Томас Мэлори - Смерть Артура

Но в скором времени прибыл ко двору оруженосец сэра Сегварида и возвестил, что их господин побит и изранен и уже при последнем издыхании – он хочет отбить у сэра Блеобериса свою жену, но тот его опрокинул и жестоко изранил.

Огорчился король Марк таким вестям, и с ним весь двор. Когда же сэр Тристрам об том услыхал, он устыдился и горько опечалился, и в тот же миг он облачился в доспехи и уселся верхом на коня своего, а Говернал, его слуга, вез за ним щит и копье.

Скачет сэр Тристрам во весь опор, а навстречу ему сэр Андрет, его родич, посланный королем Марком нагнать и привести двух рыцарей короля Артура, которые проезжали через их страну в поисках приключений.

Увидел сэр Тристрам сэра Андрета и спрашивает:

– Какие вести везете, кузен?

– Да поможет мне Бог, – отвечал сэр Андрет, – хуже у меня вестей не бывало, ибо вот я по велению короля Марка отправился, чтобы привести к нему двух рыцарей короля Артура, но первый же из них двоих меня побил и поранил и даже не стал меня слушать.

– Любезный кузен, – сказал сэр Тристрам, – езжайте своей дорогой, я же если встречу их, то, быть может, еще им за вас отомщу. И сэр Андрет поскакал дальше в Корнуэлл, а сэр Тристрам поехал вдогонку за теми двумя рыцарями, из коих одного звали Саграмур Желанный, другого же имя было сэр Додинас Свирепый.

Вот в недолгом времени увидел их сэр Тристрам впереди себя: скачут два добрых рыцаря, один другого виднее.

– Сэр, – говорит Говернал своему господину, – мой совет вам: не вступайте с ними в бой, ведь это – два прославленных рыцаря от Артурова двора.

– Что до этого, – отвечал сэр Тристрам, – то не сомневайся, в бой я с ними двумя вступлю непременно, дабы умножить мою честь и славу, ведь уже много дней, как я не занимался бранным делом.

– Поступайте как знаете, – сказал Говернал.

Тогда окликнул их вдруг сэр Тристрам и спросил, откуда они и куда направляются и что делают в этих краях. А сэр Саграмур оглядел сэра Тристрама с презрением, лишь усмехнулся его речам и вместо ответа его спрашивает:

– А вы, сэр, корнуэльский рыцарь?

– Отчего вы это спрашиваете? – говорит сэр Тристрам.

– А оттого, что редко бывает, чтобы вы, корнуэльские рыцари, являли доблесть в бранном деле, – отвечает сэр Саграмур. – Еще и двух часов не прошло, как с нами тут повстречался один из ваших корнуэльских рыцарей. На словах-то он воин хоть куда, а на деле-то и оглянуться не успел – оказался на земле. И думается мне, – так сказал сэр Саграмур, – что и вам достанется тот же трофей.

– Любезные лорды, – сказал сэр Тристрам, – кто знает, быть может, я успешнее сумею выстоять против вас. И хотите вы того или нет, я буду с вами сражаться, ибо побитый вами рыцарь приходится мне сородичем. А потому покажите-ка себя как можете! И знайте: если только не приложите вы стараний, быть тогда вам обоим побитыми одним корнуэльским рыцарем!

Как услышал сэр Додинас Свирепый такие его слова, он схватил копье и говорит:

– Сэр рыцарь, держись!

И они разъехались и с разгону налетели друг на друга, словно гром грянул.

Копье сэра Додинаса раскололось на куски, сэр же Тристрам поразил его сильнее – он опрокинул его и сбросил наземь через круп его коня, Так что тот едва шею не сломал.

Увидел сэр Саграмур, что его товарищ повергнут наземь, и подивился: что же это за рыцарь? Но тут же изготовился, выставил копье и со всей силой ринулся на сэра Тристрама, а тот на него, и сшиблись они, будто гром грянул. Но при этом сэр Тристрам нанес сэру Саграмуру столь могучий удар, что и коня и всадника сокрушил наземь, и тот, упавши, сломал себе бедро.

А сэр Тристрам тогда и говорит:

– Любезные рыцари, довольно ли с вас будет? Нет ли при дворе короля Артура рыцарей покрепче? На позор себе бесчестите вы имя рыцарей Корнуэлла, ибо, глядишь, какой-нибудь корнуэльский рыцарь вас вдруг одолеет.

– Это правда, – отвечал сэр Саграмур, – и мы в этом убедились. Но прошу вас, – сказал сэр Саграмур, – откройте нам, кто вы, я требую от вас этого во имя вашей преданности и верности высокому Ордену Рыцарства.

– Вы заклинаете меня великими вещами, – сказал сэр Тристрам, – и раз вам так угодно, то знайте и помните: я – сэр Тристрам Лионский, сын короля Мелиодаса и родной племянник королю Марку.

Возрадовались те двое рыцарей, что пришлось им встретиться с сэром Тристрамом, и стали они приглашать его к себе в товарищи.

– Нет, – отвечал им сэр Тристрам, – это невозможно, ибо я должен еще сразиться с одним из ваших рыцарей по имени сэр Блеоберис Ганский.

