Аль-Мухальхиль - Арабская поэзия средних веков
* * *
Молюсь молитвой лицемера, прости, мой боже!Но лицемерие и вера — одно и то же.
Порою человек бывает приятен с виду,А слово молвив, заставляет глотать обиду.
Твердить без веры божье имя и лгать о боге —Нам с лицемерами такими не по дороге.
* * *
Побольше скромности! Я — людям не судья.Не покриви душой — себя судил бы я.
Когда нам, господи, забвенье ниспошлют,И мы в земле найдем последний свой приют?
Но не спешит душа из-под недвижных век:Вплоть до нетления страдает человек.
* * *
За ночью день идет, и ночь сменяет день,Густеет злой судьбы губительная тень.
В могилах без числа почиют хаджарийцыИ Йемена цари — святые и убийцы.
Былым правителям давно потерян счет,А вот Египет — цел, и Аль-Ахса живет.
Будь проклята, земля! Пред нами ты в ответе.Исчадья подлости подлее всех на свете.
О горе, мать-земля! Поистине, самаТы наставляла нас, и лгут, что ты нема.
На что нам Сахр ибн Амр, иссохший, как Сахара?Быть может, Аль-Ханса блуждает ланью старой.
Твой океан кипит. Плывущих по волнамТерзает сто страстей. Когда причалить нам?
И если ты, земля, когда-нибудь любила,То в гневе своего избранника губила.
Бьет ненависть в чело и валит с ног живых,И дикость кровь струит из вен отверстых их.
Да не смутит тебя ни вид их величавый,Ни власть мгновенная, ни блеск их дутой славы!
Не много радостей изведали они,И не по воле их пришли дурные дни.
* * *
Когда присмотришься к живущим на земле —Что человек, то нрав. Но все равны во зле.
И если на меня похожи дети Евы,То что вы стоите? Да пропадите все вы!
Как бейт с неправильным по метрике стихом,Как вздор, написанный неграмотным писцом,
Так ваша близость мне под жалкой вашей сенью.Пора недужный дух предать уединенью.
Хоть до Лива ар-Рамль ты, странник, не дошел,Довольно, отойди! Засох древесный ствол,
И на висках твоих в напоминанье светаБелеет старости печальная примета,
И веки у тебя слезятся потому,Что жаль последних звезд, чуть брезжущих сквозь тьму.
* * *
Отдай верблюда людям по правилу мейсира,Молчи: твои созвучья — что звук пустой для мира.
Огню подобна юность; гляди же, чтоб недаромЗа днями дни сгорели, воспользуйся их жаром.
Мой уголь гасит стужа и проникает в кости,А я огонь раздую, скажу: «Погрейтесь, гости!»
Мой поздний собеседник, сдружившийся со мною,Последний жар засыпал остывшею золою.
* * *
От взора свет бежит. Сиянье меркнет. Вера —Вооружение лжеца и лицемера.
Ужель прольется дождь небесных благ для тех,Кто забывает стыд среди земных утех?
О, лживый мир! А мы не знали, что в мечетиБезгрешны все подряд, как маленькие дети!
О жалкая земля, обитель горя, плачь!Тебя хулил бедняк и посрамлял богач.
О вы, обман и ложь призвавшие в подмогу!Поистине, из вас никто не близок богу.
Когда бы по делам господь судил людей,Не мог бы избежать возмездия злодей.
А сколько на земле мы видели пророков,Пытавшихся спасти людей от их пороков,
И все они ушли, а наши беды — здесь,И ваш недужный дух не исцелен поднесь,
Так предопределил господь во дни твореньяСозданьям рук своих, лишенным разуменья.
* * *
Восславим Аллаха, кормильца земли!Отвага и стыд от людей отошли.
Для щедрого сердца в смертельной болезниМогильный покой всех бальзамов полезней.
Опеку возьму я над опекуном —Душой, обитающей в теле моем.
