Ли Юй - Чудовище-муж и его три жены

– Мне известно, что у хозяина была жена. Почему ее не видно?

– А она заперлась в том кабинете и оттуда не выходит, – объяснила девчонка. – Она там вроде как читает священные сутры и кладет поклоны святому Будде.

– Очень мне любопытно, почему она заперлась в кабинете и занялась чтением священных книг?

– Это мне неизвестно! – проговорила служанка. – Я только знаю, что она проявила свою волю спустя месяц после свадьбы. Хозяин всячески ее уговаривал выйти, но она настояла на своем!

Молодая жена сразу же догадалась, в чем дело, вечером, перед сном, сделав вид, что она всем на свете довольна, она сказала мужу:

– Слышала я, что ваша супруга, госпожа Цзоу, занята сейчас чтением буддийских книг. Мне хотелось бы с ней встретиться и побеседовать. Вы не возражаете?

Лихоу согласился. Он прекрасно понимал, что в свое время он с первой женой перегнул палку и наговорил ей много лишнего. Пускай новая встретится с упрямицей, мне от этого будет одна только польза. Я покажу им свою власть!

– Ладно! Пусть будет так! – проговорил он.

Госпожа Цзоу, конечно, знала о новой женитьбе мужа и порадовалась за себя, но огорчилась за молодую жену. Однако ее мучило любопытство.

«Интересно, кто она? Ведь у всех нормальных людей есть глаза и нос, а это значит, что моему мужу может подойти лишь такое же смердящее чудовище, как он сам! Ни один человек с обычным обликом не способен воспринять его спокойно!» Госпожа Цзоу велела служанкам разведать, какова новая избранница хозяина: хороша ли собой, какова характером, подходят ли они друг другу?

– Как только об этом узнаете, тотчас доложите мне! – приказала она.

Одна из служанок быстро ей доложила:

– Обликом весьма даже приятная!

Вторая служанка, которая пришла вслед за первой, сказала:

– Жених с невестой сидят рядышком и распивают вино. Меж ними, как видно, нет никаких разногласий!

Третья служанка прибавила новые сведения:

– Они оба сильно захмелели и отправились вместе в спальную комнату. Тихо-мирно проспали до позднего утра, а сейчас молодая в своей комнате прихорашивается!

Все эти новости сильно удивили и даже будто потрясли жену. «Это женщина не обычная, она просто святая! – подумала она. Какая выдержка, какое достоинство! Увы, мне этому никогда не научиться!»

На следующий день одна из служанок принесла ей визитную карточку вместе с благовонной курительной палочкой.

– Хозяйка, молодая госпожа желает с вами встретиться! Она также хочет поклониться нашему святому Будде!

Госпожа Цзоу велела служанке заварить чай.

Через короткое время она заметила мужа, который шел со своей новой избранницей, держа ее за руку и покачиваясь из стороны в сторону. Он подвел новую жену к дверям кабинета-святилища, но внутрь не вошел, а остался снаружи наблюдать со стороны за церемонией встречи двух женщин. Понятно, он не упустил случая бросить лишний взгляд на первую жену. Любопытно знать, как она себя поведет: рассердится или нет. Молодая Хэ вела себя как истинная монахиня, совершающая моление перед алтарем богини Гуаньинь. Сложив ладони, она опустилась на колени и совершила низкий поклон. Она поклонилась божеству трижды, не так, как обычно делают простые мирянки, чем сильно удивила Лихоу. Положив поклоны перед Буддой, молодая женщина поднялась с колен и обратилась к хозяйке со словами:

– Как я вижу, вы и есть наставница Цзоу?

Ответила служанка:

– Именно она и есть!

– Прошу вас, наставница, дозвольте мне преклонить перед вами колена! Пожалуйста, сядьте в это кресло! – С этими словами Хэ подвинула кресло к госпоже Цзоу и поклонилась ей в пояс. Однако Цзоу сесть отказалась и даже сделала жест, запрещающий гостье кланяться. Женщины не уступали друг другу в церемонности. Лихоу, наблюдая эту картину, воскликнул:

– Экая бестолковщина! Эта женщина недостойна называться старшей женой, за что была наказана, оказалась в одиночном заключении. Первой женой я сделал тебя, потому что на тебе я женился в согласии с законом. Из этого следует, что класть поклоны перед ней тебе не положено, поскольку вы сейчас вроде как бы сестры. Неужели не соображаешь?

– Я кланяюсь не как младшая жена старшей, а как ученица своей наставнице? – возразила Хэ. – Вы, господин, видно, не поняли моих намерений! – С этими словами молодая жена вновь трижды поклонилась Цзоу и исполнила сию церемонию с такой почтительностью, будто клала поклон самому святейшему Будде. Госпожа Цзоу попыталась ее остановить. После взаимных поклонов женщины сели друг против друга и приступили к чаепитию.