– Да пошлет вам Бог удачи, – сказали сэр Саграмур и сэр Додинас.

И вот простился с ними сэр Тристрам и поехал дальше своей дорогой. Наконец видит: впереди по долине скачет сэр Блеоберис, а с ним и Сегваридова жена едет на лошади позади его оруженосца.

Прибавил сэр Тристрам ходу и их нагоняет.

И говорит сэр Тристрам:

– Стой, рыцарь Артурова двора! Отвези назад эту даму или же отдай ее мне!

– Не сделаю ни того, ни другого, – отвечал сэр Блеоберис. – Нет такого корнуэльского рыцаря, которого я бы побоялся настолько, чтобы уступуть ему даму.

– А что же, – спрашивает сэр Тристрам, – разве корнуэльские рыцари хуже прочих? Вот как раз сегодня, милях в трех отсюда, повстречались мне два ваших рыцаря, и, прежде чем нам расстаться, убедились они, что и в Корнуэлле сыщутся рыцари, которые им обоим ни в чем не уступят.

– Как же их звали? – спрашивает сэр Блеоберис.

– Сэр, они мне сказали, что одного из них зовут сэр Саграмур Желанный, другого же – сэр Додинас Свирепый.

– А! – сказал сэр Блеоберис. – Значит, вот с кем вы повстречались! Да поможет мне Бог, это добрые рыцари и славные бойцы, и, если вы их обоих одолели, значит, не иначе как и сами вы рыцарь доблестный. Но пусть вы и побили их обоих, все равно меня вы не запугаете, и вам придется сначала одолеть и меня, прежде чем вы получите эту даму.

– Тогда защищайтесь! – вскричал сэр Тристрам.

И они разъехались и сшиблись с разгону, точно гром грянул, и один другого повергли наземь вместе с конями. Тогда высвободили они ноги из стремян и стали яростно рубиться мечами и свирепо, то отсюда, то оттуда, отступая и наступая, когда справа, когда слева – и так больше двух часов. И порой бросались друг на друга с такою силой, что валились оба ничком на землю.

Но под конец отступил сэр Блеоберис Ганский на один шаг назад и сказал так:

– Повремени, благородный рыцарь, – попридержи руку и давай побеседуем.

– Говорите что вам угодно, – отвечал сэр Тристрам, – и я, если смогу, вам отвечу.

– Сэр, – сказал Блеоберис, – я хочу знать, откуда вы родом, кто ваши родители и как ваше имя.

– Да поможет мне Бог, – сказал сэр Тристрам, – я не боюсь назвать вам мое имя. Знайте же, что я сын короля Мелиодаса, мать моя была сестрой королю Марку, а мое имя – сэр Тристрам Лионский, и король Марк мне родной дядя.

– Воистину, – сказал сэр Блеоберис, – я счастлив, что встретился с вами, ведь вы – тот самый рыцарь, что убил на острове рыцаря Мархальта, сражаясь с ним один на один за право Корнуэлла не платить дани. И вы же одолели доброго рыцаря сэра Паломида на турнире в Ирландии, когда он один побил сэра Гавейна с девятью товарищами.

– Да поможет мне Бог, – отвечал сэр Тристрам, – знайте, что я и в самом деле тот самый рыцарь. Ну, а теперь, когда я сказал вам, кто я, назовите и вы мне ваше имя.

– С доброй охотою. Да будет вам ведомо, что я – сэр Блеоберис Ганский, а мой брат зовется Бламур Ганский, он известен своей рыцарской доблестью. И оба мы приходимся племянниками с сестринской стороны господину нашему сэру Ланселоту Озерному, который славится как один из лучших рыцарей мира.

– Это правда, – сказал сэр Тристрам, – сэр Ланселот прославлен как не имеющий себе равных в рыцарском вежестве и в рыцарской доблести. И ради него, – сказал сэр Тристрам, – я не стану больше по моей доброй воле биться с вами, ради великой любви, что питаю я к сэру Ланселоту.

– Клянусь, – сказал сэр Блеоберис, – что и я тоже никак не хотел бы биться с вами, и, раз уж вы последовали сюда за мною, чтобы отбить у меня эту даму, я тут же и выкажу вам мое вежество и расположение. Мы поставим ее между нами двоими, и с кем она пожелает поехать: с вами или со мною, – тот пусть и увозит ее с миром.

– Я согласен, – отвечал сэр Тристрам, – ибо мне думается, она захочет оставить вас и поехать со мною.

– А мы вот сейчас увидим, – сказал сэр Блеоберис.

И вот когда ее поставили между ними, она обратилась к сэру Тристраму с такими словами:

– Знай, о сэр Тристрам Лионский, что до недавнего времени ты был тем, кого я всех более на свете любила и на кого полагалась. И я думала, что ты тоже любишь меня больше, чем всех других женщин. Но когда у тебя на глазах этот рыцарь увез меня, а ты не попытался меня спасти, но позволил, чтобы за мной поехал мой муж сэр Сегварид, – тогда я перестала верить в твою любовь. И потому теперь я отказываюсь от тебя и отныне тебя больше не люблю.