Часть 1. Ранняя поэзия - Коллектив авторов
Источник: "Шицзин", 1957, стр. 234
5. Жалоба воинов, слишком долго задержанных на службе царю ("О ратей отец! Мы — когти и зубы царям!..")
О ратей отец!
Мы — когти и зубы царям!
Зачем ты ввергаешь нас в горькую скорбь?
Нет дома, нет крова нам.
О ратей отец!
Мы когти царя на войне!
Зачем ты ввергаешь нас в горькую скорбь?
Нет ныне приюта мне.
О ратей отец!
Не счесть тебя умным никак!
Зачем ты ввергаешь нас в горькую скорбь —
И сир материнский очаг?
Примечания переводчика
Ратей отец — царский конюший, ведавший войсками.
И сир материнский очаг — Точный перевод: и матери [одни] ведают всеми работами по приготовлению пищи.
Источник: "Шицзин", 1957, стр. 235
6. Белый жеребенок ("Светло-светло-белый жеребенок...")
Светло-светло-белый жеребенок,
В огороде ешь росточки, милый.
Привяжу тебя, тебя стреножу,
Чтобы это утро вечным было,
А тому, о ком здесь речь веду я,
Отдыхать со мною не постыло.
Светло-светло-белый жеребенок,
Ешь бобы, не уходи далече;
Привяжу тебя, тебя стреножу,
Чтобы вечно длился этот вечер!
Значит тот, о ком здесь речь веду я,
Гость прекрасный, — он доволен встречей.
Светло-светло-белый жеребенок,
Прибегай к нам, убранный богато!
Ты же, князь мой, да пребудешь вечно
В радости и в счастье без утраты!
Да остерегись гулять беспечно,
Не упрямься, не беги куда-то!
Светло-светло-белый жеребенок —
Там теперь он, в той пустой долине,
Он пучком травы доволен ныне...
Ты же, как яшма, благородно-тонок,
Не скупись, ценя, как злато, слово!
Сердце так не отдаляй сурово!
Источник: "Шицзин", 1957, стр. 236
7. На чужбине ("Иволга, иволга, ты не садись...")
Иволга, иволга, ты не садись
Там, где тутовника чаща видна;
Птичка, не клюй моего ты зерна.
Люди на этой чужой стороне
В дружбу не верят — угрюмость одна.
Ах, я уйду, я домой возвращусь —
Близкие там и родная страна!
Иволга, иволга, ты не садись,
Стаею вы не слетайтесь на тут,
Птички пусть сорго мое не клюют!
Люди на этой чужой стороне
Мне далеки и меня не поймут...
Ах, я уйду, я домой возвращусь —
Старшие братья дадут мне приют
Иволга, иволга, ты не садись
Вместе со стаей на этот дубок,
Просо клевать не стремись ты на ток.
Люди на этой чужой стороне
Плохи — я с ними ужиться не мог!
Ах, я уйду, я домой возвращусь —
Верно у дядей найду уголок.
Источник: "Шицзин", 1957, стр. 238
8. Там, по дикой пустыне ("Там, по дикой пустыне, к вам ехала я...")
Там, по дикой пустыне, к вам ехала я,
И айланты тенистые были кругом.
Я к вам ехала — в жены вы брали меня:
Я мечтала — мы с вами теперь заживем.
Вы же, муж мой, лелеять не стали меня —
Я в родную страну возвращаюсь в мой дом.
Там, по дикой пустыне, к вам ехала я,
Собирала я травы в пути по полям.
Я к вам ехала — в жены вы брали меня,
Чтобы с вами зажить я отправилась к вам.
Вы же, муж мой, лелеять не стали меня —
Предаюсь о дороге обратной мечтам!
Там, по дикой пустыне, к вам ехала я,
Собирала дорогою корни травы...
Только прежнюю вы позабыли меня,
И подругу иную сыскали, увы!
Вы не ради богатства забыли меня —
Только ради другой это сделали вы!
Примечания переводчика
Я к вам ехала — в жены вы брали меня — Чжу Си объясняет слова "хунь инь" словом "сваты". Таким образом, все это предложение, по мнению Чжу Си, означает: я ехала к вам из-за того, что мы были родственники по женам. Однако в I, IV, 7 ("Радуга") Чжу Си объясняет эти же слова как "выход замуж", и мы, вслед за Карлгреном, не видим причины понимать их иначе и здесь. Тогда точный перевод будет звучать так: [я ехала] из-за того, что вы брали меня замуж. Тогда стихотворение можно отнести к поэзии о забытой жене.
Источник:
