнении Икарии произошёл после высадки на Скилне пёстрой компании во главе с троюродным дядей последнего скилнского царя Синулагуном и создания первой «освобождённой зоны». В отряде царского родича хватало кроме ирсийцев и давних мигрантов-островитян из числа реформаторов-неудачников также и «свежих» беженцев от палеовийских «милостей». Ну а на месте к ним стали стекаться озлобленные на новых хозяев крестьяне и рабочие с плантаций. Причём наплыв желающих поквитаться с тюленеловами и накал ненависти были таковы, что посланные колониальными властями армейские части, разумеется, устроили не имеющим боевого опыта революционерам и сочувствующим кровавую баню, но осталось немало тех, кто уцелел и сумел уйти в горы – вот из этих спасшихся и получивших боевое крещение и стали формироваться отряды Фронта Национально Освобождения Скилна, набиравшиеся боевого опыта, и постепенно очищающие внутренние районы острова от чужеземных захватчиков.
К тому времени, когда «освобождённые зоны» на юго-востоке Скилна слились в немалых размеров пятно (на карте в «Кратком изложении...» закрашенное красным цветом), «Ассоциация помощи порабощённым народам» уже превратилась из небольшой группы энтузиастов в разветвлённую организацию, способную как продавить постепенную отмену запрета на гуманитарную помощь островитянам, так и организовать производство всего потребного и создать систему транспортировки грузов и специалистов для Свободного Скилна.
Ещё одним поворотным моментом в деятельности друзей островных «чегевар» стало так называемое дело «Ремера-Иванова». Граждане, давшие делу название, похитили со складов резерва некоей «восьмой территориальной бригады», в которой и служили, более тысячи автоматов, два миллиона патронов к ним, сорок миномётов и двадцать гранатомётов с зарядами – чтобы передать оружие скилнским повстанцам. Далеко увезти уворованное, правда, не удалось. Иванов с Ремером, а также их помощники, общим числом двадцать человек, были задержаны. Суд же над ними ожидаемо превратился в пропагандистскую акцию за снятие всех запретов и ограничений на помощь «угнетённым народам».
В итоге главные обвиняемые получили полгода тюрьмы (которые уже отсидели, пока шло разбирательство) и были уволены из армии. Остальные же (в том числе и солдаты, непосредственно охранявшие склады) вообще отделались условными сроками. А власти вынуждены были провести референдум относительно отношения к «национально-освободительной борьбе». По итогам которого большинство населения Ирса высказалось за право частных лиц помогать оной «любыми способами, которые не ущемляют права граждан Икарии, не участвующих в данной деятельности, и не подрывающими основы политического и экономического строя Икарии». В том числе «Ассоциация помощи порабощённым народам» получила право закупать оружие и военное снаряжение у производящих его предприятий – под контролем государственных органов, следящих «за целевым использованием заказанного». Произошло данное судьбоносное событие семь лет назад.
Примерно тогда же в Ирсе-Икарии взяли верх сторонники полного запрета на торговлю с Палеове. Впрочем, подошли к этому вопросу ирсийцы весьма вдумчиво: методично расширяя у себя производство тех товаров, которые закупались у тюленеловов, в той же степени снижая их ввоз с Северного архипелага. Ну и, разумеется, по мере сокращения импорта из Палеове, уменьшали экспорт своих товаров туда.
