Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин
В ту пору на служение к его величеству явился покойный главный казий Шамс-ад-дин Казвини. Однажды, надев на себя кольчугу, он показал [ее] каану и промолвил: «Я-де из страха перед еретиками постоянно ношу под одеждой эту кольчугу». И он доложил кое-что о захвате ими власти и их засилье. Каан в природных свойствах брата своего Хулагу-хана усматривал державные признаки, а в предприятиях его узнавал обычаи завоевателя. Он рассуждал [про себя]: «Поскольку есть некоторые страны такие, которые завоеваны и покорены в пору Чингиз-хана, а некоторые все еще не избавлены от неприятеля, площадь же мира имеет беспредельный простор, то он предоставит каждому из своих братьев по краю государства, дабы они покорили его совсем и обороняли, а сам он [каан] будет сидеть посредине владений, в старинных юртах; свободный от забот, полагаясь [на них] и будет проводить век в душевном благоденствии и творить правосудие. Некоторые же неприятельские владения, что поблизости, он завоюет и вызволит [сам] войсками, которые находятся окрест столицы».
Окончив размышление, [Менгу-каан] назначил своего брата Кубилай-каана в области восточных владений Хитай, Мачин, Карачанак, Тангут, Тибет, Джурджэ, Солонга, Гаоли и в часть Хиндустана, смежную с Хитаем и Мачином, а Хулагу-хана определил в западные области Иранской земли, Сирию, Миср, Рум и Армению, чтобы оба они с ратями, которые у них имелись, были бы его правым и левым крылом.
После большого курултая он послал Кубилай-каана в пределы Хитая и в упомянутые края и назначил для него войска, а Хулагу-хана, с согласия всех родичей, нарядил в Иранскую землю и во владения, что были поименованы выше, и постановил, чтобы войско, которое с Байджу и Чурмагуном раньше посылали для [несения службы] тама,[57] стояло бы в Иранской земле, а войско, которое также посылали для [несения службы] тама в Кашмир и Индию с Даир-бахадуром, все принадлежало бы Хулагу-хану. Теми дружинами, которые были у Даир-нойона, после того как он умер, ведал ...,[58] за ним ...,[59] а затем [их] передали Сали-нойону из рода татар. Он захватил Кашмир и вывел [оттуда] несколько тысяч пленников. Все те дружины, которые были с Сали-нойоном, ныне, где бы они ни находились, все, по праву наследства, составляют инджу государя ислама Газан-хана. Сверх этих войск, определили, чтобы из всех дружин Чингиз-хана, которые поделили между |A 192b, S 443| сыновьями, братьями и племянниками [его], на каждые десять человек выделили бы по два человека, не вошедших в счет, и передали в качестве инджу Хулагу-хану, чтобы они отправились вместе с ним и служили бы здесь. В силу этого все, назначив [людей] из своих сыновей, родичей и нукеров, отправили их вместе с войском на службу Хулагу-хану. По этой причине в этом царстве всегда были и есть эмиры из ханского рода и из родственников каждого из эмиров Чингиз-хана. Каждого [из них] назначили на наследственное поприще и дело.
Когда это назначение было сделано, [Менгу-каан] послал в Хитай гонцов, чтобы доставили тысячу китайцев камнеметчиков, огнеметчиков и арбалетчиков.[60] Вперед выслали гонцов, чтобы они на протяжении принятого в расчет перехода войск Хулагу-хана от начала Каракорума до берегов Джейхуна объявили заповедниками все луговья и пастбища и навели прочные мосты на глубоких протоках и реках. Было повелено, чтобы Байджу-нойон и дружины, которые до этого прибыли с Чурмагуном, отправились в Рум и со всех владений на каждого человека приготовили бы для довольствия войск по одному тагару муки и бурдюку вина. Затем царевичи и нойоны, которые были наряжены, с ратными тысячами и сотнями двинулись в поход. Вперед отправили головным отрядом Китбука-нойона, из рода найман, имевшего чин баурчия, с двенадцатью тысячами человек, и он поспешно устремился вперед. Пришедши в Хорасан, он, поджидая державные знамена, занялся завоеванием области Кухистан.
Когда подготовка пути Хулагу-хана пришла к концу, он, по обычаю и обряду прощания, устроил в своих ставках пиршества, а младший брат Арик-Бокэ и прочие царевичи, вместе согласившись, точно так же весною устроили пиршества в Каракоруме и исполнили обряды торжества и разного рода потех. Менгу-каан, из братского участия, дал Хулагу-хану наставления и сказал: «Тебе-де с превеликим войском, с бесчисленной ратью надобно через окраинную область Туран пойти на страну Иран.
Стихи
Через Туран пройди и в Иран ступай,
Вознеси до сияющего солнца имя [свое].
Держись обычаев и закона Чингизханова в больших делах и мелочах. От Джейхуна Амуйского и до дальних стран Мисра оказывай ласку и отличай милостями и дарами всякого, кто послушается и покорится твоим повелениям и запретам, а того, кто упорствует и подымает голову, повергни в пустыню насилия и унижения вместе с женами, чадами, домочадцами и родичами и разрушь крепости и замки, от Кухистана и Хорасана начиная.
Стихи
Срой Гирдекух и крепость Люмбесер,
Переверни их головою вниз, а телом вверх,
Не допускай, чтобы на свете была [хоть одна] крепость,
[Чтобы] оставалась [от нее даже] куча праха.
Покончив с этими местами, приготовься итти на Ирак и убери с пути курдов и луров, которые постоянно бесчинствуют на дорогах. Ежели халиф багдадский соберется служить и слушаться, не обижай его никоим образом, а ежели он возгордится и сердце и язык не приведет в согласие [с нами], то и его присовокупи к прочим [врагам]. Надобно еще, чтобы ты во всех делах делал своим руководителем и наставником проницательный разум и веское мнение. При всех обстоятельствах будь бдителен и благоразумен. Избавь ра’иятов от непомерных повинностей и поставок продовольствия[61] и дай им благоденствие. Опустошенные земли вновь приведи в цветущее состояние, завоюй вражеские владения силою великого господа, дабы приумножились ваши летние и зимние становища, и во всех случаях совещайся и советуйся с Докуз-хатун».
Хотя в мыслях у Менгу-каана и представлялось и закрепилось, что Хулагу-хан с дружинами, которые ему даны, постоянно будет править и властвовать во владениях Иранской земли и царство это будет передано ему и утвердится за ним и его славным родом, как оно и есть, все же для вида сказал: «Когда ты свершишь эти важные дела, |A 193а, S 446| возращайся в свое коренное становище». Покончив с наставлениями в завещаниями, он послал Хулагу-хану и
