Собрание сочинений. Том 2 - де Вега Лопе Феликс Карпио

Фелисьяно

А в чем же ты нашел величье?

Фисберто

В ней блеск и грация своя, Ей редкое дано отличье.

Фелисьяно

Как так?

Фисберто

Не лучше ли всего — Когда нет высших над тобою И равного нет никого, Ты сам командуешь собою? С байетой все это является. Новехонька, как на картинке, Не прорвана на поединке, Она не требует починки И в украшеньях не нуждается. Она украшена своей Красою скромности, и что же? Из уст знатнейшего вельможи Ты похвалу услышишь ей.

Фелисьяно

Давай под окнами пройдем Лауренсии. Уж слишком что-то Он постоянен. Отчего-то И поздно вечером и днем По нашей улице пустынной Он бродит. Это неспроста.

Фисберто

Вас беспокоит красота Или костюм его картинный?

Фелисьяно

Где о женитьбе речь ведешь, Не бойся бедных, успокойся.

Фисберто

Где умник есть — не только бойся, А чувствуй трепет, чувствуй дрожь.

Фелисьяно

Ты мне внушаешь мысль, что занят Лауренсией и он?

Фисберто

Ну да!

Фелисьяно

Не надо уходить тогда.

Фисберто

Но и туда, однако, тянет. Там стань в сторонке — и следи! Балкон их виден отовсюду.

Фелисьяно

Ступай за мной.

Фелисьяно и Фисберто уходят.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Карлос, Эстеван.

Карлос

Я здесь побуду, А ты, Эстеван, подожди, Пока отец ее опять Уедет.

(Глядя вслед Фелисьяно и Фисберто.)

Кто он, этот щеголь?

Эстеван

Не знаю, как уж вам сказать, Чего он ищет здесь и много ль В нем весу. Не на радость вам Все это будет, а расстроит.

Карлос

Я вижу сам, чего он стоит, А что он ищет, станет нам Яснее, если мы узнаем, Какие дамы здесь живут.

Эстеван

Когда б мы ни пришли, встречаем Мы этих двух. Они уж тут. Идальго он, красавец этот, А соткан он из пустяка, Из воздуха и ветерка, — Судите сами, много ль это. За деньги, без тревог и дум, Дворянство он себе устроил[50] И родословную присвоил, Купил и блеск, и лоск, и ум. Я перечислить не берусь Сверкающих на нем брильянтов, Во всем Мадриде, поручусь, Таких душистых лент и бантов Или перчаток не найти. Что перед этим ароматом Сады Валенсии! Куда там! Что амбра, господи прости! А цепь — прекрасней ничего Вообразить нельзя. Нет мочи! Нет цветников таких у ночи, Как щегольской наряд его. И как меняют в церкви ризы По службе глядя, этот хват Завел особенный наряд На все причуды и капризы: Костюм любви, костюм надежды, И ссоры, и печальных дум, И для разрыва есть одежды, И обладанья есть костюм. Миндаль цветущий, благовонный Он может перьями затмить, И пену моря не сравнить С краями шляпы оперенной! И главное, какой в нем пыл И самомнение какое! Нет дамы, чтоб ее в покое Оставил он и не прельстил. Есть у него и острый ум, Что в разговоре забавляет И так же блестками сверкает, Как праздничный его костюм. Не знаю, здесь чего он хочет. Ведь наша улица — приют Богинь. Живет немало тут Красавиц.

Карлос

Боже, все пророчит Беду мне! Это привиденье, Оживший вдруг нелепый сон, — В мою Элису он влюблен.

Эстеван

Здесь блещет он, пленяет зренье, Жеманится, и здесь видна Вся красота архитектуры Его божественной фигуры.

Карлос

Так в мыслях у него она?

Эстеван

Не знаю. Трудно поручиться, Но скажут все дома кругом: То он пройдется здесь пешком, То на коне он здесь промчится. С собой верзилу он таскает. Посмотришь — просто испугаешься: Взглянул — убил.

Карлос

Ты ошибаешься: Так только ревность убивает. Как звать?

Эстеван

Фисберто.