Собрание сочинений. Том 2 - де Вега Лопе Феликс Карпио

Урбан

Как можно? В этом-то вся суть! Вы все спросили, что желали?

Камило

И я пойду таким слепцом?

Урбан

Так вы должны войти, Камило, И точно так покинуть дом,

Камило

Великолепно, очень мило!

Урбан

И слушаться меня во всем.

Камило

А где, мой друг, я вас найду?

Урбан

Сегодня, ровно в три, я жду У Королевского моста; Но вас — и только, без хвоста; Иначе я не подойду.

Камило

(в сторону)

Не покидает ли иной Для стран авзонских или галльских[82] Свою семью и край родной И к далям Индий португальских Плывет над водной глубиной? Бросают же родимый дом, Чтоб воевать за рубежом? Стоят же тысячи народа В жаре и в давке, в куче сброда, Любуясь пышным торжеством? Иной среди пустынной нивы Часами в зной и холод ждет, Мелькнет ли кролик боязливый; Простую рыбу стережет Всю ночь удильщик терпеливый. А я, который юн и смел, Собравшись в путь, я оробел, Когда, быть может, он прекрасен?

(Урбану.)

Идите с миром; я согласен.

Урбан

Поверьте, счастлив ваш удел!

Камило

Я принимаю приглашенье, И в три я буду у моста.

Урбан

Вас ожидают наслажденье И ангельская красота.

Камило

Или хотя бы приключенье.

Урбан

Прощайте же. Вас будут ждать. Иду.

Камило

Прошу не опоздать.

Урбан

Не бойтесь, я не опоздаю.

Камило

(в сторону)

Что это значит, я узнаю, Хотя бы жизнь пришлось отдать.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ПОЛЕ У ВЪЕЗДА НА МОСТ. НОЧЬ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Камило один.

Камило

Я буду стоек и спокоен, Не отступлю перед судьбой. Я вышел в дерзновенный бой И должен одержать, как воин, Победу над самим собой. Томимый тяжким колебаньем Между боязнью и желаньем, Я движусь, как во власти сна, И воля словно сражена Каким-то злым очарованьем. Ведь, может быть, завистник жалкий, Какой-нибудь безвестный враг Придумал этот ловкий шаг, И ждут меня удары палки, А то еще удары шпаг. А я? Склонил покорно шею, И головы поднять не смею, И жду кровавого конца, Как бессловесная овца, Идущая под нож злодею! Но я вовек не возбуждал Ничьей вражды; со мной все дружны. Все эти страхи — вздор ненужный: Кто никого не обижал, Шагает смело безоружный. И тот, кто мне принес поклон, Ведь сам же мне позволил он, Чтоб я кой-чем вооружился! Не для того ль, чтоб я страшился? Ведь страх всегда вооружен, И вряд ли юного гонца Мое оружье беспокоит: Глаза он сразу мне прикроет, А зрячему связать слепца, Конечно, ничего не стоит. Кто слыхивал такое диво? Ведь если женщина красива И ей желанен кто-нибудь, Он вправе на нее взглянуть! Как эта красота стыдлива! Что если, ангела лаская И сладостно прильнув к нему, Я черту шею обниму, Который, гнусный вид скрывая, Нарочно прячется во тьму? Что если лысая старуха, Оглохшая на оба уха, Давно отвыкшая жевать, Решила мной повелевать, Призвав на помощь злого духа? А вдруг она — одна из тех, Кого недуг французский гложет, И на меня ярмо наложит, Чтоб я потом, за час утех, Пять лет ходил, как труп, быть может? Но, кажется, сюда идут.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Камило, Урбан в маске, с байковым клобуком в руке.

Урбан

Какой-то человек… Кто тут?

Камило

Не вы ли новый мой приятель?

Урбан

Явился ваш доброжелатель.

Камило

Безумцы так себя ведут!

Урбан

Никто не видит нас, Камило?

Камило

Нас видят звезды и луна.

Урбан

Хотя б угасла и она, Вас ждет небесное светило, Вам ночь блаженства суждена.