– Почтенная наставница, – обратилась к хозяйке молодая жена. – Я простая и грешная женщина, про которых говорят: «Грубая кость, простое нутро!» Однако от рождения мои намерения были самые достойные. Очевидно, в своей прошлой жизни я совершила какой-то дурной поступок, а может, и преступление, из-за чего в нынешней жизни я оказалась в западне, которую поставил мне этот злодей! Сейчас я решила поучиться у вас, почтенная наставница, словом, хочу стать вашей ученицей, дабы вы помогли мне прозреть и встать на путь истины, то есть преобразиться. Вместе с вами я собираюсь читать священные тексты, постоянно находиться подле вас, не отходя ни на шаг! Если же кто-то осмелится меня потревожить «он получит в свои руки лишь суму с моею «смердящей плотью»![26] Чем раньше это произойдет, тем скорее наступит мое преображенье!

– Ошибаетесь, милая, – возразила Цзоу. – Мысль о самосовершенствовании не появилась у меня случайно, она зрела в моей душе долгие годы. К тому же, в прошлой жизни у меня не было каких-то отношений с семьей Цюэ, а потому мои взгляды изменились не вдруг, едва я переступила порог его дома. Мое удаление в тихую обитель лишь выражение истинного стремления обратиться к святости, отринув прочь все пустое и лживое! Что до вас, сударыня, то вы, как мне известно, славно поладили с хозяином, а коли так, стоит ли вам говорить столь суровые речи? Вы только-только поженились и, как я вижу, находитесь с супругом в полном согласии. Нынче я встречаю вас с искренней радостью, поэтому надеюсь, что мой слух не осквернится дурными речами. Если же вы, сударыня, станете поступать; как вы сказали, эта тихая обитель может в одночасье превратиться в шумное гульбище. В этом случае Божественная Троица[27] потеряет спокойствие, что недопустимо! – Цзоу привстала, собираясь проводить гостью к выходу, однако Хэ уходить, как видно, вовсе не собиралась.

Лихоу, который все это время стоял снаружи, слышал разговор двух женщин и даже похолодел от такого неожиданного поворота событий. Поначалу муж решил, что две дамы разводят обычные церемонии, однако скоро до него дошло, что Цзоу пытается уговорить новую жену остаться с нею и та вроде как бы согласна. Лихоу охватила ярость.

– Потаскушка! – заорал он. – И ты туда же – решила остаться с ней! Или, может, подумала, я весь шипами покрылся? А ну вылезай из моего кабинета!

– Не сон ли вам снится, любезный? Очнитесь и пораскиньте своими мозгами! – ответила молодая жена из-за двери. – Кто вы такой и кто я? Если меня можно сравнить с цветком, то вы, почтенный, истинное чудовище или демон! Я подарила вам целых три ночи, тем самым проявив к вам величайшее снисхождение и милость, какую можно сравнить только с широким морем! Сбегайте-ка поначалу к реке Хуанхэ и хорошенько в ней помойтесь, да не один раз, а тысячу раз. Но боюсь, что даже после этого вам не отмыться от смрада, которым пропитано все ваше тело. Неужели вы думаете, что вам удастся снова меня замарать своей грязью? Не получится!

Лихоу, как мы знаем, в прошлый раз тоже встретил отпор со стороны своей первой жены, однако ее речь не походила на злую брань. Она была похожа на иглу обернутую в ком ваты, или на колючку, спрятанную в вязкой глине. Нынче он услышал совсем иную речь. Поначалу, как мы знаем, вторая жена осторожничала и проявляла послушание. Приказал ей муж взять бокал, она тотчас его брала; велит он ей выпить вино – она послушно его пьет. Одним словом, супруг, кажется, делал с нею, что хотел. Как говорится: «Сожмет – денется круглым, сомнет – превращается в плоское!» Но сегодня ее будто куда-то понесло! Послушная дева превратилась в упрямого зверя – все равно, что остервенелая зайчиха! Понятно, что Лихоу стерпеть этого никак не мог. Женщина продолжала что-то говорить, намереваясь высказать до конца все, что у нее накопилась на душе, а Лихоу лишь в ярости сжимал кулаки, дожидаясь сладостного момента, когда она кончит и он примется за дело. Вот уж тогда ей достанется! Этот удобный для него момент наступил. Лихоу вцепился жене в волосы, тонкие, будто шелковистая нить, и принялся ее колотить, сопровождая удары грубой бранью. Первая жена с ужасом смотрела на дикое избиение своей гостьи. Ее трясло от страха. Как могла юная хрупкая дева с этакой нежной кожей, вынести удары чудовищных, словно железные кувалды, кулачищ?! Цзоу бросилась к гостье, пытаясь ее оттащить от разбушевавшегося супруга. В действительности оказалось, что Лихоу такой свирепый больше для виду, одним словом, ругал он крепко, а колотил женщину слабо. По натуре он был человеком добрым, поэтому-то из многих десятков ударов лишь один или два причинили жертве настоящую боль. Наконец, избиение прекратилось и муж разжал руки. Женщина тотчас отскочила в сторону. Продолжая браниться, Лихоу удалился на свою половину. Молодая жена, вырвавшись от мужа, плакала навзрыд.