Кельнская королевская хроника - Автор Неизвестен
Из-за[914] овладения крестоносцами расположенной у нильских глубин башни и, как утверждается, пораженный тяжелой болезнью, старый Сафадин[915], злобный старый плут[916], лишивший наследства своего племянника и захвативший азиатские государства, умер и отправился в преисподнюю. После этого сарацины в праздник святого Дионисия (9 октября) внезапно приблизились с вооруженными галерами и напали на переднюю часть лагеря, где римляне поставили свои шатры, но были отбиты небольшим отрядом христиан и бежали обратно на свои галеры. Те, кто смогли избежать мечей преследователей, утонули в Ниле, их было около полутора тысяч человек. Также в праздник святого Деметрия (26 октября)[917], бывшего единокровным братом святого Дионисия, враги на рассвете напали на лагерь тамплиеров, однако после причинения лагерю незначительно ущерба были отброшены до самых корабельных мостков[918] легковооруженными рыцарями, потеряв убитыми около пятисот человек.
Позднее, накануне праздника святого Андрея (29 ноября) верующие претерпели много горя и страдания. Так как посреди ночи в море прибыло воды, оно вышло из берегов и вызвало ужасное наводнение, дошедшее до самого лагеря. С другой стороны безмятежно спящих застала врасплох вышедшая из берегов река. Лагерь оказался на воде, продовольствие пошло ко дну, и если бы не было рвов, которые паломники вырыли для своей защиты, то людей, скот и суда с оружием и провизией сильным течением снесло бы к неприятелю. И все же такой опасности не избежали четыре военных судна, на которых были возведены защитные сооружения для захвата города. Они, вместе с пятым кораблем, который был привязан между ними, порывом сильного ветра были выброшены на противоположный берег и на виду у крестоносцев подожжены греческим огнем. После этого шторма, учитывая большую опасность швартовки кораблей между городом и захваченной башней, их снарядили для перехода, чтобы перевести выше по течению реки, чему препятствовали метательные машины, греческий огонь и снаряды врага. При этом получилось так, что корабль тамплиеров подхватило силой шторма и вынесло на городской берег к врагам, которые напали на него с легких судов[919], цепляясь за него железными баграми и сбрасывая при этом на него с башен греческий огонь и камни. И вот, когда таким способом им не удалось сломить отважных защитников, они наперегонки взобрались на корабль и стремительно бросились на тамплиеров. После продолжительной схватки корабль в конце концов утонул, получив пробоину, сделанную то ли неприятелями, то ли самими верующими, что осталось неизвестным. Все египтяне и христиане утонули, так что только верхушка мачты еще едва виднелась над водой.
Затем враги установили на своих судах плавучий мост, снова оставив только один узкий проход, чтобы корабли верующих не смогли безопасно пройти. Придя от этого в ярость, немцы и фризы с божьей помощью совершили на этот мост дерзкое нападение. Менее десяти человек из этих людей, невзирая на решимость вавилонян, взобрались на мост, прорвали его и с четырьмя кораблями, на которых держался мост, торжественно вернулись обратно, после чего, двигаясь против течения, они проложили свободный и безопасный путь.
После этих событий сарацины, учитывая нависшую над ними опасность, укрепили противоположный лагерю крестоносцев берег рвами и дамбами из глины, а также высокими деревянными укреплениями, за которыми они поставили метательные орудия. На реке они затопили суда, а по течению забили сваи, лишив тем самым крестоносцев надежды на переход. Несмотря на это, легат апостольского престола[920], преисполненный желанием осаждать город, настаивал на переходе собранных выше по реке кораблей. И вот, под водительством Христа военные корабли, оснащенные защитными приспособлениями и небольшими надстройками, экипированные вооруженными людьми, прошли через заграждения из затопленных судов. Однако враги, не испугавшись их, тремя шеренгами воинов оказали подошедшим кораблям сопротивление и нанесли им ущерб сплошным градом камней и копий.
Ночью перед праздником святой девы Агаты (5 февраля) Бог, проявив чудо своего величия, вселил в султана Вавилона[921] и в его наместников такой ужас, что султан, оставил лагерь, даже не выстроив египтян в боевые порядки для сопротивления, поняв, что ему остается надеяться только на бегство. Какой-то отступник, отрекшийся от христианской веры и долгое время служивший султану, кричал с берега по-французски, сообщив легату, королю и нашим людям о бегстве врагов. Когда египтяне оттуда убрались, христиане, соревнуясь друг с другом, решительно переправились на тот берег, избежав кровопролития и не встретив сопротивления со стороны неприятеля. Таким образом город оказался осажден со всех сторон. Лагерь беглецов вместе со всеми их судами был разграблен, при этом захватили очень много военного снаряжения. Когда затем прибыли король Корадин[922] с алапинами[923] и с большой военной силой, то враги со свежими силами, воодушевившись, захватили то место, где христианам удалось совершить свою замечательную переправу. В результате они осадили тех, которые сами осаждали город, поставив их под угрозу, и если по божьей воле, в основном немцами и фризами, не был бы удержан первый лагерь[924], находившийся между морем и рекой, то их бы отрезали от гавани и операция оказалась бы в очень большой опасности и неопределенности. Сарацины проявили такое бесстрашие, что в раннее субботнее утро накануне воскресения Очей (9 марта)[925] большое их количество приблизилось к лагерю и даже добралось до самого рва, однако с божьей помощью они были отбиты, понеся тяжелые потери среди всадников и лошадей.
Год 1219
В год Господа 1219 король городов, Иерусалим, казавшийся неприступным, был изнутри и снаружи разрушен[926] Корадином, сыном Сафадина. Все его стены и башни превратились в груды камней, за исключением храма Господня и башни Давида[927]. Сарацины даже подумывали о разрушении знаменитых надгробий и в письме, разосланном в качестве утешения жителям Дамиетты, угрожали совершить это, однако из-за священного страха перед этим местом никто не отважился принять участие в таком действе.
В Пальмовое воскресение (31 марта) этого года враги со своим неисчислимым воинством рыцарей и пехотинцев набросились на верующих и со всех сторон прорвавшись к их рвам. Из-за этого в тот день уже нельзя было нести никаких пальмовых ветвей, а только арбалеты, луки и стрелы, копья, мечи и щиты. Желая освободить город, те, кто пришел погубить верующих, с крайней решимостью, начиная с восхода солнца и кончая десятым часом вечера предпринимают натиск за натиском. И наконец, утомленные, они отступили с очень большими потерями. С воды и с суши неверные обрушились на верующих также в праздник Вознесения Господня (16 мая), однако
