Мифы древних славян - Лада Валентиновна Кутузова
Князь за сердце ухватился:
– Ты собираешься одолеть змея при помощи сохи?!
Кузнец и бровью не повёл:
– Раньше времени не переживай, князь. Я свою голову на кон поставил.
И пошёл неспешно к городским вратам, а соху за собой волочёт, и от сохи той глубокий след в земле остаётся.
Вышел кузнец за ворота, огляделся, смотрит: княжна прекрасная на камне сидит, рукавом слёзы вытирает. И ёкнуло сердце у кузнеца: уж больно хороша молодая княжна была. Щёки утренней зарёй окрашены, губы – будто вечерней зарёй поцелованы. Даже опухшие от рыданий глаза красу девичью не испортили.
– Не плачь, красавица, – промолвил он, а у самого голос от волнения охрип, – всё будет хорошо. – И принялся ждать.
Поднялся ужасный ветер, зашумело, засвистало. Пыль столбом стоит, даже солнца не видно стало. Княжна от страха лицо руками закрыла. Народ на стене собрался, в испуге замер. Князь за сердце схватился, а княгиня в обморок упала. А кузнец спокойно стоит, лишь клещи из руки в руку перекидывает.
Наконец показался тёмный вихрь – змей летит. Подлетел, увидел кузнеца, да как засмеется-загрохочет:
– Смотрю, мне не только девицу, но и молодца на обед подали!
А кузнец в ответ усмехается:
– Как бы ты, змей, молодцем не подавился.
Змей пасть ощерил, между зубов дым повалил:
– Не родился тот молодец, который меня поборет, а если родился, то ещё не сгодился.
– А давай проверим, – предлагает кузнец, – кто быстрее порвёт эти кожи.
Поделил он кожи пополам. Взял свои шесть кож в руки, легонько потянул и порвались коровьи кожи – только треск стоял.
– Это дело плёвое, – змей даже сплюнул в доказательство. Зашипела слюна ядовитая, чёрный дым от неё пошёл. – Накидывай.
Кинул оставшиеся кожи кузнец на змея, начал змей мышцы напрягать, чтобы кожи коровьи порвать, а не получается. Кожи к телу приросли, двинуться змею не дают.
– Ах ты!.. – рассвирепел змей и раскрыл пасть. А там нёбо огнём занимается, вот-вот пламя вылетит.
Но кузнец не растерялся и ухватил змея клещами за язык. Змей от боли и взвыл. Стал змей вырываться, а кузнец крепко его держит и вроде как в росте увеличивается. Когда кузнец сделался вровень со змеем, ухватил он змея за шею, да и накинул на него соху. Затем приказал идти вокруг города.
Змей идёт, землю пашет, а от сохи валы вокруг города образуются. Всё дальше и дальше уходят змей и кузнец, наконец, змей не выдержал.
– Кузнец, – говорит, – давай, договоримся по-хорошему. Поделим землю пополам. Справа твоя половина, слева – моя.
– Хорошо, – соглашается кузнец, – как поделим море, отпущу тебя.
Долго ли, коротко ли дошли они до моря. Над морем солнце припекает, ветер волну гонит.
– Ну что ж, – у кузнеца даже пот на лбу не выступил, а у змея от усталости язык набок свесился, – омоем сапоги в море поднебесном.
Змею деваться некуда: направился он море делить. Идёт змей в воде морской, а она все выше поднимается.
– Не могу я дальше идти, кузнец, – взмолился он, – вода уже по ноздри.
– Уговор дороже денег, – не соглашается кузнец. – Сам предложил землю поделить.
Змей вздохнул, сделал ещё шаг, захлебнулся и утонул. Кузнец снял со змея соху и забросил её в небо. Так появилось созвездие Лось – Сохатый. А сам кузнец обратно отправился.
Вернулся кузнец в город, его народ хлебом-солью встречает, а впереди всех княжна Милена.
– Как звать-величать тебя? – спрашивает. – Кого благодарить, за кого богов просить?
А сама в глаза кузнецу с робкой надеждой смотрит: понравилась или нет?
– Зовут меня Сварог, – кузнец взял её за руку и поцеловал в щёки румяные. – Вы меня звали, я пришёл и помог.
– Сам бог-кузнец, – послышалось в толпе, – отец неба.
Княжна охнула и побледнела: куда ей до самого бога! А Сварог людям поклонился, угощение принял и исчез.
Прошло несколько месяцев. Целыми днями Милена сидела у окна, высматривая Сварога – вдруг покажется? А в один день пропала, будто век её не было. Говорят, что сжалился над её тоской Сварог и взял к себе в небесный терем. Но это уже совсем другая история.