И денно и нощно в толпе правоверныхИскал я молящихся нелицемерных.
Нашел я, что это бессмысленный скот,Который вслепую по жизни бредет.
А кто половчей, тот с повадкой пророкаВ гордыне великой вознесся высоко.
Посмотришь, одни — простецы и глупцы,Другие — обманщики и хитрецы.
Безропотность за благочестье сочли вы,Тогда и ослы ваши благочестивы,
Чесоточные, под ветрами степей,Они, безглагольные, вас не глупей.
Мы нищие души: то рвань, то заплаты…Но всех на поверку беднее богатый.
Мы смерть ненавидим и в жизнь влюблены,А радостью любящих обойдены.
При жизни мы верных друзей не встречали,По смерти мы внемлем притворной печали.
Познало бы солнце, что блещет впотьмах,Жалело бы о расточенных лучах.
* * *
Мне улыбаются мои враги, покаИх стрелы сердце мне язвят исподтишка.
Я избегаю их, и нам не будет встречи:Мы — буквы «за» и «заль» в словах арабской речи
* * *
Я горевал, когда под оболочкой дняВсе больше голова белела у меня.
Но чернота волос… быть может, это грязь?И зубы чистые блестят, как день, светясь.
Мы любим эту жизнь, подобную любвиТем, что сердца у нас и от нее в крови.
Стенает человек: «Продлись!» А жизнь — в ответ:«Ни часа лишнего! Теперь на мне запрет».
Когда же кончится безвременье разлукИ встретит жизнь свою ее влюбленный друг?
Не раз твой верный щит спасал тебя от стрел.Смирись и брось его, когда твой час приспел.
Я не похож на тех, кто, чуя смерти сеть,Твердит, что все равно — жить или умереть.
Молитву совершать приходится, когдаДля омовения принесена вода.
Решимости былой тебя лишает ночь.Друзья-созвездия спешат тебе помочь.
О верные друзья моих незрячих глаз,Ведите и меня встречать последний час!
Нет горше ничего, чем жизни маета.А горек твой глоток, так выплюнь изо рта.
* * *
Что со мною стряслось? Я сношу терпеливо беду,Бейтам Рубы под стать, перемены судьбы я не жду.
Стал я точным подобием слабого звука в глаголе.Над врачами смеются мои застарелые боли.
Жизнь моя затянулась, пора мне домой из гостей,Мать-пустыня взыскует моих долгожданных костей.
Разве я из-за пьянства дойти не могу до постели?От ночных переходов колени мои ослабели.
Надоела мне жизнь, истомил мою душу народ,Чей правитель нещедрый лишил его добрых забот.
Говорят, что правитель — народу слуга и защита,А у нас попеченье о благе народа забыто.
Убедился я в том, что не вдосталь еды у людей,Что подлейших из подлых писатели наши подлей.
То и дело хадисы твердят наизусть грамотеи,А богатство их сделало крыс ненасытных жаднее.
Преступи хоть на палец предел установленных прав,Отвернется твой друг, отщепенцем тебя обозвав.
Так размеренный стих, измени в нем единое слово,Даже букву одну, — от себя отвращает любого.
Спящий сном любовался, а жизнь безвозвратно прошла.Чем же сон одарил его, кроме убытка и зла?
Славь деянья создавшего землю тебе на потребу,Над которой созвездия пламень проносят по небу!
Знает зависть и конь, на чужую косится судьбуИ завидует тем, что со звездочкой белой во лбу.
Жизнь — как женщина в дни очищенья: желанна,Да помочь нам не может. Но жизнь такова постоянно.
Не пресытившись ею, от жизни уходит богач;Бедный тоже уснет и не вспомнит своих неудач.
Спорят, ссорятся жизнелюбивые законоведы,Ищет мудрость их мнимая славы и легкой победы.
Я пристрастие к жизни хотел бы себе запретить,Но лица не могу, не могу от нее отвратить.
* * *
