Говорящий сокол. Английские и шотландские народные баллады - Фольклор
«О, Дженет, поспеши к отцу,
О, Дженет, поживей!
Его мгновенья сочтены,
Проститься с ним успей».
В покой отца проститься с ним
Торопится она.
«Скажи мне волю свою, отец,
Что делать я должна?»
«Что милого Вилли любишь ты,
Дошла до меня молва.
За лорда из Франции выйдешь ты,
Воля моя такова».
«За лорда из Франции выйти мне? —
Из груди ее рвется стон. —
Но он же старик — в мою постель
Клянусь, не ляжет он!»
И Дженет в комнату свою
Со всех помчалась ног.
Кто кроме Вилли к ней сюда
Еще прийти бы мог?
«Ах, Вилли, Вилли, пришла пора
Расстаться нам с тобой:
Заморский лорд, французский лорд
Уже в пути за мной,
И увезет французский лорд
Меня к себе домой».
«Ах, Дженет, как же наша любовь,
И что с ней делать нам?
Мне жизнь не в радость, если я
Свою любовь отдам!»
«Скажи Мег, Мэрион и Джин,
Что сочтены мои дни.
Скажи трем сестрам ты своим,
Чтоб ко мне спешили они».
Пошел он к Мег, Мэрион и Джин:
«Дни Дженет сочтены!»
Сказал, что три его сестры
Проститься с ней должны.
Кто нес чулки, кто башмаки,
Чтоб трех сестер обуть,
Кто шелк плащей им подавал,
Кто шарфом кутал грудь.
Сияла в небесах луна —
Они пустились в путь.
* * *
«Младенца я, Вилли, родила,
Сыночка твоего.
Возьми его, Вилли, возьми к себе:
Боюсь я нянчить его».
Младенца он взял, поцеловал
В подбородок, в щечку и в нос,
И под яркой-яркой высокой луной
К своей матери в дом повез.
«О, матушка! Поскорей открой:
В непогоду совсем я промок,
И светлые волосы мои
От ливня слиплись в комок.
Боюсь, что на этом стылом ветру
Погибнет мой бедный сынок».
И длинными пальцами она
Отодвинула молча засов
И в длинные ловкие руки свои
Взяла младенца без слов.
«Назад возвращайся, Вилли, назад,
С твоей милой поговори:
Там, где младенцу нянька нужна,
У него их будет три!»
Только Вилли расстался с Дженет
И умчался с ребенком в ночь,
Отец ее входит в покои:
«Оденьте к венцу мою дочь!»
«Отец, мне боль пронзает бок,
Болит у меня голова.
В невесты сегодня не гожусь:
Ведь я едва жива».
«Одеть невесту, прикрыть плащом:
Ведь ее сегодня берет
В жены старик, французский лорд,
Даже если она помрет!»
Кто надел веселый зеленый наряд,
Кто коричневый надел,
А Дженет в алом платье своем,
На нее весь город глядел.
Кто вороного оседлал,
Кто гнедого скакуна,
А на Дженет опять весь город глядит:
На молочно-белом она.
«О, Дженет, кто же к церкви святой
Коня поведет твоего?»
«Да кто же, если не Вилли мой,
Больше всех я люблю его».
Прибыли к церкви Марии святой,
И стала Дженет бледна.
Во время обряда несколько раз
Менялась в лице она.
Обед позади, и слышат все
Веселой музыки звук.
«Подружки невесты, будем плясать,
Скорей вставайте в круг!»
Тут входит старик, французский лорд:
«Потанцуем, невеста моя?» —
«Уйди, уйди, французский лорд,
Не могу тебя видеть я!»
Тут входит милый Вилли в зал,
Красавец молодой:
«Подружки невесты, встаньте в круг,
Танцуйте вместе со мной!»
«О, прежде совсем другие дни
Мы знали, Вилли, с тобой.
Подружки? Пускай отдохнут они,
А ты потанцуй со мной!»
Тут милый Вилли подошел
И с Дженет не сводит глаз.
«Пусть переломится спина,
Пойду с тобою в пляс!»
Она с милым Вилли пустилась в пляс,
И Вилли ее кружил —
Потом упала к его ногам,
А подняться не было сил.
И Вилли ключи от сундука
Слуге передал, звеня:
«Скажи ты матушке моей,
Что я свалился с коня.
Пусть к внуку будет она добрей:
Ему расти без меня».
Она лежит у церковных дверей,
А он — у церковных ворот.
Шумит листвой береза над ней,
Над ним шиповник цветет.
ПРЕКРАСНЫЙ ЛАКЕЙ{33},
или
КАК ЛЕДИ СДЕЛАЛАСЬ СЛУГОЙ
Жених убит, беда кругом,
Погиб отец, разграблен дом.
Мужской костюм теперь на ней,
И срезан шелк ее кудрей.
И сразу имя поменяла:
Вместо Элизы — Вилли стала.
«О леди, всех прошу я вас
Правдивый выслушать рассказ.
Всем леди я сейчас спою,
Как мучилась в родном краю.
Был род богат мой, славен дом,
Отец мой знатным был вождем.
Но умер он — и мне судьбой
Жених был послан молодой.
Он дом мне выстроил красивый;
Ах, я была такой счастливой!
Вокруг расцвел прекрасный сад,
Цветами яркими богат.
Явились воры ночью раз
И все разграбили тотчас.
Убит мой милый рыцарь был —
Мне жить там не осталось сил.
А слуги, как пришла беда,
Все разбежались кто куда.
Не помогла ничья рука мне, —
И сердце стало тверже камня.
