Бывшие (СИ) - Беляцкая Инна Викторовна
Смотрю на часы, два часа до работы, час полежать, потом собираться и выкинуть все мысли из головы.
Глава 2
Вечер этого же дня. Дарья.
Взвешиваю тесто для хлеба и укладываю его в формы, сейчас поставлю их в печь, и моя смена закончится. Петрович проследит и вынет испеченный хлеб, а потом и народ за ним подтянется и дачники, и деревенские знают, когда мы достаем его из печки, прибегут за горячим хлебом. Сам же Петрович разливает остатки супа и раскладывает гарнир по кастрюлям, это для наших колхозных алкоголиков. Как ни странно, в нашей деревне их всего трое, муж и жена предпенсионного возраста и пожилой мужчина, мы их кормим. А куда деваться? Больные люди, не бросать же их на произвол судьбы, а они нам, то ягод, то грибов принесут в благодарность, то дрова мне наколют, или забор поправят, или огород помогут вскопать. Так и живут, пожилым жителям деревни помогают, они им за это наливают, и только мы с Петровичем их кормим. Колхозники питаются в столовой за половину цены, спрашивается, почему они не готовят дома; так всей семьей работают, некогда им, если есть пожилые родственники, те за малыми детьми присматривают, подростки после четырнадцати лет в колхозе работают, им председатель зарплату платит, а те кто в школу ещё не ходит, за ними две милые старушки присматривают, вроде как детский сад у них в одном из домов организован, мы для них хлеб печем и сдобу, продуктами их председатель снабжает, а ещё учительница из школы с детьми занимается. Молодых семей в деревне немного, детский сад организовывать экономически невыгодно, вот и попросили старушек присмотреть за детьми. Пока хорошо справляются, родители довольны, дети их любят, до школы дорастут, там группа продленного дня, за детьми до самого вечера присмотрят и уроки с ними сделают, ну а подрастут до рабочего возраста после школы пойдут в теплицы работать и на поля, кто-то в мастерские: старую технику часто ремонтировать нужно. А летом, когда школа не работает, мы деревенских детей бесплатно кормим, те, что в поле не работают, питаются у нас три раза в день, мы для них стараемся больше салатов сделать, компоты варить, кисели и сдобу печем, потому для нас лето очень жаркая пора. А ещё нужно свой огород содержать, пусть несколько грядок, так и за ними уход нужен. Помниться, я под луной в огороде работала, соседей напугала. Они мне утром рассказывали, как чуть со страху в штаны не наложили, когда увидели что-то светлое на моем огороде. Я же не подумала, и одела светлый рабочий комбинезон, какой был в наличии с длинными рукавами, чтобы комары и мошки не сожрали сейчас уже соседи привыкли и на привидения в моем огороде не реагируют.
- Петрович, мне нужно калитку подправить у меня петля лопнула, - говорю я, включая печь и снимая фартук.
- К кузнецам не ходи, они мне в прошлый раз сказали: "проволокой завяжи", с ехидной такой улыбкой. Лучше в мастерские сходи, там много всякого лома, может парни тебе найдут петлю, пусть ржавую главное, чтобы целая была, а дождь любую ржавчину отполирует.
- К кузнецам я и не пойду, уж больно папаша у них смурной, как глянет, сразу начинаешь вспоминать, может он мне деньги одалживал, а я не вернула, от одного его вида страшно становиться, лучше к механикам, там парни веселые и сдобу мою любят, завтра напеку пирожков с капустой и пойду.
- За пирожки с капустой, они тебе новую калитку поставят, - смеется Петрович.
- А ты наших охранников накормил?
- А-то, конечно, вон лежат на солнышке брюхо греют, - улыбается Петрович.
Выглядываю в окно, на маленьком солнечном пятаке лежит наша охрана, собака Жулька, для неё Петрович такую шикарную теплую будку соорудил дворец просто. Хороший сторож, лает громко, всю округу на ноги поднимет, если с вором сама не справиться. И наш санитарный охранник кот Василий, периодически на крыльцо у служебного входа выкладывает придушенных им мышей и крыс, хоть и кот, но совсем не ленивый, вместе с Жулькой в будке живет, и оба у нас на довольствие, как работники столовой.
