Л. Переверзев - Голоса Америки. Из народного творчества США. Баллады, легенды, сказки, притчи, песни, стихи
Но Грейс Шервуд и не думала тонуть. Она хорошо плавала и, когда ее бросили в воду, тут же поплыла.
— Вы безмозглые тупицы! — крикнула она. — Скорей вы сами задохнетесь от злости, чем я потону.
Но разве уймется одуревшая толпа, которая видит ведьму в каждом черном коте? Грейс втащили обратно в лодку и отправили снова в тюрьму.
Через какое‑то время опять устроили суд и снова не пришли ни к какому решению. И только, когда тем, кто белое привык называть черным и день ночью, надоело преследовать Грейс, от нее наконец отстали.
Некоторые полагали, что ей еще очень повезло.
Пересказ Н. Шерешевской
«ЛЕТЯЩЕЕ ОБЛАКО»
Баллада о пирате
Пред вами Генри Холлендер,Поверьте в этом мне,Я родился в Ирландии,В прекрасной стороне.Пригожим был я смолоду,И кудри хорошиВо мне мои родителиНе чаяли души.Хотел мой батюшка, чтоб яРемесленником стал,И потому в бочарню онУчить меня отдал.На славу потрудился яНе меньше двух годов,И вот, пожалуйста, теперьБочар уже готов.
Но надо ж было мне в портуВвязаться в разговорС одним бывалым морячком,Он прозывался Мор;Был капитаном корабля,Из Балтимора сам,Он предложил мне с ними плытьК далеким берегам,Где очень страшная жараИ черен весь народ, —Мы этот люд погрузим в трюмИ полный ход вперед!..У Мора шхуна хоть куда,Ни пятнышка на ней,И захотелось плыть и плыть,Хоть до скончанья дней!«Летящим облаком» назвалТу шхуну капитан:Белее снега парусаИ лебединый стан;Она быстрее всех другихИ всех других ладней,И сорок девять пушечекПод палубой у ней.
Потратили недели три,Чтоб в Африку приплыть;Пять сотен черных сразу в трюм —Им век рабами быть.Как сельди в бочке там они:Не могут даже сесть,Им очень мало в эти дниДавали пить и есть.Уж лучше было бы в гробу,Чем в трюме том у нас;Холера, тиф косили их,Да и чума подчас.Боялись заразиться мыОт черных и чумных:Кидали мертвецов за борт,А также и больных.…Приплыли через шесть недельК кубинским берегам,И сразу всех живых рабовУ нас купили там.Одна судьба у них — тростникДля белых собирать,Да от тоски и от бичейКак мухи умирать…
Когда ж деньжата наши всеУшли ко всем свиньям,Спустился в кубрик капитанИ так сказал он нам:«И золота и серебраСполна получит всяк —Лишь только захотим поднятьПиратский черный флаг!»Вмиг согласилась вся братва,Не согласилось пять:Два парня–бостонца, а два —Не помню, как их звать;Еще один — ирландец былИз города Траймор…Что с ним я вместе не ушел,Жалею до сих пор!
Мы много грабили судов,Калечили народ,Мы оставляли всюду вдов,А также и сирот;Мы никогда не брали в плен —Так командир велел,Любил он часто повторять:«У мертвых меньше дел».За нами гнались по пятамБольшие корабли,Но с нашей шхуной ничегоПоделать не могли.Мы уходили от погоньГде мы? — простыл и след!..Не настигал нас их огоньДовольно много лет.
…Но повстречался, как на грех,Испанский нам линкор;Хотели от него удрать:Ведь он не слишком скор.Но метким выстрелом бизань,Как бритвой, снес он враз.«Готовься к бою!» — капитанСейчас же дал приказ.Мы дрались бешено — в кровиВся палуба была,По морю долго полосаКровавая плыла;Уже убит наш капитанИ с ним десятков пять…Лишь после этого сумелНас в плен противник взять.
