Гуляка и волшебник. Танские новеллы (VII-IX вв.) - Антология

Задержав у себя посланца, Тянь Чэн-сы устроил в его честь пир и щедро наградил его, а на следующий день послал Сюэ Суну богатые подарки: двести лучших коней, тридцать тысяч свитков шелка и другие ценные вещи, а на словах велел передать следующее:

«Моя жизнь в ваших руках. Я понял свою ошибку и исправлю ее. Никогда больше я не решусь напасть на вас. Я выполню высочайшую волю и дам свое согласие на брак наших детей. Готов служить вам, и если вы прибудете к нам, то буду как слуга бежать впереди вашего коня. Войско мое создано для борьбы с разбойниками и ни для чего другого. Я немедля прикажу моим воинам сложить оружие, вернуться домой и заняться сельскими работами».

Прошло полтора-два месяца, и во всем том краю воцарились мир и спокойствие.

И вот тогда Хун Сянь сказала своему хозяину, что должна уйти от него.

— Ты родилась в моем доме, а теперь хочешь покинуть его? — удивился Сюэ Сун. — Ведь ты во всем моя верная опора, как же я могу отпустить тебя?

— Знайте же, — ответила Хун Сянь, — что в прежнем своем рождении я была мужчиной-лекарем. Лекарь этот бродил вдоль рек и озер, изучал трактат Шэньнуна[255] о целебных травах и излечивал людей от всякой хвори. Как-то раз в одной деревне заболела беременная женщина: у нее появилось множество кишечных червей. Лекарь дал ей вина, настоянного на цветах «юань». Женщина умерла, погибли и двое близнецов, которые должны были вскоре появиться на свет. Из-за оплошности лекаря расстались с жизнью три человека. Загробное судилище признало его виновным и в наказание превратило в женщину.

Тело мое унижено, но душа по-прежнему стремится ввысь. Я счастливо прожила девятнадцать лет в вашем доме; носила шелковые одежды, ела отборные яства, вы осыпали меня своими милостями. Ничего не омрачало благополучия страны. Когда же были нарушены законы неба и всем нам грозила беда, в моих силах было отвести ее. Поэтому я и отправилась в Вэйбо, чтобы отплатить вам за вашу доброту ко мне. И вот мир сохранен, жизнь многих людей спасена, мятежный наместник устрашен, и все это — дело моих рук. Для женщины это немалая заслуга! Надеюсь, что я искупила свою вину и в будущем рождении вновь приму свой прежний образ. Я удалюсь от мирской суеты, найду отраду в том, что существует вне мира сего; очищу свой дух и буду ждать нового перерождения.

— Я дам тебе тысячу золотых, чтобы ты могла спокойно жить в уединении среди гор, — сказал Сюэ Сун.

— Не надо. Я должна приготовиться к тому, что ждет меня в будущем мире! — возразила Хун Сянь.

Не смея ее удерживать, Сюэ Сун решил устроить прощальный пир в ее честь. В главном зале собралось множество гостей. Сюэ Сун восхвалял Хун Сянь и допросил присутствующего на пиру Лэн Чао-яна воспеть ее в стихах.

Стихи Лэн Чао-яна гласили:

Сюэ Сун не мог победить охватившей его печали. Хун Сянь, плача, поклонилась ему. Притворившись, что захмелела, она удалилась; с тех пор ее никто не видел.

Хуанфу Ши

Столичный ученый

[256]

Как-то в столице несколько молодых людей собрались на пирушку, и зашел у них разговор о свойствах характера: одни люди решительны, смелы, другие — трусливы и слабы. Разные бывают характеры, но все сошлись на том, что настоящему мужу приличествует быть смелым, он не должен ничего страшиться.

Был на пирушке один ученый.

— Если уж говорить о храбрости, — хвастливо заявил он, — так мне ее не занимать.

Все стали смеяться:

— Сначала надо испытать вас, тогда поверим.

Тут кто-то сказал:

— В доме родственника завелась нечистая сила, вся семья в страхе бежала. Если вы проведете там ночь в одиночестве, устроим в вашу честь пир на весь мир.

Ученый воскликнул:

— Отлично! Завтра же непременно пойду.

На самом деле никакой нечисти в доме не водилось, просто он временно стоял пустым.

На следующий вечер друзья вместе со слугами отправились провожать ученого. Они передали ему вино, закуски, свечи и спросили:

— Может быть, вам нужно что-нибудь еще?

— Не беспокойтесь. Самое главное у меня есть — драгоценный меч, это надежная защита.

Провожавшие вышли из дома и заперли за собой ворота.

А ученый, по правде сказать, был трусом. Привязал он осла, смотрит, а все уже ушли. Надвигалась ночь. Он поднялся в спальню, но лечь не решился. Потушил свечи, сжал меч в руках и сидит, а сердце так и колотится от страха.

Пробили третью стражу. Взошла луна, лучи ее просочились в окно, в комнате стало светлее. Вдруг ученый видит: на полке темнеет что-то большое, непонятное… Словно чудовищная птица крылья распластала. Он испуганно вскочил, замахнулся мечом и ударил. Что-то с шорохом упало на пол; наступила тишина. Сердце его замерло, он сидел, боясь шелохнуться, крепко прижимая меч к груди.

Наступила четвертая стража. Вдруг послышались шаги: кто-то поднялся по ступеням, толкнул дверь. Она не поддалась. В отверстие