Филострато. Охота Дианы - Джованни Боккаччо
Не упустив детали ни единой,
И каждую почтил хвалою длинной.
34
Хвалил ее походку он и стать,
Повадки, благородство в каждом жесте
И думал, что любовью к ней пылать
Он удостоился великой чести
И что ответную завоевать
Трудом лишь сможет с долгим тщаньем вместе,
Тогда его полюбят иль хотя б
Не будет он отвергнут, верный раб.
35
Воображал, что вздохи и терзанье
Из-за такой красавицы едва ль
Способны в людях вызвать порицанье,
Напротив, им Троила станет жаль,
Узнай они, какое в нем желанье
И какова любовная печаль.
Так рассуждал юнец неискушенный,
Предвидя плохо жребий предрешенный.
36
И пожелав добиться своего,
Он действовать задумал осторожно,
Скрывать тот пыл, которым ум его
Тем временем терзался безнадёжно,
Не посвящать в ту тайну никого,
От всех таиться, сколько то возможно,
Ведь если о любви узнают вдруг,
Не будет радости, но больше мук.
37
Так положив, стал размышлять влюбленный,
Как лучше ей открыться, как суметь
Привлечь вниманье несравненной донны;
И между тем попробовал запеть
В надежде, что веселою канцоной
Любовь пробудит в Крисеиде впредь,
Ведь ни одной он так не увлекался,
Как той, которой утром восхищался.
38
С благоговеньем речи обратил
К Амору он: «Душа моя отныне
Твоя, мой господин, ты посвятил
Меня служенью даме – нет, богине,
И мне приятен сей душевный пыл,
Ведь нет прекрасней дамы, господине,
Под белым платом в трауре своем,
Чем та, кого я видел этим днем.
39
В ее очах, Амор, твоя обитель,
Достойней ты бы места не избрал,
И коль тебе угоден твой служитель,
Молю, чтоб исцеленье даровал
Душе, простертой пред тобой, властитель,
В которую вонзил ты столько жал
Каленых стрел, направленных тобою
Из лика, что сияет красотою».
Как Троил был одолен любовью паче чаяния и какой стала его жизнь.
40
Не посчитавшись с кровию царей,
Ни с благородством, ни с телесной силой,
Ни с мудростью, в расцвете жизни дней
Столь возвышавшей славного Троила,
Любови пламя вспыхнуло сильней,
Как дерево сухое, охватило
Его всего, познавшего любовь,
Хоть юноше то чувство было вновь.
41
День изо дня он обретал повсюду
Усладу в думах, что, как трут, поджечь
Могли бы сердце, гордое покуда;
Из тех очей прекрасных мнил извлечь
Благую влагу, пламени остуду,
И хитростью искал он с нею встреч,
И если мельком видеть удавалось,
То пламя в сердце паче разгоралось.
42
Гулял везде, болтал и то и се,
И восседал один или со свитой,
И пил и ел, но дни и ночи все,
Где б он ни находился, в грезе скрытой
О Крисеиде думал, о красе,
Воображал глаза ее, ланиты
И мнил: ей Поликсена не чета,
Елене лишь подобна красота.
43
Ни часу между тем не проходило,
Чтоб не твердил по сотне раз себе:
«О светочей губительная сила,
О Крисеида, видно, бог тебе
Дал доблесть, чтоб меня она пленила,
Так милостива будь к моей судьбе;
Никто иной не возвратит мне счастья,
Лишь ты одна, которой принял власть я!»
44
В нем не было ни мысли о войне,
Что длилась в это время, ни о здравье;
В его груди, томящейся в огне,
Слова звучали, доблесть дамы славя
И красоту; тем занятый вполне,
О ране только думал он, растраве
Своей крови; и посвящал свой ум
Заботе и усладе – этим двум.
45
Жестокость браней, тягость положенья
И Гектора, и братьев остальных
Почти не вызывали в нем смущенья,
От грез не отвлекали потайных;
Но в самые опасные сраженья
Вступал он и пред взорами других,
И греков, и троян, прослыл героем,
И ужасались, и пленялись коим.
46
Не ненависть его стремила в бой,
Не цель спасенья отческой державы,
Великой Трои, кою ворог злой
Осадой стиснул, – только жажда славы,
Чтоб видели, каков он был герой;
Ради любви (вы мне поверьте, право)
Свирепым, сильным он прослыл в войсках,
Во всех врагов, как смерть, вселяя страх.
Троил пылает пуще прежнего; первое сомнение, не любит ли Крисеида другого, вовлекает его разум в любовные скорби.
47
Как от любви он не имел защиты,
Так был и сна и отдыха лишен,
В нем яства не рождали аппетита,
И был он бледен с виду, изможден,
Но всё скрывал под речью деловитой
Иль под притворным смехом ловко он,
И каждый, видя, мнил, что, безусловно,
То от страды военной, не любовной.
48
И так умело прятал он свой пыл,
Что Крисеида или же не знала,
Что с ним творится, ибо он таил,
Иль притворялась, мол, не угадала,
Но было очевидно, что Троил
И вся его любовь, что в нем пылала,
Ей безразличны, и она была
Тверда и непреклонна, как скала.
49
Какая боль в царевиче, обида,
Не высказать, боялся он порой,
Что не его любила Крисеида,
И ей по нраву кто-нибудь другой,
А с ним она любезна лишь для вида
И не считает преданным слугой;
И так и сяк он прилагал старанья
Открыть ей жгучее свое желанье.
50
И потому, как выпадал досуг,
Своей любви пенял
