Цянь Цай - Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Тут-то юноши и узнали о тех изменениях, которые произошли в столице.
— Повезло нам! — обрадовались они. — Теперь-тο мы отомстим сполна!
По их приказу сыновей Вань Сы-во, Ло Жу-цзи и Чжан Цзюня обезглавили и головы их выставили на шестах, а сердца и печень принесли в жертву перед табличками Юэ Фэя, Юэ Юня и Чжан Сяна. Ван Бяо принес жертву также и перед табличкой своего отца.
Чиновники, сопровождавшие арестованных, низко кланялись и молили о пощаде.
— Вам бояться нечего, — успокоил их Ян Цзи-чжоу. — Скажите, сыновья Юэ Фэя служат в столице?
— Господину Юэ Лэю государь пожаловал печать и пояс великого юаньшуая, а полководец Ню Гао назначен главным инспектором войск. Оба уже выступили в поход на север чтобы освободить из плена старых императоров.
— Отдать этим чиновникам в награду все имущество, которое мы забрали у предателей, — распорядился Ян Цзи-чжоу, — и пусть они уходят, куда хотят.
Чиновники поблагодарили за милость и бросились врассыпную.
— Раз Юэ Лэй выступил в поход, надо и нам идти к нему на помощь, — продолжал Ян Цзи-чжоу.
— Я тоже так думаю, — поддержал его Дун Яо-цзун. — Плохо только, что мы незнакомы с Юэ Лэем. Как бы у него не возникло подозрений, если мы явимся к нему все сразу, — в задумчивости проговорил Ян Цзи-чжоу. — Может быть, вы с братом Ван Бяо первыми отправитесь в Чжусяньчжэнь и предупредите Юэ Лэя о нашем приходе? А мы с войском и провиантским обозом придем следом за вами.
— Пожалуй, это самое правильное, — согласились Дун Яо-цзун и Ван Бяо.
На следующий день они простились с Ян Цзи-чжоу и в сопровождении двух телохранителей поскакали в Чжусяньчжэнь.
Поистине:
Сердца стремились в бой, как стрелы, —И все-таки казался длинным путь.
Летели кони, словно ветер, —Но их еще хотелось подхлестнуть!
А тем временем Юэ Лэй с двухсоттысячной армией подошел к Тяньчангуаню. Начальник заставы Чжэн Цай устроил ему торжественную встречу.
Войско миновало заставу, достигло Чжусяньчжэня и здесь по сигналу из пушки начало располагаться лагерем.
Цзиньские разведчики докладывали Учжу:
— Сунская армия остановилась под Чжусяньчжэнем. Ее возглавляет второй сын Юэ Фэя.
— Ну и ну! — покачал головой Учжу. — Видно, у сунского императора силы на исходе, если он послал против нас мальчишку!
На следующий день Юэ Лэй собрал военачальников и спросил их:
— Кто из вас первым вступит в бой с чжурчжэнями?
— Я! — вызвался Оуян Цун-шань.
С отрядом из трех тысяч воинов он подступил к цзиньскому лагерю и крикнул:
— Ну, кто посмелее? Выходи, испробуй остроту моей секиры!
Воины доложили Учжу, и тот обратился к военачальникам:
— Кто мне схватит этого варвара?
Вызвался военачальник Тудэлун. Учжу дал ему три тысячи воинов и послал в бой. Размахивая стальной дубинкой, Тудэлун появился перед строем.
Оуян Цун-шань увидел, что у его противника
Крылья фазаньиВисят над плечами,Шлем боевой позолочен,Невозмутимо лицо голубое,Заревом светятся очи.Латы стальныеИ красный халат,Вид — и зловещ и надменен,Он на коне восседает — а коньСхож с толстоногим медведем!
У ТудэлунаСтальная дубинка —В трудном бою безотказна,Лук на кушак разноцветный подвешен —Тонкий и дугообразный.
Цзиньского племени воин готовЯростно ринуться в бой:Как не признать, что могуч Тудэлун,Первый чжурчжэньский герой?
Свирепый вид неприятельского военачальника смутил Оуян Цун-шаня, и он подумал: «Много варваров перевидал я на своем веку, но такого не встречал ни разу. Не буду первым затевать драку, а то еще, чего доброго, он меня побьет».
— Эй, ты кто такой? Назови свое имя! — крикнул Оуян Цун-шань.
— Я военачальник покорителя юга Учжу, а зовут меня Тудэлун! Тебе, видно, жить надоело, что ты вздумал со мной драться?
— Я — Оуян Цун-шань, военачальник великого сунского юаньшуая Юэ Лэя. Слезай с коня и дай себя связать, чтоб не было лишних хлопот!
