Чингисхан. История завоевателя Мира - Джувейни Ата-Мелик
[По этой причине] они не любили его, и большинство их посылало ему проклятья; и они не допускают[2068] паломников на его могилу, которая расположена рядом с могилами Хасана ибн Саббаха, Бузург-Умида и Бу-Али из Ардистана. /236/ И вновь[2069] все еретики (да отвернется от них Аллах!) разделились на два лагеря, и на этот раз разногласия возникли из-за числа поколений от этого Хасана до Низара. Одни говорили, что между ними было три поколения, и они должны были называть их по их титулам имамами, так как их имена, как они утверждали, были неизвестны, в то время как в действительности все они были, как гласит мудрость, лишь названиями, не имеющими содержания. По их словам, его родословная была следующей: Хасан, сын аль-Кахир би-Кувват-Аллаха, сына аль-Мухтади, сына аль-Хади, сына аль-Мустафы Низара, сына аль-Мустансира. Другая сторона утверждала, что между ними было всего два поколения, поскольку аль-Кахир би-Кувват-Аллах — титул самого Хасана, и они приводили для него следующую генеалогическую линию: Хасан, сын аль-Мухтади, /237/, сына аль-Хади, сына Низара.
В речах еретиков Хасана обычно называли именем Ала Зикрихи ас-Салам[2070], и вначале, при его жизни, это было заклинанием, которое они произносили, говоря о нем, но впоследствии это стало его обычным титулом, и он уже не назывался никак иначе.
А суть этой ложной веры и тайна этого поистине губительного учения заключалась в том, что вслед за Философами они говорили, что мир не был сотворен (qadīm), время не было бесконечным, а Воскресение может быть только духовным. И они описывали рай и ад и «все, что в них заключено», придавая духовный смысл этим понятиям (vujūh). И потом на основании всего этого они утверждали, что Воскресение — это когда люди придут к Богу, и тайны и истины всего Сущего будут открыты, и будут отменены законы послушания, ибо в этом мире все — действие, и в нем нет размышления, а в мире грядущем все — размышление, и нет действия. И это и есть [духовное] Воскресение, и таково Воскресение, обещанное и ожидаемое всеми религиями и /238/ вероучениями, как было открыто Хасаном. И как следствие этого люди был освобождены от обязанностей, налагаемых шариатом, поскольку в этот период Воскресения они должны полностью обратиться к Богу и забыть о религиозных обрядах и установленных традициях поклонения. Согласно законам шариата, человек должен молиться Богу пять раз в день и быть с Ним. Это требование касалось лишь внешней формы (zābir), но теперь, в [дни] Воскресения, они должны постоянно быть с Богом в своих сердцах и постоянно направлять свои души к Божественному Присутствию, ибо такова истинная молитва.
И подобным образом они истолковывали все положения шариата и все обычаи ислама и считали прежнее их соблюдение отмененным; и они отменили также большую часть [понятий о] законном и незаконном. И несколько раз Хасан заявлял, когда открыто, а когда намеками, что раз во времена шариата того человека, который не подчинялся его установлениям и не поклонялся, следуя представлению о Воскресении, согласно которому подчинение и поклонение может быть лишь духовным, наказывали, и пороли плетьми, и побивали камнями; так и во времена Воскресения человека, выполняющего требования шариата и усердно соблюдающего внешние обряды поклонения и другие обычаи, даже еще более необходимо наказывать, и предавать смерти, и побивать камнями, и карать[2071]. И он изрекал еще другие глупости и нелепости в таком же духе.
И, следуя по пути соблазнов, и подстрекательств, и отрицаний, и искушений, эти несчастные погрузились в море Заблуждения и потерялись в пустыне Смущения. И, «утратив и ближайшую жизнь и последнюю»[2072], они в конце концов стали исповедовать вольнодумство (ibāḥat), и множество неумеренных из их числа приняли его в качестве своего вероучения, а другие (да наполнятся пылью их рты!) стали приписывать божественное происхождение своим заблудшим имамам, которые по своему достоинству были ниже диких зверей или паразитов.
Когда они сочли время подходящим для того, чтобы открыть свою новую ересь (bidʽat va ilḥād), некоторые из жителей того края, которые не были обделены умом и чей рассудок все еще освещался светом мудрости, вспомнили [поговорку]: «Тот, кто спасся, уже вознагражден». И они не захотели жить среди этого заблудшего народа и тайно и открыто стали перебираться в земли мусульман, в особенности из Кухистана, откуда ушло много людей, которые осели потом в Хорасане. «Так, обязанностью для Нас является спасать верующих»[2073]. Другие же, кто не мог или не хотел оставить свои древние жилища, сохранили свои дома, и землю, и имущество, и вынуждены были носить имя еретиков и сносить этот позор, однако в своих сердцах оставались мусульманами и, когда было возможно, тайно следовали приказам и запретам шариата. И общее положение людей в странах еретиков (да покинет их Аллах!) было таким, как сказано в Славном Коране: «И среди них есть идущий прямым путем, но много из них распутных»[2074].
И из-за этого ложного договора, подобного фальшивой монете, Хасан, сын Мухаммеда, сына Бузург-Умида, которого они называли Ала Зикрихи ас-Салам, стал зваться Господином Воскресения (qāʽim), а его учение — «Воскресением».
А среди тех людей, ноздрей сердец которых все еще достигал аромат благочестия и истинной веры, был шурин Хасана, по имени Хасан, сын Намавара, один из последних уцелевших Буидов, родиной которого был Дейламан, как записано в исторических книгах[2075]. Этот человек не мог терпеть насаждения этих постыдных заблуждений. Да смилуется над ним Аллах и вознаградит его за чистоту его помыслов! В субботу, 6 раби I 561 года [9 января 1166] он заколол искусителя Хасана в крепости Ламмасар, и тот отбыл из этого мира «на пылающий костер Аллаха».
/240/ Его сыну Мухаммеду, которому этот нечестивец поручил возглавить их Заблуждение и которого, согласно их обычаям, назначил имамом, было девятнадцать лет, когда он сел на трон своего отца. «Мрак — один поверх другого»[2076]. Он предал мучительной смерти Хасана, сына Намавара, и всех его родственников, мужчин, женщин и детей, всех Буидов, оставшихся в той стране, и стер род Буи[2077] с лица земли.
Этот человек, Мухаммед, т.е. достойный похвалы[2078], как следовало из его имени, а на самом деле заслуживающий порицания за свои дела, прибегал к еще большим крайностям, чем его отец, в насаждении ереси (bidʽat), которую они называли «Учение о Воскресении» и естественным продолжением которой было вольнодумство (ibāḥat), и более откровенным в своих притязаниях на имамат. Он также считался знатоком философии, хотя был полным невеждой и в ней, и в остальных науках. Он вставлял фразы, заимствованные у философов, в корявые сочинения, которые он писал, и невразумительные идеи, которые он провозглашал, и, добавляя в них несколько непонятных замечаний в их манере, выставлял напоказ свою ученость. Пророк (мир ему и благословение Аллаха!) сказал: «Приписывающий себе то, чем не обладает, подобен носящему чужую одежду». Его рассуждения об арабской литературе, философии, его толкования Корана, хадисов, пословиц и поговорок были полны нелепостей и искажений и пестрели грамматическими ошибками. И, согласно словам Божественного откровения: «Он оставляет их скитаться слепо в своем заблуждении»[2079], ему было дано править сорок шесть лет. В его правление еретики пролили много невинной крови. Они порождали смуты, творили беззакония, занимались грабежами и разбоем; и упорствовали в своей ереси, и укрепляли основы безбожия.
