Книга шахской славы. Часть 1 - Хафиз-и Таныш Бухари
С копьями на плечах, похожими на ресницы красавиц.
Отряд, [в котором] каждый — тигр-байан[583],
Исполнен любовью к могущественному [хану].
Его величество могущественный [Абдулла-хан] выступил на поле битвы, поднял руку смелости; его высокие помыслы обращены к отражению врагов. Тогда отчаянные храбрецы, смелые воины [хана], полные отваги и [жажды] мести, взявшись за поводья коня его величества, не допустили его к [участию] в битве, а сами направились навстречу врагу. Первыми выступили всадники ристалища смелости, такие, как Аким мирахур, Пайанда-мирза, сын эмира Таниша джалаира. Они направились на правый фланг противника, где были румийцы. [Их натиск] был подобен [броску] в бурную реку крокодила, пересекшего пустыню. Еще до того, как победоносное войско [Абдулла-хана] вступило в бой с этой сбившейся с пути истины толпой, мишенью для [вражеской] пули стал Пайанда-мирза, который был уникумом [своего] времени в проявлении смелости и отваги и не имел себе равных по красоте и приятности. Согласно смыслу [стиха]: “Поистине предел Аллаха, когда придет, — не отсрочивается”[584], он отдал [богу] душу, из теснин этого мира переселился в вечный чертог.
Что же касается Акима мирахура, то он из-за исключительной смелости, уповая на помощь бога и на силу счастья могущественного [Абдулла-хана], вынул острый меч из ножен вражды и погнал коня мести на это сборище демонов и диких зверей. И это несмотря на то, что та безбожная, проклятая толпа [врагов], зарядив ружья, укрылась на большой высоте в огороженном месте.
Месневи
Не люди, не звери, а народ такого странного вида,
Что при встрече с ними разум вскрикнул бы [от удивления].
[Аким мирахур] погнал Рахша мести и вихрем атаки рассеял эту злосчастную толпу. В конце концов он оттеснил [ее] к центру [их] войска и тем самым расстроил фланг неприятельского войска. Некоторых людей этой проклятой толпы он сжег огнем мщения, а иных пригвоздил к земле острием стрел, смертоносным копьем.
Месневи
Тронул коня прославленный богатырь,
Вступил на поле брани для сражения,
Когда храбрый всадник на поле битвы
Взялся за меч, казалось, выпустил когти лев.
Сильной рукой и острым мечом
Он вызвал среди румийцев сумятицу.
Отряд победоносных войск [Абдулла-хана] /74а/ направился к полю битвы для оказания помощи великому, славному эмиру [Акиму мира хуру].
Со стороны врагов также выступила огромная толпа на поле битвы и завязался бой.
Месневи
Храбрецы, стремящиеся к битве, непокорные,
Подошли с двух сторон с решимостью воевать,
Взяв в руки блестящие мечи,
Они напали друг на друга.
Звуки трубы и грохот барабана
Переместили вращающийся небосвод,
Крик поднялся до чертога Сатурна так,
Что помутились головы у военачальников.
Копытами коней, объехавших пустыню,
Была взрыта земля, воздух полон пыли.
Светлый день превратился в темную ночь,
Отчего были удивлены [даже] храбрые мужи.
Блеск сверкающего меча
[Казался] молнией в туче, проливающей кровавый дождь.
Мечи [обагрены] кровью, [словно их] лик омыт красным вином,
Брошены под копыта головы гордых мужей.
Лязг разящих мечей из степи
Поднялся выше чертога Сатурна.
С двух сторон летят орлы-стрелы,
Их клювы обагрены пролитой кровью.
Острые копья [блестят], словно звезды,
Ты сказал бы, что [они ничем] не отличаются от звезд.
Всадники войска могущественного [Абдулла-хана], храбрецы войск Баба-султана сразу погнали коней и стали наносить друг другу удары блестящими мечами, сверкающими копьями. Блеск меча [казался] сверкающей молнией, прорезающей облака, пыль, [поднятая] на поле битвы, оседала кровавым дождем. Вдруг левый фланг противника весь разом неисчислимой толпой, двинувшись, напал на правое крыло победоносного войска [Абдулла-хана]. Мисра: Они подняли знамена-мечи.
Месневи
Всадники тронули быстрых коней,
Напали друг на друга с мечами мести,
Над головами храбрецов блестят мечи,
Сверкающие, как яркая молния среди облаков.
От [ударов] копий все шлемы стали [похожими] на кольчугу,
Копья в сердцах, очи заволоклись.
Шум битвы донесся до неба,
Из облака-лука пролился дождь стрел.
От центра вражеского войска также отделился большой отряд смелых воинов и храбрых бойцов на конях мщения и, подняв мечи, сверкающие, как молния, направился к центру победоносного войска [Абдулла-хана], где находился хан, подобный Рустаму, Рустам-хан. Со стороны [Абдулла-хана] также выступили всадники поля битвы, воители долины смелости и побоищ и напали на великолепное войско [неприятеля], вступив на путь мужества и отваги.
Месневи
С обеих сторон заволновалось войско,
Бушующее, как море, огромное, как гора,
От рокота барабана обезумел небосвод,
Небо заткнуло уши звездами, [как] ватой,
Два войска, словно два моря,
Вздымали волны до Плеяд.
Повсюду загремели барабаны, [зовущие] к битве.
За ними раздались звуки трубы.
С обеих сторон воины тронули коней,
[Казалось], взволновались два моря, затем слились. /74б/
С обеих сторон [мужи] взялись за мечи,
С обеих сторон начали пускать стрелы.
Оттого что везде было много убитых,
Всюду образовались холмы трупов.
Оказалось так много рук и ног, валяющихся в крови,
Что небесная сфера растерялась окончательно.
Меч-крокодил в крови, [пролитой] воинами,
Лежал, словно рыба в воде.
С обеих сторон пламя факелов войны и сражения разгорелось до крайности. Шум битвы поднимался из самой низшей точки земли до зенита небес. Победоносные, храбрые воины [Абдулла-хана] повсюду, куда бы они ни устремляли [своих] коней решимости, вихрем атаки рассеивали отряды [противника]. Однако количество врагов не поддавалось исчислению. И хотя Рустам-хан, нападая [на врага] с разных сторон, прилагал все свое старание и усердие, но [пользы не было]: ни с какой стороны не открывались двери, нигде не было пути к спасению. Несмотря на это, по крайней необходимости силой [своей] могучей руки он [продолжал] воевать с этим вероломным племенем, оказывать сопротивление этой толпе злонравных людей, напоминая [своим видом] свирепого льва с выпущенными когтями.
Месневи
Счастливый шах, могущественный Рустам,
Который был и копьеносцем и поражал палицей,
В шлеме из чистой стали на голове,
Украшенном жемчугами чистой воды,
С прекрасным, великолепным мечом на поясе,
Вселяющим страх в сердца храбрецов,
Облаченный в позолоченную кольчугу,