Прощайте, рощи, и леса,И девушка моя,Ее кудрей и карих глазУж не увижу я!Не погуляю больше с нейВ лесу рука в руке,А смертью жалкою умруОтсюда вдалеке!..И вскоре уж в Ньюгейт в цепяхОтправили меня —За всю мою лихую жизнь,За все, что сделал я…Да, виски и разбой винойТому, что я такой.Друзья, старайтесь избегатьКомпании плохой!
Перевод Ю. Хазанова
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЧАЙ
Старая леди была королевой островитян.Дочь родная ее проживала в далекой стране.А меж ними, дыша и волнуясь, лежал океанС белым гребнем на каждой косой и летящей волне.У старухи у леди ломилась от злата казна,Но за жадность, должно быть, лишил ее разума бог,И, призвав свою дочь, объявила однажды она,С каждым мигом все больше серчая:«Ты отныне платить дополнительный будешь налогПо три пенса вдобавок за фунт золотистого чая,По три пенса вдобавок за фунт!»
Дочь ответила: «Матушка, я в соглашеньях твердаИ не в силах, поверь мне, такую принять перемену,Я готова платить тебе старую честную цену,Но три пенса вдобавок за фунт — никогда!Нет, три пенса вдобавок за фунт — никогда!»
В королевских глазах загорелись и злоба и гнев,И вскричала тут старая леди, от ярости побагровев:«Ты мне дочь иль не дочь?! Иль забыла о том, отвечай?!Ты, бесспорно, обязана деньги платить мне за чай,Матери деньги за чай!»
«Эй вы, слуги! — тотчас приказала придворным она. —Отправляйтесь‑ка за море с новою партией чая!Привезите мне деньги, вы слышите, плуты, сполна,По три пенса надбавки за каждый за фунт получая!»Говорит она дочери: «Сбавь непокорность свою»,И добавляет, от недовольства сгорая:«Помяни мое слово, — кричит, — хотя и стара я,Воспротивишься — до полусмерти забью!За три пенса! До полусмерти забью!»Морем шли корабли от рассветной зари до вечерней,Слуги чайные пачки сложили у двери дочерней,И по берегу моря у кромки соленой водыРастянулись заморского чая ряды.А девчонкина дерзость и смелость не знают предела,А девчонка меж пачек танцует легко и умело,И душистые пачки со смехом, одну за другойОтправляет в кипящий прибой, поддевая ногой.А затем говорит островной королеве: «О матушка–мать,Вот ваш чай, он заварен, он крепок, пора вам его принимать.Хорошо он настоян. Не правда ль? Так пейте его за двоих.Но не ждите, мамаша, отныне налогов своих,Да, не только прибавки, но даже налогов своих!»
Перевод М. Сергеева
СОЛЕНЫЕ ЯНКИ
У каждого штата есть свое прозвище, иногда даже не одно. Восточные штаты, к примеру, называют Новой Англией и еще Страной янки — Янкиленд. Так вот, про Новую Англию еще говорят, что это штат смеха. И не шутки ради, так оно и есть на самом деле. Куда пришел янки, там поселился смех. Острый, колючий, дружеский, непринужденный, горький, озорной, соленый, лукавый, тонкий, злой, грубый, раздражительный, веселый, загадочный.
Шутка янки всегда бьет без промаха, не хочешь, а засмеешься. Хотя по характеру янки строг, суров, деловит, определенен и, что самое удивительное, немногословен.
А как он преподносит свои шутки! Не поведя бровью, не улыбнувшись. Чем смешнее история, тем мрачнее у него лицо. Зато, если разговор о чем‑то серьезном, даже трагическом, рот до ушей.
Он ведет рассказ не спеша, с ленцой, обдумывая, что сказать дальше, словно учился у самого Марка Твена, как поведать слушателю юмористический рассказ. Самому не смеяться, вовремя делать паузу, в самом смешном месте скорчить кислую рожу. На это требуется талант! Что ж, янки с ним родились.
А ГДЕ ЖЕ САД МАТУШКИ ХАКЕТ?
Рыбу в проливе Нантакет обычно выходят удить на быстроходных парусных шхунах. Команда запасает побольше свежих овощей, мороженого мяса, всяких консервов и пускается в долгое плавание. Пока брюхо корабля заполнится треской доверху, проходит месяца три–четыре, не меньше.