Взбешенный Тудэлун завертел дубинкой, норовя попасть противнику в голову. Оуян Цун-шань взмахнул секирой, целясь в лицо врагу, но дубинка отбила его удар.
Больше тридцати раз сходились и расходились они. Оуян Цун-шань бился с остервенением, и его противник начал сдавать. В одной из схваток он допустил оплошность, и тут же рухнул с коня с разрубленной головой.
Отрубив противнику голову, Оуян Цун-шань с победным барабанным боем ушел в лагерь. Юэ Лэй встретил его с почетом и распорядился записать молодому человеку первый подвиг.
А тем временем воины доложили Учжу о гибели Тудэлуна.
Эта весть привела в ярость братьев погибшего — Тудэху, Тудэбяо и Тудэбао.
— Великий повелитель, разрешите нам отомстить за брата! — взмолились они.
Учжу дал им пять тысяч воинов, и братья повели их в наступление на сунский лагерь. Навстречу им Юэ Лэй выслал старых военачальников Цзун Ляна, Цзи Цина и Юй Лэя с тремя тысячами воинов.
Жаждущие мести военачальники выехали из строя. У того, что стоял в середине,
Злобою лик устрашает людей,Алым закатом горя,Дико, безумно блуждают зрачки —Круглые два фонаря!Латы тяжелые — как зеркала,Даже прозрачней зеркал,Пестро украсили желтый кушакЯшма, нефрит и коралл…Конь его мчится, как ветер в степи,Молнией светлой в ночи,Острые, как у дракона, клыкиВ пасти торчат,Как мечи.Видом своим богатырь на конеМожет и впрямь запугать!Разве случайно вождя ТудэхуСлавит чжурчжэньская рать?
А у того военачальника, который ехал с левой стороны.
Рот — как полукруглый веер —Вот уж диво, так уж диво!Ниспадающие космы,Право же, драконья грива!С медным колоколом схожиОчи, кровью налитые,Их и демоны боятсяИ пугаются святые…Острый меч к седлу привязан,В страхе замирает ветер:Этот меч блестит, как солнце,Но грозит холодной смертью!Кто же этот страшный воинСтоль неистового нрава?Это цзиньский полководец,Это грозный Тудэбяо!
Но особенно устрашающий вид был у военачальника, который стоял с правой стороны:
Ведру подобна голова,А может быть — корзине,Как угли светятся глаза,А лоб — крутой и синий.
И длиннорукИ длинноног —Он сам собой гордится,Над головой тяжелый грузПодняв одним мизинцем!
А если гневно гаркнет он,От злости пламенея,То даже в небе облакаОт страха онемеют.Как о Цзюй-лине, разнесласьО нем повсюду слава,Таков он, цзиньский богатырь,Могучий Тудэбао!
— Эй вы, называйте свои имена и подставляйте шею, чтобы легче было рубить! — гаркнул Цзи Цин.
— Брось бахвалиться, собачий выродок! — оборвал его Тудэху и, назвав себя и своих братьев, крикнул: — Вы убили нашего старшего брата, и мы клянемся принести ему в жертву вашу печень!
Цзи Цин презрительно сплюнул:
— Кишка тонка!
Размахивая дубинкой, он бросился на врага. Завязался бой.
На дубинках —Острые клыки,В бой идут —Храбрец на храбреца,Сходятся смертельные враги,Жаждут кровиПылкие сердца!Вот столкнулись.Битва началась.Звон доспехов.Блеск железных лат.Мечутся, пускаясь в грозный пляс, —В стороны, назад,Вперед, назад…Сходятся, расходятся опять,Прыгают — как бешеные львы,Промах не прощается врагу,А ошибка стоит головы!Потемнели небо и земля,Все замолкло,Даже ветер стих,Страх не только демонов объял,Но и небожителей-святых!Разразились штормами моря,Реки размывают берега,Так, скрестив оружие в бою,ВстретилисьСмертельных два врага!
После тридцатой схватки Тудэху заметно ослабел. Тогда на помощь ему выехали братья. Завязалась ожесточенная битва.
Оглушает с двух сторонБарабанный гром,Шесть бесстрашных храбрецовРвутся напролом.Молот с палицей сошлись,А с мечом копье, —Мечет, ударяясь в щит,Искры острие!В схватке все переплелосьВ огненный клубокИзвивающихся тел,Плеч, голов и ног.Много воинов в бояхБьются в наши дни,Но такой еще нигдеНе было резни!
Скоро Тудэбяо выбился из сил. Цзун Лян изловчился и ударом дубинки сбил противника с коня. Сунские воины громкими криками выражали свое одобрение. Тудэху на мгновение замешкался, и дубинка Цзи Цина размозжила ему голову. Гибель братьев испугала Тудэбао, и он обратился в бегство.
