Данте Алигьери - Сочинения

37 (LXVIII)

Любовь ведет к погибели меня,Отраде сердца моего в угоду,С тех пор как свет желанный отняла.И ждать последнего недолго дня,

Почти звезды не видя, чью природуНе мог помыслить я причиной зла.Что делать! Рана знать себя дала,И я уже таить ее не в силах,Она все больше жжет,

И прошлое не в счет —Былая беззаботность не вернется,Вздыхаю горько, жизнь к концу идет,Смерть не упустит лакомой добычи:Я умираю из-за Беатриче.

То сладостное имя — боль моя:Едва его начертанным представлю,Во мне печаль, ожив, заговоритС такой неотвратимостью, что яЛюбого ужас испытать заставлю,

Глазам являя изможденный вид.И, с ног малейшим дуновеньем сбит,Бесчувственным паду на землю трупом,И отлетит тоска,Живущая, пока

Душа полет на небо не направит,Где боль, душе по-прежнему близка,Пребудет вместе с нею, вспоминаяПрекрасный лик, который краше рая.Душа не просит ничего взамен,

Иного наслажденья не приемлетИ не страшится мук, себе верна.Она, когда меня коснется тлен,Предстанет перед Тем, Кто все объемлет,И если Им не будет прощена

За прегрешенья, прочь уйдет она,Терпя по праву, — даром ли что страхаПоистине чужда?И вновь она тогдаВиновницу воспомнит смертной муки, —

И боль пройдет, исчезнет без следа:Амор сумеет возместить потерю,Мне легче оттого, что в это верю.О Смерть, наперсница прекрасной дамы,Хочу, чтоб госпожу мою в упор

Ты под конец спросила,Спеша ко мне, зачем желанный взорСкрывает от меня, зачем сурова,И, если он сияет для другого,Открыто дай понять, что я обманут:

Мои страданья большими не станут.

38 (XC)

О бог любви, в тебе — небесный светСродни лучам светила,И благодать твою душа вместилаЛишь та, где благородство — чувств оплот.

Взойдет светило — тьмы простыл и след;Так сердце, что уныло,Твоя, сеньор, преображает сила,И гнев недолго на тебя живет,Ведь на земле благое все берет,

О божество любви, в тебе начало.Когда б тебя не стало,Благих бы помыслов не знали мы:Нельзя, картину разлучив со светом,Среди кромешной тьмы

Искусством восхищаться или цветом.Тобою сердце ранено мое,Как звезды — солнцем ясным;Еще ты не был божеством всевластным,Когда уже была твоей рабой

Душа моя: ты истомил ееОдним желаньем страстным —Желаньем любоваться всем прекраснымИ восторгаться высшей красотой.И я, любуясь дамою одной,

Невиданною красотой пленился,И пламень отразился,Как в зеркале воды, в душе моей:Она пришла в твоих лучах небесных,И свет твоих лучей

Увидел я в ее очах прелестных.Она прекрасна так, и так мила,И столь любима мною,Что и не мыслю я ее иною,И в памяти — такой живет она;

Но вряд ли сила разума моглаЕе сама собоюСоздать, да и запечатлеть такоюБез твоего участия, одна.Ее краса тобою рождена,

Чему само достойное творенье —Живое подтвержденье;Вот так же пламени небесный знак —Светило сил огню не прибавляет,Но светит ярко так,

Что мнится — ярче и огонь пылает.Прошу, о благородный властелин,Творец всего благогоНа свете, чье величие — основаВсех добродетелей, о, погляди,

Как истомился я, и, господин,В мою защиту словоВозвысь пред той, что пламень твой суровоЗажгла в моей страдальческой груди;В моей любви ее ты убеди,

Скажи — почаще пусть меня тревожит,Не мучайся, что можетСтать роковою чувства новизна,Не беспокойся: просто не успелаЕще понять она,

Что мой покой — в ее очах всецело.Поможешь мне — хвала тебе и честь,А мне — благодеянье,Ведь не под силу это испытанье —Бороться одному за жизнь свою;

К тому же понимаю, кто я есть,И тщетны все стараньяИзбегнуть ждущего меня закланья —И первенство достойной отдаю.И так устрой ты, чтобы власть твою

Достойная всех благ одновременноСумела непременноПрекраснейшая дама ощутить,Которая на свет явилась в пору,Затем чтобы царить

В сознанье тех, чьему предстанет взору.