Что касается кузнецов, то это наши вторые деревенские предприниматели. Их отец, проработав кузнецом в колхозе, в начале капитализма, пока суд да дело, быстро разобрал колхозную кузницу и соорудил новую на своем огороде. Председатель пока колхозников уговаривал паи не отдавать, пока по конторам городским носился, кузнец быстро дело свое наладил и сыновей к нему приспособил, у него их трое, старший чуть больше года назад из армии вернулся, средний собирается, а младшему ещё двенадцать лет, но он уже в кузне помогает. И дело у них хорошо пошло, кованные каминные решетки для новых богачей, ворота, калитки, заборы и даже кованная садовая мебель. Клиенты из города приезжают заказывать эксклюзив ручной работы, кузнецы недавно дом новый двухэтажный построили кузнецу модернизировали, машина у них дорогая, ну это по деревенским меркам, и цены для простого люда уж больно кусачие. И ещё они никогда даже по соседски не помогают, и за это деревенские их не жалуют. Нет, я все понимаю, коммунизма мы не построили, социализм ушел в небытие, а при капитализме за все нужно платить. Но ведь люди им помогали, пока они жили в колхозе, когда все одной семьей жили. И кузницу колхозную себе прибрали, так дела не делаются, и поэтому у парней большие проблемы с девушками. Городские дамы в деревню, пусть даже в двадцати километрах от города ехать не хотят, а деревенские видя такое отношение к соседям и другим жителям деревни, с ними ничего общего иметь не желают. Да ещё и случай с их матерью, до сих пор подробности всплывают, а ведь шесть лет прошло. Меня тогда здесь не было, но и я наслышана. Никто точно не знает, была измена или нет, может какая сплетница со зла сболтнула, и пошел слух по деревне. Одна половина деревенских утверждает, что была измена, мол, жена кузнеца с участковым, вдовым мужчиной, снюхалась, вторая половина, тоже утверждает, что это наветы злых сплетниц и ничего у них не было, но обе половины точно уверены, что никто их на горячем не ловил. Однако кузнец не стал разбираться, и выгнал бедную женщину, в чем была, хорошо, что летом. Скандал был жуткий, он на всю улицу позорил супругу, пока участковый не прибыл и не охладил его пыл, ему тоже досталось на орехи, выслушал и что было, и чего не было. Потом бедная женщина под присмотром участкового собрала свои вещи и документы и он отвез её к маме в соседнюю деревню, и после этого она здесь не появлялась. Говорят, что мама её умерла, и она так и живет одна в её доме, сыновей этот скандалист, её бывший муж, к ней не пускал, старший, когда стал совершеннолетним, сам поехал, остальных с собой взял и сейчас периодически ездит, папаша их хоть и ворчит, но поделать ничего не может, выросли детки. В общем, после этого скандала все от него отвернулись, здороваются и больше ничего, а то и мимо пройдут будто не заметили. А парни у кузнеца на загляденье красивые выросли, высокие от физической работы мышцы накачали. Руки сильные, симпатичные кареглазые брюнеты и младший таким будет, уже сейчас видно, находились девушки, заглядывались на парней, но папаша кузнец одним своим взглядом отбил охоту продолжать отношения. Такой генофонд пропадает! Это слова Петровича, он хоть и осуждает их отца за публичный скандал с супругой, но дети-то не виноваты.
- Все Петрович, я домой, у меня ещё стирка и по огороду нужно походить, определить фронт работы на весну.
- А я думал, ты уже ушла, - улыбается он.
- Уже ушла, - быстро бегу в раздевалку, волосы опять мокрые, халат и шапочку опять в стирку никогда работа не кончится.
Выбегаю из столовой, навстречу мне несется наш председатель. И что случилось?
- Дарья! - бедный запыхался, совсем спортом не занимается, нужно фельдшеру о его отдышке сказать, пусть займется председателем, а то сгорит мужчина на работе. - Бабушка твоя звонила в контору, требует тебя завтра в город.
- Она заболела?
- Нет, что-то по наследству, в общем, завтра в город едет бухгалтер, и тебя захватит в двенадцать ноль-ноль, будь готова.
