Жизнь картлийских царей - Леонти Мровели
Особое недоумение В. Ф. Миллера вызвало голословное утверждение Патканова об отсутствии в Грузии письменных источников, которыми могли пользоваться авторы грузинской хроники. В работе Л. Мровели использованы, как об этом свидетельствует сам летописец, сочинения «греческих» (византийских), древнеармянских, персидских и древнегрузинских авторов, в том числе лучшие по сравнению с дошедшими до нас вариантами анонимного «Обращения Картли».
Правда, Мровели не дает точных ссылок на свои первоисточники, ограничиваясь лишь общими их названиями: «жизнь, т. е. история греков» (ромеев), «жития армян», «жития персов» и т. д. Вообще выбор источников наглядно характеризует мировоззрение Л. Мровели. Это прежде всего присущее грузинскому обществу XI в. представление о единстве происхождения и исторических судеб кавказских народов. Данная идея могла возникнуть в политических условиях Грузии XI в. и была оформлена Леонти Мровели по образцу уже имевшихся у византийцев и армян генеалогических таблиц народов, в основе своей восходящих к библейским сказаниям[36]. Но древнегрузинский историк вышел за традиционные рамки библейской генеалогии, ибо руководствовался политическими нуждами растущего Картлийского царства. Поэтому, сообразуясь с условиями времени, он свободно обращался со своими источниками и возвел к единому «отцу» Торгому (Таргамосу) буквально все аборигенное население Кавказа. Таким образом им устанавливалось единство народов Кавказа, которое мыслилось прежде всего как единство этнополитическое.
Впервые «Картлис цховреба» была переведена на французский язык академиком М. И. Броссе. Это фактически единственное, давно ставшее библиографической редкостью издание, которым до сих пор пользуются исследователи, не владеющие древнегрузинским языком. Существенным недостатком издания М. И. Броссе является то, что оно было осуществлено на основе «послевахтанговских» рукописей, без учета списков XV—XVII вв.
В конце XIX в. М. Джанашвили опубликовал на русском языке «Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России»[37]. Работа Джанашвили сыграла в свое время положительную роль в деле ознакомления широких масс читателей с содержанием древнегрузинских источников. «Известия, извлеченные из грузинских летописей и историков, — писал Л. Лопатинский о труде Джанашвили, — бросают свет на отношение Грузии к народам Северного Кавказа»[38]. Положительную оценку труда Джанашвили дал и В. Ф. Миллер. Однако фрагментарность, слабая комментированность переводов (в значительной степени — пересказов), к тому же осуществленных по критически не проверенному оригиналу, значительно снижали научную ценность работы М. Джанашвили, и исследователи обращались к ней в редких случаях.
Особенно плодотворной работа по изучению ранних частей грузинских исторических памятников, как и вообще всего обширного свода «Картлис цховреба», стала в советское время. Труды С. Г. Каухчишвили, К. С. Кекелидзе, П. Ингороква, С. Н. Джанашиа, Г. А. Меликишвили, Н.А. Бердзенишвили, З. В. Анчабадзе и др. заложили твердую основу для научного изучения древнегрузинских историко-литературных памятников. Определенную работу над древнегрузинскими источниками в связи с изучением исторического прошлого народов Северного Кавказа проделали Е. И. Крупнов[39], Ю. С. Гаглойти[40], В. Б. Виноградов[41] и др.
Таким образом, труды Леонти Мровели прочно заняли подобающее место в источниковедении народов Кавказа. Но, как заметил известный историк Грузии Н. А. Бердзенишвили, к сожалению, отрицательную гиперкритику заменило часто некритическое отношение к Леонти Мровели[42]. Поэтому задача исследователя в данном случае заключается в объективной оценке сочинений древнегрузинского историка.
* * *
Особый интерес представляет так называемый древнеармянский перевод КЦ, который также начинается приписываемым Леонти Мровели сочинением, но без упоминания его имени. Одна из рукописей этого перевода — самая древняя из всех известных до сих пор списков КЦ. В 1839 г. историк П. Иоселиани обнаружил древнеармянский перевод КЦ в одной из армянских библиотек Тифлиса и снял с него копию для М. И. Броссе. В 1845 г. М. И. Броссе выявил аналогичный список в библиотеке армянской конгрегации в Венеции. В 1848 г. он же обнаружил в Эчмиадзинской библиотеке другой список древнеармянского перевода КЦ и датировал его 1279—1311 гг. Эта датировка ныне общепризнана. В 1851 г. М. И. Броссе опубликовал этот текст во французском переводе по тифлисскому списку под названием «Chronique Armenieae»[43]. Древнеармянский текст данного произведения впервые напечатан в Венеции в 1884 г. под вольным заголовком «Краткая история Картли, приписываемая историку Джуаншеру». Почти одновременно хроника печаталась, разделенная публикатором Тирояном[44] на главы, в органе армянских колонистов в Венеции «Базмавеп».
Подлинное название армянской рукописи — «История Картли» («Патмутюн Врац»). Мысль добавить к этому названию слово «краткая» была внушена издателю, по-видимому, имеющейся как в оригинальном тексте, так и в древнеармянском переводе припиской после короткого агиографического сочинения об Арчиле: «И была найдена история краткая сия в смутное время и вставлена в книгу, которую называют Картлис цховрепа [цховреба], что есть История Картла [Картли], и нашел ее Джуаншер, написанную до [жития] царя Вахтанга, а до сей поры добавил сам Джуаншер, а что будет с грядущим, он предоставил написать очевидцам, которые случатся [в будущие] времена»[45].
Данная приписка касается не свода КЦ в целом, а лишь одной его части — краткого жизнеописания Арчила. Этого обстоятельства не понял первый издатель древнеармянского текста, вынося слово «краткая» в заголовок в качестве пояснения ко всему древнеармянскому переводу КЦ.
После публикаций ряда списков КЦ «довахтанговского» периода исследователи все реже стали обращаться к «Chronique Armenieae». В сводном тексте КЦ, изданном Г.С. Каухчишвили, она упомянута в качестве использованных различных списков, но, как нам кажется, не совсем достаточно.
В 1953 г. вышла капитальная работа И. В. Абуладзе, посвященная древнеармянскому переводу КЦ. Автор провел сравнительный текстологический анализ древнегрузинского оригинала и его древнеармянского перевода; выделил произведенные древнеармянским переводчиком сокращения и добавления; более или менее точно установил и сведения о личности переводчика, его мировоззрении, в частности обнаружил явно выраженное монофизитство автора древнеармянского текста КЦ, не совместимое с догматами грузинского духовенства; приведены случаи, когда переводчик намеренно опускает те места оригинала, в которых положительно говорится о «православных картлийцах»[46]. Все это, однако, не помешало переводчику воздать искреннюю хвалу видному грузинскому государственному деятелю Давиду Строителю (1089—1125), известному своей веротерпимостью. Данный экскурс, отсутствующий в древнегрузинском оригинале, представляет собой наиболее яркий пассаж в его древнеармянском переводе[47]. Все эти и подобные им мотивы дают право называть древнеармянский перевод КЦ «древнеармянской версией Картлис цховреба», как это в свое время делал Н. Я. Марр.
В работе мы приводим наш перевод наиболее сравнимых отрывков из хроники Леонти Мровели по древнеармянской версии КЦ, пользуясь трудом И. В. Абуладзе.
* * *
В древнегрузинской исторической традиции важная роль отводится историку Джуаншеру Джуаншериани, упоминаемому в ранних частях КЦ наряду с Леонти Мровели. Вслед