А валы, оставленные змеем, так и прозвали – Змиевы. Послужили они хорошую службу, защищая город и окрестные земли от набегов конных племён-разбойников.
Похищение Макоши
Хороша была богиня человеческой судьбы: волос тёмен, глаза бездонные, брови, что два соколиных крыла. Не зря её приметил бог грозы и войны Перун и утащил на небеса на своей колеснице. Одного не учёл Перун: самой Макоши давно по нраву был другой – давний соперник Перуна.
Заглядывалась Макошь на Велеса: высокий, статный, косая сажень в плечах. Волос кудрявый и чёрный, что южная ночь. Да и бог не из последних: Велес правил подземным царством, был богом скота и богатства. Много идолов стояло ему по Руси, многие поклонялись им и требы приносили.
Поэтому, когда Велес прислал весточку, Макошь ответила, что не представляет жизни без него. В один из дней, когда Перун отправился на гремящей колеснице по свету, Велес явился к Макоши. Без разговоров богиня бросилась к любимому, обняла его и поцеловала. Подхватил её на руки Велес и бросился бежать в своё царство.
Вернулся домой Перун, а там пусто: ни Макоши, ни прялки её чудесной, на которой богиня пряла человеческую жизнь, отмеряя каждой её срок. Выглянул в окно бог: все небесные овцы-облака тоже пропали. Разгневался Перун: знать, Велес тут побывал – он давно на небесное богатство Перуна зарился.
Вновь вскочил Перун на колесницу и помчался беглецов возвращать. Мчится бог по небу, свищут ветра за его спиной, горят спицы колесницы от скорости, летят громовые стрелы во все стороны. Но не видать ни Велеса, ни Макоши – опоздал бог войны.
А Макошь в подземном царстве расчёсывает кудри Велеса, обнимает его могучую шею, любуется глазами-омутами. И дела ей нет, что супруг днями и ночами ищет её по свету. Ведь супругом он был не по велению сердца, без спроса умыкнул Перун жену свою.
В один день Велес решил проверить: успокоился Перун или нет? Вылез он на землю, тут Перун его и заметил. Разъярился Перун, направил он колесницу вслед Велесу, а сам громовые стрелы наготове держит. Бежит Велес, но бог грозы его настигает, вот-вот догонит. Тогда обратился Велес в дерево.
Подъехал Перун и смотрит: все деревья в одну сторону гнутся, а одно – в другую. «Не обманешь меня!» – усмехнулся Перун и ударил стрелой в дерево. Расщепилось дерево, выскочил из него Велес и снова помчался. Перун опять догоняет. Тогда превратился Велес в камень.
Остановил Перун колесницу и выискивает Велеса среди камней. Все камни торчком стоят, а один плоский, как плита. Догадался Перун, куда Велес спрятался, и метнул стрелу в камень. Камень раскололся, оттуда выпал Велес и снова в бег сорвался, а Перун его преследует.
Долго ли коротко гнался Перун за Велесом. Велес то человеком обратится, то конём, то коровой. Но Перуна не проведёшь: все уловки Велеса он разгадывал и разил стрелами без пощады. Под конец обратился Велес огромным змеем. Соскочил Перун с колесницы и схватился с Велесом в прямой схватке. То змей обовьёт кольцами Перуна и давит, то Перун мнёт его бока без жалости.
Наконец, взмолился Велес о пощаде и поклялся, что вернёт небесных овец обратно.
– И жену мою, – повелел Перун.
– Макошь не отдам, – возразил Велес. – Я её люблю, да и она меня тоже.
– Но и я люблю, – не уступил Перун, хотя догадывался, что Макошь мыслями давно не верна ему.
Решили они к Сварогу обратиться. Призвал бог неба Макошь и сказал, чтобы выбирала, с кем из богов останется. А Макошь вздёрнула бровь и ответила, что оставляет обоих в мужьях: по закону количество мужей у женщины не ограничено. Но Перун с Велесом не согласились, заспорили, тогда Макошь выбрала Велеса.
– Хорошо, – согласился Перун, – но чтобы жила она в твоём царстве с осени до весны, мне на глаза не показывалась. А в другое время так и быть, пусть помогает людям с урожаем.
На этом и постановили. Забрал Перун своих овец, и на радостях пролился дождь на землю. С тех пор Макошь сделалась богиней плодородия. Ранней весной люди обращаются к ней с мольбой об урожае, заклинают о помощи. Всё лето до сбора урожая помогает Макошь сеятелям-жнецам. А осенью уходит в подземное царство Велеса и только