39 (XCI)

Могущество Амора таково,Что с мукою моеюНедолго выдержу я, убежден;К тому же сил все больше у него,

Тогда как я слабеюИ стойкости былой, увы, лишен.Не требую, чтоб сделал больше он,Чем просит у него мое желанье:Ведь не было бы этого признанья,

Когда бы я хотя бы прежним был.Одним я спасеньем огорчен —Что сила боль оставит без вниманья;Но если порождают состраданьеБлагие просьбы, жажду, чтобы сил

Придало мне сияние очейПрекрасное возлюбленной моей.Влюбленному лучи любимых глазДаруют сладость взглядуИ горестям моим предел кладут:

Дорогой этою не в первый разНесут они усладуИ знают, где Амор обрел приют, —Меня глаза мои же выдают.Бываю счастлив, взор ее встречая,

Но нет, любви моей не замечая,Его скрывает от меня она,Тогда как в мыслях, что в любви берутНачало, ей одной служу всегда я,Иного блага для себя не зная, —

Настолько преданность моя сильна,Бежать ее? Но в том-то и беда,Что сразу же я умер бы тогда.Воистину владеющая мнойЛюбовь невероятно

Сильна и чувствам не чета иным,Нет в мире ничего любви такойСильней, когда приятноИ жить и умереть, служа другим.И я служить стремленьем одержим

Давным-давно, с тех пор как ощущеньеВеликой жажды знаю — порожденьяКрасот, соединившихся в одну.Да, я слуга, и пусть я нелюбим,Я счастлив: людям свойственно уменье

Служить, не спрашивая дозволенья.Не ставя строгость младости в вину,Надеюсь, доживу — настанет срок,И сделается суд ее не строг.Когда, великой жаждой побежден,

Желаю я на славуСлужить любимой и к тому стремлюсь,Сдается мне, что я вознагражден,И, значит, не по правуОбыкновенным я слугой зовусь.

Себе на благо красоте дивлюсь,Служа красе — моих очей отраде,Но все ж при более глубоком взглядеСлуга — названье мне, ведь я служуИ потому слугою остаюсь,

Пускай не собственной корысти ради:Служу, не помышляя о награде, —Ведь я самою службой дорожу,Любимой весь принадлежа как есть:Амор мне оказал такую честь.

Когда б не бог любви, не мог бы статьЯ вещью, посвященнойТой, кто ко мне упорно холодна,Подобно даме, что не хочет знатьДуши, в нее влюбленной,

Души, которой так она нужна.Я нахожу, что каждый раз онаПрекраснее, чем прежде, несравненно,И власть Амора крепнет неизменноС открытием достоинств новых в ней.

И вечно доля у меня одна,И мучаюсь и нощно я и денно,И полон сладких дум одновременно,Когда нельзя мне любоваться ей —С тех пор, как видел я мою любовь,

И до поры, когда увижу вновь.Коль скоро ты, канцона, мне сродни,Я, за тебя спокойный,Прошу тебя, уверен наперед,Что не рассердишься, — не премини

Ступить на путь достойный,Что, сладостную столь, тебя зовет.Когда же рыцарь некий привлечетВнимание твое, имей терпеньеО тех, с кем дружит он, составить мненье, —

И ты тогда, каков он сам, поймешь.Плохих в друзья хороший не берет,Но кто попал в дурное окруженье,Не изменить не может поведенье,Насколько б ни был прежде он хорош.

С людьми дурными дела не имей:Разумней избегать таких людей.Трех — злобных наименее — сначала,Канцона, флорентийцев навести:Двоих приветствуй, третьего спасти,

Избавить поспеши от злобной секты.Скажи ему о том, что не присталоСпор добрым людям меж собой вести,И что добру со злом не по пути,И что, коль скоро добрый человек ты, —

Со злом боясь вступить в борьбу, стыдись:Чтоб обрести одно, с другим борись.

Баллаты и станцы